Глеб Бакланов - Ветер военных лет
- Вооружение?
- Только автоматы. И по восемь гранат на человека. На исходе ночи, перед самым рассветом, с криками "ура!" и автоматной стрельбой врываемся в деревню, бросаем гранаты, словом, поднимаем страшную панику. В это время так же полукольцом уже в полном снаряжении и с хорошим запасом патронов подходят батальоны полка. Единственно открытым направлением для фашистов остается дальняя околица деревни. Этот выход накрываем массированным артогнем, к чему артиллеристы должны подготовиться заранее. Все.
- Надо чем-нибудь еще помочь? - спросил я.
- Больше ничего не надо. Только прошу помочь обеспечить взаимодействие с командирами батальонов. Когда они войдут в село, я буду находиться в крайней хате.
Разумеется, немедленно началась подготовка к предстоящему бою. Собрали командиров, поставили задачи, по карте и прямо на местности все из-под того же моста наметили направления наступления, отработали все детали с артиллеристами и минометчиками и стали ждать ночи.
Я немного отдохнул и в два часа ночи вновь вернулся на свой наблюдательный пункт.
Точно в назначенный час на вершине холма раздалось грозное, победное "ура!" и вспыхнул гигантский фейерверк. Гулко рвались гранаты. Загоревшиеся дома задышали горячечным жаром, вздымая вверх охваченные огнем соломенные крыши. Разноцветные очереди трассирующих пуль пронзали темноту неба и дождем падали на деревню.
В мутной предрассветной мгле скорее угадывались, чем были видны, цепи батальонов, подымавшихся по склону холма. Едва рассеялась побежденная рассветом темнота, как они ворвались в село. Шум боя с каждой минутой уходил все глубже и дальше. Артиллерия ударила по дальней околице.
Словом, грозный спектакль был разыгран точно по сценарию, а его автор и исполнитель главной роли капитан Подкопай вместе со своей ротой от начала до конца выдержал бешеный, им же заданный темп. Боевое охранение немцев было смято и уничтожено мгновенно. Ночевавшие в хатах фашисты, не успевшие как следует проснуться, выскакивали на улицу, обезумев от страха, метались, ослепленные и оглушенные, всюду натыкались на подкопаевцев, падали, сраженные автоматными очередями, или инстинктивно находили единственно открытую им дорогу к околице, где на них обрушилась наша артиллерия.
Когда утром ночные события обсуждались в штабе дивизии, кто-то из офицеров, правда не без восхищения, сказал:
- Да-а, повезло Подкопаю: никаких жертв - ни одного убитого или раненого.
Я хотел было вмешаться, чтобы высказать свою точку зрения на понятие "везение", но в этот момент Бельский произнес фразу, которая сделала мое объяснение ненужным:
- Чисто сработано!
"Чисто сработано". Трудно было выразиться точнее. Успех капитана Подкопая обеспечил точный расчет и безупречное выполнение намеченного плана. Причем тут играло роль решительно все: и скорость, темп проведения операции, и мощь, плотность огня в первый момент нападения на деревню, и тот грозный, беспощадный тон, который так верно взяли кричавшие "ура!" солдаты, и абсолютно точное, своевременное начало артналета на околицу, через которую фашисты пытались выскочить из охваченной огнем деревни.
Быть может, даже почти наверняка, если бы мы взяли Понтаевку обычным наступлением, гитлеровцы и дальше продолжали бы оказывать сопротивление, упирались и цеплялись за каждый мало-мальский пригодный для обороны рубеж. Теперь же, в панике растеряв технику и снаряжение, утратив реальное представление о наших силах, не имея возможности организовать разведку, они бежали так быстро, что мы не успевали преследовать их.
Вот что принес дивизии смелый ночной рейд роты гвардии капитана Ивана Яковлевича Подкопая.
Утром после боя я спросил Подкопая:
- Что для роты было самым трудным в этом бою, капитан?
- Солдаты говорят - кричать "ура!" за целый полк.
Этот эпизод, такой характерный для всей боевой деятельности талантливого и грамотного двадцатипятилетнего офицера, не раз возглавлявшего отчаянные операции, еще раз подтвердил, что славный сын украинского народа, воспитанник комсомола, член Коммунистической партии капитан Подкопай - подлинный герой. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года гвардии капитану Ивану Яковлевичу Подкопаю было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Вскоре отважный офицер трагически погиб, но навсегда остался героем в памяти всех, кто знал Ивана Яковлевича Подкопая.
Александрийско-Знаменская наступательная операция закончилась 13 декабря 1943 года. В ходе ее 13-я гвардейская стрелковая дивизия с упорными боями продвинулась на 70 километров, освободила 23 населенных пункта. Затем до 2 января мы стояли в обороне Митрофановки. В те дни я попал в госпиталь, где пролежал около полутора месяцев: дала знать себя старая контузия, заговорили зажившие было раны. Кировоградская операция, в которой наша 5-я гвардейская армия сыграла немаловажную роль, прошла без моего участия. Когда я в середине февраля вернулся в дивизию, армия снова стояла в обороне. К этому времени в дивизию вместо М. М. Вавилова прибыл новый заместитель по политчасти подполковник Геннадий Александрович Нестеров. Мы быстро сработались, даже, можно сказать, подружились. Как и Михаил Михайлович, новый замполит оказался человеком принципиальным, честным и прямым. С 13-й гвардейской дивизией Г. А. Нестеров и окончил войну.
В дивизии меня встретили очень тепло, что было, конечно, чрезвычайно приятно.
Правое крыло нашего фронта 24- 25 января начало знаменитую Корсунь-Шевченковскую операцию. 5-я гвардейская в ней не участвовала, по активными действиями сковывала вражеские силы. Наша дивизия с 24 января по 17 февраля наступала на Арсенъевку и Ковалевку, а затем заняла оборону на рубеже Каниж, Владимировка.
Начиналась весна 1944 года. В первых числах марта стояла такая страшная распутица, что практически всякое передвижение войск было просто невозможно. Грейдерные и проселочные дороги развезло совершенно. Они утонули в густой, вязкой грязи полей, бесследно слившись с ними. Леса и рощицы стояли по пояс погруженные в полую воду. Тем не менее мы получили задание провести рекогносцировку местности для предстоящего наступления.
Оно действительно вскоре началось, это неожиданное для нас наступление. И еще более неожиданным наше наступление оказалось для немцев.
Мы начали его 8 марта, в Международный женский день. Нам было приказано прорвать сильно укрепленную оборону врага западнее Новой Павловки на фронте в 2 километра 400 метров. Помню, накануне вечером, когда мы с полковником Бельским вносили последние уточнения в план предстоящих действий, он сказал, нервно улыбаясь уголком рта:
