Полина Жеребцова - Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)
Сделали вид: у нас дела и мы — в очереди.
11 мая 2000 г., вторник
На рассвете я видела сон:
Пришел Алик. Сел на кресло. Я устроилась рядом с ним, на маленькую низкую скамейку. Он гладил мои волосы. Мы обнялись, прощаясь. Алик говорил мне, что меня любит. Очень! И никогда не забудет… Мы оба плакали. Это глупо, но состояние волшебное!
Потом, в моем сне, Алик встал и пошел на балкон. Постоял, постоял и растворился в темноте… Последние его слова были: «Я не знаю, как мне вернуться?»
Из темноты, словно гиены, шипели Лина и Аза: «Он женат! Он женат! Он не может вернуться!»
А друзья названого брата кричали: «Мы не пустим его к тебе! В ваш дом он не зайдет! Мы заставим его!» Алик повторил: «Я не знаю, как мне вернуться» — и окончательно исчез.
На мне, в моем сне, было надето розовое платье в оборках. Туфли. Они были тоже розовые, на огромных каблуках. В реальности я никогда не надевала такие. Когда я проснулась — я плакала. Было состояние полного блаженства! Жаль, что с моей душой в обычной жизни такое бывает не часто.
Точнее, вообще не бывает.
Продолжаю.
Вечер.
Я упала в обморок в очереди за кашей. Мне опять стало плохо с сердцем.
Меня долго никто не мог привести в чувство. Случайно рядом оказалась врач. Эта женщина кричала:
— Пульс уходит… Мы теряем ее!
Спас меня русский военный, водитель — водовоз.
Он сбросил огромную цистерну на землю. Возмущенно заорали очередные.
Питьевая вода — дефицит. С «тарой» жители пришли издалека.
Но водовоз не слушал людей. Он быстро затащил меня в кабину машины.
Мама взгромоздилась рядом. У мамы в руках была белая тряпка.
В суматохе, поднявшейся вокруг меня, неприметный молодой чеченец своей кровью на белой тряпке изобразил красный крест! Мама выставила «флаг» в окно.
Отчаянно сигналя, минуя все блокпосты, русский военный домчал нас до госпиталя! Врачи успели. Вернули меня маме и планете Земля…
Царевна
14 мая 2000 г
Маша сообщила: с ней начали здороваться! Соседи по улице передали со своими детьми угощение! Вот как! Ура! Значит, наш «номер» прошел.
П.
15 мая 2000 г
Торгуем! Сегодня мы дома.
Мы сдали алюминий почти на пятьдесят рублей! Вчера я ругалась с ближайшей соседкой, бабушкой Ниной. Она украла наши прищепки! Говорит: «Перепутала». Может быть. Но сушились на веревке только наши вещи.
Вестей от Аладдина нет.
Алика я не вижу.
От Маши из столовой новостей нет.
Живет она далеко. От нас нужно долго «топать» пешком.
Ругаюсь с мамой, «злючкой-колючкой». Завтра ее день рождения…
Все надоело.
Дожди! Бесконечно серые и тусклые дни.
Жаркое, сжигающее солнце показывается ненадолго, и… Снова неделя дождей.
Стихи из старой тетради, найденной во дворе:
Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали,
Красуется, идет нарядная Весна!
Порою входит так в дом скорби и печали
В цветах красавица, надменна и пышна.
Как праздничный мне лик весны теперь несносен!
Как грустно без тебя дерев зеленый вид!
И мыслю я: когда ж на них повеет осень?
И сыпля желтый лист, нас вновь соединит?
Автора не знаю.
Аладдин! Эти строки о нас. Я жду.
Будур
22 мая 2000 г
Мы с мамой на базаре. Торгуем. Вчера пришли вести от Аладдина. Он 10 июня обещает приехать. Братья Борзовы дома. Это они принесли новости.
И ту самую первую записку — они. Их старушка-мама привезла себе котенка, маленького!
Он рыжий, такой, как я люблю. Я иду в сады за ягодами и фруктами, хотя там могут быть растяжки. А что делать? Хочется есть!
Твоя хозяйка, Дневник.
Царевна
30 мая 2000 г., среда
Утро.
Привет!
Снился вчера легендарный корабль «Титаник», и не зря!
Я встретила на рынке родственницу Кусум!
Ее старую тетку. Она сразу стала предлагать выйти замуж за ее сына — Абу. Так принято у чеченцев — сразу знакомить и женить молодых людей. Много нам рассказала. Например, что Кусум ранило. И скоро она должна приехать к своей маме в город Грозный.
Я узнала и записала адрес. Остановку транспорта. Но главное, я узнала горькую весть: сын Кусум погиб!!! Дауд! Дауд! Ему же 21 год!
Дал геч Дойла цун!* — Царство небесное! Многократно.
Случилось это зимой. Нашли его не сразу.
Потому день смерти племянника тетка точно не знает.
Дауд — самый высокий и самый скромный парень в моей жизни.
И тут я вспомнила!
Однажды, этой зимой, ночью я проснулась. Пищали и жались ко мне от холода крысы…
Я зажгла свечу, но они уже не боялись света.
И лезли ко мне поближе, чтобы согреться. В конце концов, я перестала их гонять, и они затихли в ногах. Вдруг почувствовала толчок. Открыла глаза. А рядом со мною — призрак.
Я не спала и видела его! Высокий человек в белом плаще. Свое лицо он старательно прятал за капюшоном:
— Я пришел прощаться к тебе. Не хочу пугать! Меня сильно поранили… — сказал он. — Я пришел последний раз взглянуть на тебя.
— Когда Дауд погиб по времени? — спросила я родственницу — Перед Новым годом или после него?
— День не знаю! — уклончиво ответила родственница Кусум. — Но ранение было в шею и в голову, даже матери не дали посмотреть — настолько обезобразилось тело…
Будур
4 июня 2000 г
10:20 утра.
Я дома. Мне плохо. Очень плохо!
С мамой ругаюсь.
Были у Кусум. Вернее, у ее старой больной мамы и у младшей сестры.
Получилось странно: мы постучали, кто-то подошел к входной двери, притих! Затем легкими шажками убежал. Минут через пять к нам вышла младшая сестра Кусум с чудным ребенком на руках. Мы уже знали — это ее дочь. Она родилась в январе 2000 года! Под обстрелом!
Девочку назвали восточным именем Райсояна (райские врата). Сестра Кусум очень нервничала, особенно когда говорила со мной, но пригласила нас в дом. Подала чай. У нее странно дергалось лицо… Сказала, что Кусум и Аладдин счастливы. Скоро у них родится ребенок! Смерть своего племянника Дауда она подтвердила.
У этой молодой мамы погиб муж. Женщина очень красива! Большой, богатый дом!
Только странно: у ее умирающей матери нет простого лекарства от головной боли.
Я пожалела умирающую бабушку. Сидела рядом. Долго гладила ей голову, делала легкий массаж. Стариков жаль до боли…
