Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 11. Друзья из берлоги
О позитивных сдвигах последних лет… Наша книга за рубежом находит все возрастающий спрос. Вот цифры торговли. За минувшие пять лет книг продано в два с лишним раза больше, чем за предыдущее пятилетие. Мы на своем рынке тоже расширяем место для зарубежной книги. Растет сеть специализированных магазинов, где можно купить издания социалистических стран. В Москве, помимо магазина на улице Веснина, где и раньше продавались книги из капиталистических стран, планируется открыть новые отделы для продажи западной литературы. Только что такой отдел начал работать в Доме книги на проспекте Калинина.
Уместно сказать и о росте совместных изданий с зарубежными фирмами, о наших покупках прав на издания и о встречных покупках. На хороших, укрепляющих дело мира началах мы готовы сотрудничать со всем книжным миром.
В.: Борис Иванович, пока мы беседуем, в который раз уже в этой комнате от Ваших сотрудников слышу слово «ярмарка»…
О.: Да, хлопот сейчас много, и с каждым днем они нарастают. Организуется громадное дело, для нас, книжников, оно подобно Олимпиаде. Москва впервые является местом международной выставки-ярмарки. Участвуют более шестидесяти стран, полторы тысячи издательских фирм. На территории ВДНХ выставке-ярмарке отведены два вместительных павильона.
Задачи у этого форума книги – содействовать культурному сотрудничеству, популяризировать лучшие издания, способствующие укреплению мира и доверия между народами. Но выставка-ярмарка станет, конечно, и местом купли-продажи. Будут заключаться оптовые сделки на покупку и перевод книг. Мы тоже надеемся и купить, и продать.
Девиз выставки-ярмарки – «Книга на службе мира и прогресса». Всем, кто руководствуется этим девизом, прибывая в Москву, мы говорим: «Добро пожаловать!»
Выставка-ярмарка будет работать с 6 по 14 сентября. Вас, Василий Михайлович, я приглашаю в качестве почетного гостя и эксперта по книгам, связанным с биологией и охраной природы: нам надо возможно точнее выбрать, что стоит переводить.
В.: Спасибо, Борис Иванович. Это и почетно, и приятно. Но я надеюсь, Вы не истолкуете как черную неблагодарность такой вопрос: не пора ли нам подумать об учреждении специализированного издательства «Природа»? Вам ведь известно, как нужны и каким спросом, отнюдь не для «отягощения полок», пользуются книги о животном и растительном мире, об охране природы. К этому разговору, я думаю, нас обязывает и статья об охране природы в проекте Конституции. Эту статью, я заметил, люди приняли с каким-то особым удовлетворением и надеждой.
О.: Буду с Вами совершенно откровенен. Издательство нужное, важное. Но, пока мы находимся в стесненном положении с бумагой, учреждать его вряд ли разумно. Давайте немного подождем. Пока же в наших издательствах «Мысль», «Прогресс», «Колос», «Московский рабочий», в республиканских и краевых издательствах – всюду, где целесообразно, книги о природе мы издаем. И впредь будем об этом особо заботиться.
В.: Спасибо. И в заключение я прошу Вас сказать что сами найдете нужным для читателей нашей газеты. Это народ, Вы знаете, молодой и, конечно, самый читающий…
О.: Да, молодость хороша еще и тем, что есть время читать…
Я сказал бы в заключение, что молодой читатель у нас – самый привилегированный читатель. Когда верстаются планы изданий, мы стремимся всюду где можно прибавить детям и юношеству, хорошо понимая: что прочитано в этом возрасте, то нередко и составляет главный багаж человека. Более половины всех запасов бумаги идет у нас на книги для детей и юношества. И система издательств построена таким образом, что книга, как верный спутник, ведет человека в жизнь: издательство «Малыш», потом «Детская литература», потом «Молодая гвардия» – это все для растущего человека. Самые большие тиражи у нас – у детских и юношеских книг. Самая нарядная энциклопедия – детская. Она выходит уже третий раз тиражом более полумиллиона экземпляров. Когда я вижу на столе очередной том, готовый к выходу в свет, при всей занятости обязательно его листаю и радуюсь: мы росли – такого не было. В производстве такие книжки недешево стоят. Но уместно тут будет сказать: проект Конституции предусматривает вовсе бесплатную выдачу учебников в школах.
Книг для молодежи издается много и будет издаваться еще больше. Читайте, дорогие друзья! Помните, иная вовремя прочитанная книга определяет судьбу человека.
В.: А в Вашей жизни такую книгу можно припомнить?
