Анатолий Эйрамджан - С миру по нитке
И вот, пока Русланова выкрикивала слова, от которых кровь в жилах кавказца могла взыграть и привести к непрогнозируемым последствиям, Державин мягко и спокойно говорил, держа Русланову за руку:
– Успокойся, Нина... Я тебя очень прошу.. Ну не надо... Ну, пожалуйста...
В конце концов «градус» ее недовольства и возбуждения стал спадать и Державин благополучно выставил ее из квартиры и теми же успокаивающими словами (а она продолжала еще бурлить) сопровождал ее возвращение на свой этаж. Вышедшие на шум соседи по лестничной клетке сообщили мне, что недавно, например, Русланова изрезала ножом всю обивку на двери квартиры Державина и что управы на нее никакой нету.
Я не знаю, что заставило прекрасную актрисы вести себя так по отношению к своему коллеге-соседу, его жене, но я не мог не отдать должное выдержке и воле Миши Державина. Уверен, что не каждый мужчина смог бы в такой ситуации «не сорваться с тормозов» и не наделать глупостей, за которые потом было бы стыдно.
Часто, когда я звоню к Державину, у меня возникает ощущение, что я ошибся номером. В трубке слышу незнакомый женский голос.
– Кто это? – удивленно спрашиваю я, так как кроме Роксаны не ожидаю другого женского голоса.
– А кто вам нужен? – певуче спрашивает женщина.
– Простите, я видно не туда попал, – собираюсь я повесить трубку.
– Туда-туда! – отвечает мне торопливо женщина и продолжает голосом Державина: – Понимаешь, все время звонит одна сумасшедшая поклонница...
И еще одно качество Державина, поразившее меня – его манера вести машину. Находясь за рулем, он создает у человека, который сидит с ним рядом ощущение абсолютного комфорта: никаких обгонов, резкого торможения, виражей, ругани в адрес других водителей... Своим приятным бархатным голосом Миша рассказывает какую-то актерскую байку или свежий анекдот и у тебя создается ощущение, будто вы и не едете по неспокойным проспектам Москвы, а сидите в удобном кресле, попиваете кофе с конъячком и ведете неторопливую беседу с хозяином квартиры.
Когда я лежал в ЦПКБ в ожидании операции на сердце кто-то посоветовал мне пригласить знаменитого актера в больницу, чтобы персонал знал, кого они собираются оперировать и отнесся бы к этому делу со всей ответственностью. А то будут думать, что на столе лежит обычное «Лицо кавказской национальности». Я вынужден был согласиться с такими доводами и вот почему. Как-то года за 3 до этого мне делали операцию грыжи и я по совету бывалых людей, заплатил до операции хирургу и анестезиологу, чтобы все было по высшему разряду. После меня через неделю делали такую же операцию режиссеру-документалисту (кстати, тому самому, который согласился заменить оператора на съемках в Дубае), тоже лицу «кавказской национальности» и делали эту операцию ему под местным наркозом, без общего, так как он не договорился об этом предварительно с анестезиологом, решил, что не стоит платить по такому поводу.
– Представляешь, лежу я, боли в паху не чувствую, но все, что они говорят слышу, – рассказывал потом мне этот документалист. – И вот один хирург говорит другому:
– А как этот чечмек попал в нашу больницу?
– Да заплатил, наверное, кому надо, – отвечает другой.
Режиссер-документалист решил внести ясность.
– Как вам не стыдно, раз кавказец, значит сразу заплатил! А я, к вашему сведению, член Союза кинематографистов.
– Да ладно врать-то! – ответили ему хирурги, копошась в его грыже. – Мы же тебя не допрашиваем...
– Да как вам не стыдно! Я лауреат многих премий за короткометражки!
– Ну, это ты загнул! – ответил ему хирург. – Чурка-лауреат!
– Я по-моему видел тебя на Киевском рынке, ты орехи продавал, -уверенно сказал второй.
– Что?! Какие орехи! – чуть не задохнулся от возмущения документалист. –Я буду на вас жаловаться!
– Слушай, отрежь ему семенной канатик, – сказал негромко один хирург другому и наш документалист тут же сдался:
– Все, молчу, ребята, простите!
Через месяц, рассказав мне эту историю, документалист спросил:
– А какой толщины у тебя шрам?
– Никакой, – ответил я. – Почти незаметен...
– А у меня толщиной в сардельку, – грустно сказал документалист.
Поэтому я, зная эту историю, решил на всякий случай подстраховаться и пригласил в больницу Державина. Лучшего выбора нельзя было сделать. Миша переговорил со всеми медсестрами, уборщицами, нянями, рассказал, какой замечательный человек лежит у них в ожидании операции, хирургам подарил кассеты с нашими фильмами, представил им меня чуть ли не национальной гордостью страны и призвал применить все свое мастерство и умение для успешного проведения операции. Провожали его всем отделением, было долгое и теплое прощание в дверях отделения – на весь персонал он произвел неизгладимое впечатление, и моя операция прошла успешно. За что я Мише очень благодарен.
Любовь Полищук
На съемках «Бабника» наш художник Паша Каплевич вдруг предложил мне:
– Анатолий Николаевич, давайте снимем Любку Полищук, она сейчас свободна.
– Я б с удовольствием, – сказал я Павлу. – Только роли подходящей для нее нет...
– А вот та девушка, что приходит к Ширвиндту, предварительно позвонив по телефону? – напомнил мне Каплевич.
– Так это ж ведь крохотная роль, – сказал я. – Даже неудобно ей предлагать...
– Я за это отвечаю – не берите в голову. Значит согласны?
– Согласен, – сказал я, будучи уверенным, что на такую роль Полищук не придет. Но она пришла.
Первый раз я увидел Любу в Доме Кино на эстрадном вечере, где она, еще незнакомая зрителям актриса разговорного жанра читала монолог проводницы. Было смешно. Потом она стала появляться в кино, а уж после того, как в «12 стульях»
Миронов в танце пробил ее головой оконное стекло (до сих пор меня корежит при воспоминании об этом эпизоде фильма) ее уже знали все. Красивая, комедийная (чем-то похожая на Мурзаеву, помните, в «Сердцах четырех»?) и кинематографичная она сразу стала звездой кино.
Крохотный эпизод, который она сыграла в «Бабнике» вышел мне боком.
– Как вы могли снять эту гениальную актрису в таком малюсеньком эпизоде? Для нее надо было написать роль! Нет, это нерентабельно, лучше бы вообще не снимали – только приготовились смотреть на нее, и все, конец! – таковы были замечания профессионалов по поводу участия Любы в «Бабнике»
Я объяснял, что Полищук появилась внезапно, до ее прихода на площадку я не был уверен, что она вообще придет. И потому ей досталась та роль, которая была свободна в сценарии... Если б я знал заранее, то конечно же... непременно... И т.д.
И в следующий раз (на «Моей морячке») опять для Любы была у меня небольшая роль, но уже написанная специально для нее и мне кажется, она исполнила эту «танцовщицу Ламбады» как всегда с блеском.
