Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991
В ГДР мы имеем мощную ударную группировку, танковую. Плюс понтонные средства. Когда это «над ними» нависает, как они могут поверить в оборонительность нашей доктрины?!
И вопрос — о сокращении (пока о сокращении) нашего присутствия в соцстранах. Сегодня нам Э. А. рассказал о разговоре с Гросом. Сейчас, мол, проблема не так остра. Но она может обернуться остро при том положении, которое сейчас в Венгрии. И тогда не мы сами, а нас оттуда… Дмитрий Тимофеевич! (маршал Язов) Говорят у тебя там войска занимают территорию, на которой какой-то исторический памятник мирового значения?
Язов; Там стоит разведбатальон и медсанбад. Церковь знаменитая. Но мы убираем их уже оттуда.
М. С: Слава Богу! Хорошо хоть памятник-то уцелел! (Хохот).
Так вот товарищи, и эту проблему надо продумать и обговорить с друзьями.
Предлагаю Совету обороны все это рассмотреть. И еще раз вернемся на ПБ. Нет у кого сомнений?
Все кивают.
Рыжков (очень напряженно). Ответственно должен здесь заявить: Если мы этого не сделаем, нам не сверстать XIII пятилетки. Ни о каком подъеме жизненного уровня не может быть и речи. Какое угодно правительство поставьте, оно этой задачи не решит.
М. С: Если мы все согласны и если выйдем на крупные решения, то думаю объявить об этом в своем выступлении в ООН.
Все: да, да…
М. С: Это произведет огромное впечатление… Вслед за РСМД, вслед за Афганистаном эта акция… мир увидит: не болтовня — политика. И мы двинем весь процесс. И скажу так: при всем огромном впечатлении в мире… и для продвижения нашей мирной политики, главное, для чего это нам нужно, — перестройка. Прав Николай Иванович (Рыжков): без этого — не справимся мы с ней.
Вопроса нет: мы должны быть сильными в военном отношении. Но — за счет науки, техники, кадров, современной организации войск. Самолеты, ракетное оружие… Но не — как Камалю (развел руки по столу), который высасывает соки, а толку мало. Мы не можем не быть сильными. Это — аксиома. Но — для безопасности, а не для запугивания.
М. С. еще сказал, что речь идет об одностороннем сокращении, а не о том, что будет по переговорам с американцами и мандату Венской встречи.
Все это останется свидетельством того, что я присутствовал при событии, которое займет, может быть, второе место в истории после апреля 1985 г.
Кроме того, на этом ПБ обсуждалось снабжение Москвы продовольствием — полный ералаш и бестолковщина — что Зайков, что Месяц. И ни к чему не пришли, даже М. С. не нашелся.
О «Мемориале» шла речь… Капто уже начал «действовать», написал донос. Но М. С. отнесся так: мол, сами виноваты — на XIX конференции решили ставить памятник жертвам сталинизма и опять — все в песок… Вот общественность и взялась сама, а потом за рамки вышла… (Капто уже клеит ей желание выйти на уровень «альтернативной политической структуры». И М. С. замял: в общем — изучайте!)
Обсуждался Солженицын. Фролов, я и Шахназаров написали ему (Горбачеву) «протест» по поводу записки Чебрикова и Медведева: «оставить в силе Указ о лишении его гражданства, как изменника Родины»…
М. С. воспринял нашу точку зрения: да — он враг, непримиримый и убежденный. Но — идейный, а за убеждения в правовом государстве не судят. Состава же «измены» нет. И вообще нарушены все нормы, даже суда не было. Так что «думайте». Авторы записки сидели красные. Чебриков вякнул: «Он передавал»… (т. е. было «действие»). М. С. на это хмыкнул.
9 ноября 1988 г.Совсем поздно вечером мне позвонил Горбачев. Никого, говорит, по всем телефонам. От тебя семья еще не отказалась?… Ну, раз напал на тебя, давай поговорим. И начал мне бурно излагать, что бы он хотел сказать народу на TV по национальному вопросу, особенно волнует сейчас Эстония.
Говорил минут сорок. Потом я попытался все это воспроизвести стенографистке. И отправил ему.
Сегодня от Шахназарова узнал, что этот текст уже у него — с заданием подготовить выступление.
Перед праздником Шеварнадзе представил М. С. гневную записку по поводу того, что военные (как 10 лет назад с СС-20) обманывают поли Создают новые системы оружия, размещают мощные группировки вблизи НАТО, провоцируют натовцев своими разведдействиями и т. д. Словом, подрывают доверие к новому мышлению и к оборонительное™ доктрины.
М. С. разразился указанием: представить доклад!
Сегодня на Совете обороны занимались и этим. Но — главным образом ~~ что сказать в ООН по одностороннему сокращению вооружений и вооруженных сил в Европе.
Шатров в «Огоньке» представил очень умное интервью: о «ленинизме», о Солженицыне.
В «Известиях» — интервью Глазунова (модный художник). Разделся. Мракобес и негодяй… Интересно, как восприняли М. С. и P. M. этого своего любимца. И как выглядит теперь Лигачев, который открывал его выставку в доме молодежи на Комсомольском проспекте летом, а потом дал ему TV, газеты и прочую рекламу.
Короленко. Письмо Луначарскому в 1920 г. Это в духе тезиса Шатрова о снятии святочных одежд с нашей революции… Но, если она перестает быть легендой, геройством, зачем она нам теперь? Хуже и ужаснее, чем у французов. 200 лет спустя их революции, они не скидывают с нее романтических покрывал, даже ее идейные враги — реакционеры!
13 ноября 1988 г.Последние дни ушли на подготовку материалов поездки М. С. в Индию. Разумеется, были «исходные» от МИД'а, Каменцева, Международного отдела. Но меня удивляет уровень этих заготовок: будто люди не читают Горбачева, не знают его философии, его образа мысли и его стиля говорить.
Хуже того: МИД дает оценки, которые расходятся с официальными оценками Политбюро.
И еще: каждый день почти в любую актуальную проблему приносит какую-то новую информацию. А заготовки представляются Генсеку так, будто они написаны месяцы назад.
И еще: пишут тексты — речи на десятки страниц, будто Брежнев и Черненко по-прежнему на своих местах и будут эти тексты зачитывать «в лицо» своим собеседникам.
Вот из такого говна я должен каждый раз делать что-то приличное — чтоб не смешно было показать М. С, у которого минимум времени, чтоб это «освоить» А он именно осваивает материал перед каждой своей международной встречей.
В пятницу днем после какого-то внутреннего совещания звонит М. С: «Толя! Нужно ведь сделать какой-то международный кусок для речи в Орле (он собрался на 2 дня туда, толкать перестройку в этой части России). Что бы им сказать? (соберутся секретари обкомов). Стали рассуждать. Вечером я ему послал текст. Но сделал так: позвал Вебера и Ермонского. Продиктовал им то, что мы придумали с М. С. Через 3 часа они мне принесли текст. И я за 2 часа его переписал и послал. Реакции нет со стороны М. С. Значит, принял. Там он хочет сказать, с чем поедет в ООН и к Маргарэт.