Стукалин: Одну, пожалуй, едва ли. Но всегда с благодарностью вспоминаю отца, который в кочевой жизни нашей семьи не считал за помеху возить со стройки на стройку сундучок с книгами. У керосиновой лампы я и прочел содержимое сундучка. Это были прекрасные книги: Джек Лондон, Чехов, Фенимор Купер, Толстой. Издано все это было на газетной бумаге, потрепано и зачитано почти до лохмотьев. Но именно этим книгам я благодарен как лучшим учителям. И очень желаю каждому встретить таких же учителей.
Песков: Спасибо, Борис Иванович.
25 августа 1977 г.
Лебяжьи острова
Если б не птицы, пять этих крошечных островков никто бы не знал. На картах в северо-западной части Крыма их метят еле заметными точками. Все пять можно пройти за час. Достоинство этого закоулка природы – покой, недоступность для зверя. И эта особенность островов давно замечена птицами. Тут они отдыхают во время дальних пролетов. А для цапель, чаек и уток лоскутки суши стали родильным домом.
Вопреки названию островов лебеди тут не гнездятся. Но летом их можно видеть поблизости: в тихий и мелководный залив Черноморья лебеди прилетают на линьку.
* * *Приближение лодки рождает панику. Все, кто может взлететь, взлетают. Над нашими головами вертится пестрый зонтик из птиц – цапли, бакланы, чайки, покинув гнезда, с оглушительным криком вьются над островом. Внизу у гнездовий тоже переполох. Похожие на монахов бакланчики покидают свой городок на песке и без оглядки семенят в воду.
В колонии крупных чаек птенцы-подростки укрылись в дебрях морской капусты, и надо идти осторожно, иначе наступишь на беглецов. Иные из них прячут под куст лишь голову.
Центром здешнего общежития является поселение цапель. Поразительное зрелище: шаг – и гнездо, шаг – и гнездо. Камыши нашпигованы гнездами. И это не домик, с кулак, какой-нибудь маленькой птички, это громоздкое сооружение, которое видишь обычно вверху на дереве. Тут же деревьев нет, и цапли селятся на земле. 1200 гнезд! Одно к одному. На вершине этих башен из веток и тростника – два-три птенца (бывает и до семи) – рыбьи глаза, клюв долотцом, поджатые длинные ноги, зеленого цвета тело покрыто пенечками будущих перьев и редким пухом.
Где-нибудь на равнинной реке, спугнув цаплю, долго провожают ее глазами. Интересная, крупная и не такая уж частая птица. Тут же видишь одновременно целое государство цапель. Кормиться птицы летают на сушу. У пресной воды рисовых чеков цапля часами может стоять неподвижно, ожидая, когда лягушка или рыбешка окажутся на расстоянии удара клювом. Терпеливо дежурят цапли и у норы суслика. С добычей, сложив шею наподобие буквы S, неторопливо, но споро махая крыльями, цапли спешат к своим малышам.
В сложном сообществе птиц серые цапли защищают своим присутствием тех, кто слабее. Под их прикрытием тут поселились большие и малые белые цапли, пугливые темные каравайки.
…Продвигаясь по острову, видим, как сзади тревога стихает. Вернулись на гнезда бакланы, вернулся на сушу дружный «колхоз» нарядных черноголовых чаек. Опускаются в тростники цапли, серые и снежно-белые шеи частоколом торчат среди зелени. В бинокль хорошо виден настороженный взгляд рыбьих глаз.
А остров рядом пуст совершенно – ни крика, ни взмахов крыльев. Из похожего на зеленые волосы ситника поднялась пара уток. И это все. Остров необитаем. Но почему? Мои спутники, крымские орнитологи, этого вопроса ждали. Оказалось, по замерзшему морю на острова приходят иногда лисы. По льду же они и уходят. Но в этом году одна зазевалась, лед сломало и унесло. Лисе-робинзону пришлось копать нору. Тут же, на острове, у нее появились лисята. Догадались об этом поздно, когда увидели: обычно самый шумливый остров молчит. Облавой настигли восемь лисят. С девятым, схватив его в зубы, мать незаметно, вплавь, переправилась на другой остров. Однако там ее сразу же выдали птицы. Лису поймали. Но остров, где она выводила лисят, в этом году оказался без жизни.
И тут уместно сказать о главной опасности, какая грозит обычно колониальным птицам. Они выживают лишь там, где их не тревожат: на скалах у моря, на высоких деревьях, на маленьких островах. Разные виды птиц могут жить в колониях по соседству – сложный механизм отработанных отношений всех тут мирит и всем дает выжить. Но этому хрупкому, напряженному равновесию нужен покой. В присутствии лисицы, оказавшейся пленницей острова, птицы не загнездились. Но и там, куда она перебралась с лисенком в зубах, жизнь была бы обречена. И вовсе не потому, что лисе ежедневно надо кормиться – пищевую дань большая колония птиц могла бы платить без большого ущерба, – необычно плотную жизнь родильного дома убило бы беспокойство.
