Йохан Бреннеке - Крейсер-призрак HK-33. Боевые операции немецкого ВМФ в Индийском океане
Интересно, что на борту рефрижератора не было ни одного матроса-индуса и вообще ни одного цветного: команда состояла только из англичан, среди которых было несколько австралийцев и один или два ирландца. На борту было не менее девяти механиков, в том числе два специалиста по рефрижераторам.
Два винта в воздухе и неподвижный руль — это было последнее, что видели моряки, когда «Маймоа» уходил под воду, унося вместе с собой весь свой ценнейший груз. Потопив судно противника, «Пингвин» отправился на помощь летчикам «Арадо» и отправившимся им на выручку в спасательной шлюпке морякам. Где их искать? Конечно, место, где «Арадо» сел на воду, было обозначено на карте, но в море существуют такие факторы, как ветра и течения, и у каждого из них, или у обоих вместе, было вполне достаточно времени, чтобы переместить самолет на очень значительное расстояние. В довершение всех неприятностей было очень темно — час ночи.
Главный старшина-рулевой Ноймейстер произвел точные подсчеты, учел возможность дрейфа под воздействием ветра и течения, обсудил свои расчеты со штурманом, поэтому на вопрос Крюдера, когда судно выйдет в нужную точку, моментально отрапортовал:
— В три семнадцать, господин капитан.
Ноймейстер еще не успел договорить, как ощутил очень неприятное сосущее чувство где-то в животе. С чего это он так уверен? Найти абсолютно беспомощный самолет посреди океана глубокой ночью, не имея радиосвязи, — задача не из легких. Именно поэтому на лице Старика отразилось такое откровенное удивление. Но тот задумчиво потер подбородок и не сказал ничего.
Ровно в 3.10 Крюдер пришел в штурманскую рубку. Главный старшина-рулевой понимал, что многие глаза напряженно всматриваются в непроглядно черную ночь, но ничего не было видно. Лейтенант Михаэльсен был настроен весьма оптимистично. Казалось, он всем своим видом говорил: какая разница, 3.17 или 3.30, все равно мы их найдем.
В 3.15 Ноймейстер, не выдержав напряжения, отправился на мостик помогать впередсмотрящим. Он приник к биноклю, но, несмотря на все усилия, ничего не мог разглядеть. Да и в любом случае человеку требуется около получаса, чтобы глаза после яркого света привыкли к темноте. Командир молча стоял рядом.
В 3.17 все так же ничего не было видно. Если не считать постукивания судовых двигателей и плеска морской воды, вокруг стояла могильная тишина.
В 3.19 раздался крик:
— Вижу пламя прямо по курсу!
Все стоящие на мостике уставились на светящуюся точку. Казалось, что она довольно далеко. Неожиданно Михаэльсен крикнул:
— Лево на борт! До упора!
«Пингвин» хорошо слушался руля и повернул влево, причем очень вовремя. Еще немного, и он протаранил бы «Арадо». Обладавший очень острым зрением Михаэльсен заметил, что огонь в действительности находится намного ближе, чем кажется. Летчики на «Арадо» подавали сигнал частично затемненной сигнальной лампой, это и ввело в заблуждение.
Через четверть часа летчики и моряки со спасательной шлюпки были на борту «Пингвина».
— Мы как раз пытались примириться с тем, — сказал Мюллер, — что нас никогда не найдут. — Теперь, очутившись в безопасности, он смог даже весело посмеяться над этой мыслью.
Крюдер счел необходимым отметить заслуги старшины-рулевого.
— Ноймейстер настолько фантастически точен, — сказал он, — что это граничит с ясновидением.
Ноймейстер подробно описал этот эпизод в своем дневнике, в заключение добавив: «Я, конечно, не хвастаюсь, но это было здорово».
С этим никто и не спорил.
Доктор Хассельман также упомянул об этом инциденте в своем дневнике:
«Должен признать, я нахожу это удивительным. Мы вышли абсолютно точно именно в ту точку, где нас ожидала шлюпка и самолет, причем настолько точно, что едва не потопили их в темноте».
Глава 15
НЕЛОВКАЯ СИТУАЦИЯ
«Второй глаз» немецкого вспомогательного крейсера заметил на горизонте мачты одиночного судна.
Механики про себя ругались. Только вчера «Пингвин» потопил «Маймоа», и обитатели машинного отделения рассчитывали на некоторую передышку, крайне необходимую им, чтобы перебрать двигатель левого борта.
— Черт! — воскликнул чиф. — Придется все оставить как есть. Отложим эту работу до лучших времен.
«Пингвин» прошел Очень близко к «Сторстаду», и Крюдер, вооружившись мегафоном, прокричал:
— Спасибо, Левит! Отличная работа!
Вскоре и на «Пингвине» заметили верхушки мачт неизвестного судна. Вспомогательный крейсер лег на параллельный курс и продолжал движение, держась за пределами видимости. Но когда кочегары на том судне забрасывали в топки уголь, в небо поднимался дым, за которым вели наблюдение впередсмотрящие на «Пингвине». Таким образом, Крюдер довольно быстро определил его курс и скорость. Оставалось только выяснить, британское оно или нет.
— Как вы считаете, — спросил Крюдер штурмана, — кто это?
— Австралийцы или англичане, господин капитан. Янки здесь не появляются.
На несколько мгновений на горизонте показалась верхняя часть дымовой трубы неизвестного судна.
— Это или «Блю Фаннел», или «Порт Лайн»,[14] — авторитетно заметил Уорнинг. — Нам надо позаботиться о помещении для пленных. Там будет не меньше пятидесяти индусов.
— Я считаю, — подтвердил Михаэльсен, — что это «Порт Лайн».
Крюдер решил воздержаться от атаки в дневное время. С «Маймоа» не только сообщили координаты, но также довольно подробно описали внешний облик «Пингвина», его скорость и форму надстройки. Служащие военно-морских баз на Индийском океане с немалым удивлением узнали, что на борту немецкого рейдера есть даже самолет, способный сбрасывать бомбы.
Во всяком случае, сейчас «Пингвин» двигался допустимым курсом. В Индийском океане нельзя плыть, куда тебе взбредет в голову, если, конечно, не хочешь привлечь к себе внимание. Если судно не идет на восток или на запад, оно автоматически становится подозрительным, потому что на юге нет ничего, кроме Антарктики, и грузовым судам там делать нечего — туда могут забрести только китобои.
Почти незаметное преследование продолжалось на протяжении всего дня. Большинство членов команды были освобождены от своих обязанностей и отдыхали, чтобы со свежими силами взяться за работу ночью.
Благодаря тому факту, что британское судно шло на угле, за ним было несложно следить по дымовому столбу, сопровождавшему его на всем пути следования. «Пингвин» же шел на жидком топливе, поэтому у него не было сходной проблемы. К тому же мачта на нем была настолько короткой, насколько это представлялось возможным, такой короткой, чтобы ее нельзя было заметить в похожих обстоятельствах, но все же достаточно длинной, чтобы ее приземистость не вызывала ненужного любопытства. Все вахтенные на «Пингвине» имели первоклассные бинокли, а впередсмотрящие сменялись каждые два часа, чтобы острота зрения не притуплялась от усталости. Нет необходимости говорить, что для этой работы подбирались только самые серьезные и ответственные люди, обладающие превосходным зрением. Если впередсмотрящий бездельник, рано или поздно это приведет к гибели корабля.
