Александр Панцов - Дэн Сяопин
Что же касается Дэна, то он не только много потерял в результате опалы, но, как покажет будущее, немало и приобрел. Критика со стороны Центрального бюро за «кулацкий уклон» и «оборонительную тактику» да еще в связке с младшим братом Мао Цзэдуна привлекла к нему пристальное внимание самого Председателя Центрального исполнительного комитета и Совнаркома. Боевой дух маленького горячего сычуаньца, пострадавшего за приверженность его, Мао, военной тактике, не мог не импонировать бывшему вождю Центрального советского района, лишившемуся тогда реальной власти в партии и армии. Всю жизнь Мао будет помнить, что Дэн Сяопин «в Центральном советском районе подвергся критике, будучи одним из четырех преступников, которых тогда именовали Дэн, Мао [Цзэтань], Се и Гу. Он был главарем так называемых маоистов»136. (О том же, что Дэн когда-то в докладе ЦК осуждал его «террористические» действия во время Футяньских событий, Мао предпочтет никогда не вспоминать. В отличие от Сталина он часто прощал своим партийным товарищам «мелкие заблуждения».)
Дэн тоже говорил о том, что его в Центральном советском районе считали «главарем маоистов». Но, добавлял он, «я смог выстоять после того, как по мне нанесли удар. И это несмотря на крайне тяжелое положение. Никакого секрета здесь нет: ведь я коммунист, а следовательно, оптимист»137.
Между тем в октябре 1933 года в Центральном советском районе появился новый человек, которому суждено будет сыграть немалую роль как в жизни Дэна, так и всех других граждан района, — Отто Браун (китайцы называли его Ли Дэ и Хуа Фу). Это был немецкий коммунист, посланный в Китай за полтора года до того Коминтерном и IV (разведывательным) управлением Генштаба Советской Красной армии в качестве военного советника ЦК Компартии Китая. До переезда в Жуйцзинь, куда его направило Дальневосточное бюро Исполкома Коминтерна, он в течение года жил в Шанхае и вплоть до января 1933 года очень тесно общался с Бо Гу. Браун тоже учился в Москве, но не в Коммунистическом университете трудящихся Китая, а в Военной академии им. М. В. Фрунзе. Позже, переоценивая свою жизнь, Бо Гу напишет: «Прибытие Ли Дэ в Советский район оказалось зловещим… Хотя в присылавшихся Шанхаем [то есть Дальбюро] телеграммах говорилось, что он будет военным советником и что все будет решаться Центральным комитетом, хотя Ли Дэ… также говорил, что он прибыл как военный советник, однако в его манере держаться явно чувствовался представитель Коминтерна»138. Он считал себя главным авторитетом в вопросах военной стратегии и тактики Красной армии Китая, не терпел возражений, вел себя самоуверенно и грубо. И вскоре по существу узурпировал военную власть, став, по словам Бо Гу, «главнокомандующим»139.
К военной тактике Мао Браун относился с презрением: в Академии им. Фрунзе его учили планировать прежде всего наступательные операции. При поддержке Бо Гу он навязал войскам Красной армии бессмысленную тактику позиционной войны под лозунгом «Не отдадим ни пяди земли!». И это, разумеется, не замедлило сказаться на результатах боевых операций войск Компартии Китая, с сентября 1933 года изо всех сил пытавшихся сдержать новый натиск гоминьдановской армии, начавшей очередной, пятый, карательный поход.
Занятый издательской деятельностью, Дэн старался более не вмешиваться в вопросы ведения войны. Вместе с несколькими сотрудниками он целыми днями готовил пропагандистские статьи, редактировал присылаемые ему материалы и даже сам составлял макет и осуществлял корректуру. Журнал «Красная звезда» выходил еженедельно тиражом более 17 тысяч 300 экземпляров, так что дел у Дэна было предостаточно. С 6 августа 1933-го по 25 сентября 1934 года он выпустил 67 номеров140.
А ситуация на фронте тем временем ухудшалась. Гоминьдановцы наступали повсюду, возводя на границах Китайской Советской Республики цепь блокгаузов — мощных каменных фортов на расстоянии двух-трех километров друг от друга. Они сжимали кольцо блокады, и в конце концов Бо Гу, Отто Браун и примкнувший к ним тогда Чжоу Эньлай, исполнявший вместо Мао обязанности Генерального политкомиссара, постановили оставить Центральный советский район. В мае 1934 года по этому поводу было принято решение Секретариата ЦК, которое в начале июня санкционировал Исполком Коминтерна141.
К тому времени, однако, внутри руководящей группы Центрального комитета стали возникать новые разногласия. Сначала Ван Цзясян, а потом и Ло Фу, сменивший в январе
1934 года Мао на посту Председателя Совнаркома, начали проявлять недовольство авторитарными методами Бо Гу и Отто Брауна. Для Мао наступил момент истины: объединившись с Ваном и Ло Фу, он мог при поддержке недовольных беспрерывными поражениями полевых командиров и главнокомандующего Чжу Дэ попытаться свалить Бо Гу и Брауна. И он своего не упустил. С Ван Цзясяном, сутулым молодым человеком, бывшим на 13 лет младше его, он наладил деловые отношения еще летом 1932 года. Теперь же стал делать всё, чтобы завоевать Ло Фу, 34-летнего интеллектуала-философа. И очень скоро склонный, как все интеллигенты, к сомнениям, Ло Фу принял точку зрения Мао.
Решающий бой Бо Гу и Брауну заговорщики дали в январе 1935 года — через три месяца после того, как основные силы Красной армии, прорвав 25 октября 1934 года первое кольцо окружения, начали свой знаменитый Великий поход из Центрального советского района на запад. За долгое время пути Мао, Ло Фу и Вану удалось переманить на свою сторону большинство членов партийного руководства. Поддерживали их и почти все армейские командиры.
Разумеется, всей душой был на их стороне и Дэн, выступивший в Великий поход вместе со своей редакцией, которая двигалась в обозной полевой колонне, носившей кодовое секретное обозначение «Красный орден». Кстати, в ней же шла и его бывшая жена Цзинь Вэйин с новым мужем Ли Вэйханем, назначенным командующим и политкомиссаром колонны. Помимо обозной в войсках имелась и штабная колонна, именовавшаяся «Красная звезда» (в ней находились Мао, Бо Гу, Ло Фу, Ван Цзясян и другие вожди компартии, а также Отто Браун). Боевые же части Центральной Красной армии (так за несколько месяцев до того стала называться армия 1-го фронта) продвигались вперед пятью армейскими группами.
Много лет спустя, отвечая на вопрос дочери, какую работу он выполнял во время Великого похода, Дэн коротко ответил: «Шагал»142. С чувством юмора у него, как видно, все было в порядке, но на самом деле в период похода он еще и продолжал редактировать и выпускать «Красную звезду». Только если раньше делал это в типографских условиях, то теперь размножал ее на ротаторе с рукописной восковки. Главной своей задачей он считал тогда поднимать моральный дух отступавших бойцов, вселяя в них веру в грядущую победу. С 20 октября по середину декабря 1934 года ему удалось издать шесть номеров журнала143.
