Сирил Паркинсон - Жизнь и времена Горацио Хорнблауэра, знаменитого героя морских романов С.С. Форестера
Содержание приказов, когда Хорнблауэр, наконец, открыл их 19 ноября, возлагало на него следующие обязанности: он должен был установить связь с землевладельцем доном Хулианом Альворадо, чьи земли лежали вдоль западного берега залива Фонсека. Дон Хулиан собирался поднять восстание против Испании и Хорнблауэр должен был доставить и вручить ему пять сотен мушкетов со штыками, пятьсот патронташей и миллион патронов. Он также должен был поддерживать восстание, не исключая финансовой помощи (с собой Хорнблауэр вез пятьдесят тысяч золотых гиней, что отравляло его существование в течение всего путешествия) и признать суверенитет дона Хулиана над любой территорией, которую последний смог бы завоевать. Далее, подходя к сути дела, Хорнблауэру сообщалось, что одно из ответвлений залива Фонсека, называемое (по всей видимости) Эстеро Реал, почти вплотную подходит к внутриматериковому озеру Манагуа, которое, в свою очередь, сообщается с озером Никарагуа и, далее, с рекой Сан-Хуан, впадающей в Карибское море. При помощи дона Хулиана, Хорнблауэр должен был разведать этот путь через перешеек и сообщить свои соображения о мерах по улучшению этой коммуникационной линии — посредством канала или каким-либо другим образом.
Лишь после того, как это задание будет выполнено, Хорнблауэру разрешалось атаковать испанские суда с сокровищами в Тихом океане, но даже и в этом случае он должен был всемерно избегать нанесения ущерба местным жителям, которые могли бы присоединиться к мятежу. Хорнблауэра также информировали, что испанцы патрулируют залив Фонсека, используя для этого двухдечный корабль «Нативидад» (50 пушек), который «Лидии» (36 пушек) предписывалось захватить, утопить, сжечь либо иным образом вывести из строя. Таким образом, нападение на корабль, почти вдвое превосходящий «Лидию» по числу орудий, было всего лишь как бы дополнением к основной задаче, которая начиналась с создания нового королевства, а заканчивалась прокладкой нового пути через перешеек. Заключительный параграф предостерегал от того, дабы преждевременно дать знать испанцам о своем присутствии. Для этого предписывалось избегать подходить к берегу на дальность видимости от мыса Горн до самого залива Фонсека, что само по себе представляло навигационную задачу, решение которой было бы под силу едва ли одному капитану из ста. Подобную программу можно было бы, как минимум, назвать нескромной. Тем не менее, первый шаг был самым простым, по крайней мере, на первый взгляд — доставить груз оружия и боеприпасов определенному лицу и при этом преждевременно не обнаружить своего присутствия.
Секретность этого похода было легко поддерживать, пока «Лидия» находилась в Атлантике. 28 ноября она прошла острова Зеленого Мыса, на Рождество пересекла экватор и 12 января достигла Рио-де-Жанейро. В то время, как Португалия находилась под властью французов, Бразилия по-прежнему принадлежала королю Португалии, с которым Британия заключила союз. Таким образом, Хорнблауэр не испытывал затруднений с пополнением запасов продовольствия и воды в Рио. Португальским властям он сообщил, что располагает приказами патрулировать в районе устья Ла-Платы. В ответ португальцы сообщили ему, что им все об этом известно, что было спланировано новое нападение на Монтевидео, и что они вполне понимают нежелание британцев оставить эти попытки. Хорнблауэру, конечно же, было известно про неудачу экспедиции Попхэма в 1806 г., так же, как и о еще одной неудаче 1807 г. Очередная попытка, таким образом, не была невероятной, хотя Хорнблауэр точно знал, что ничего подобного в ближайшее время не планировалось. Тем не менее, его история была принята на веру (и, конечно же, обросла подробностями), так что теперь можно было не бояться, что кто-либо из его офицеров или команды о чем-либо проговорится, так как им ничего не было известно об истинных целях экспедиции. Это был период его жизни, когда за ним закрепилась слава молчаливого и хладнокровного ревнителя дисциплины, который отдает краткие и четкие приказы, но при этом ничего не говорит о своих будущих планах. Он вышел из Рио-де-Жанейро 4 февраля, 10 заправился водой на Фолклендских островах, тогда необитаемых, после чего двинулся к мысу Горн. Он впервые увидел мыс Горн 17 апреля, был снова столкнут противными ветрами в Атлантический океан и увидел эту мрачную скалу вновь (и уже в последний раз) 30 апреля. С тех пор он уже не видел побережья Южной Америки до тех самых пор, как 18 июня 1808 г. вошел в залив Фонсека.
В совершении этого настоящего навигационного подвига Хорнблауэру способствовало счастье, чем он в полной мере и воспользовался. Лишь немногим британским навигаторам удавалось до этого обогнуть мыс Горн, а многие из тех, кто все же совершил это, в своих рапортах указывали на крайне неблагоприятные погодные условия. Капитану Куку в этом смысле повезло, так как он оказался у мыса Горн в январе — в разгар лета Южного полушария — а Хорнблауэру почти столь же повезло в апреле. Отсюда плавание в северном направлении, без подхода на дальность видимости берега (например, у Кито), было делом далеко не легким, однако навыки, приобретенные Хорнблауэром в обсервациях по Луне, позволили ему привести «Лидию» в залив Фонсека даже без длительного плавания вдоль нужной параллели — проверенного веками метода выхода к нужной точке побережья. Незадолго до окончательного подхода к берегу, 1 июня, Хорнблауэр достиг трехлетнего стажа в капитанском списке, что давало ему право теперь носить два эполета вместо одного. В этот день он пригласил своих офицеров на торжественный обед в честь годовщины битвы Достославного Первого Июня (1794 г). Буш провозгласил тост за нового «старшего капитана», а все присутствующие подумали, что, возможно, Хорнблауэр отметит это событие, рассказав им о цели предстоящего плавания. Однако, вежливо поблагодарив своих офицеров за добрые пожелания, Хорнблауэр практически ничего им не рассказал. Когда 18 июня «Лидия» осуществила свой удивительно точный — или удивительно счастливый — подход к берегу, только ее командир знал, где находится корабль. Все, что он сказал при этом, было: «Приготовиться к бою!» и затем, чуть позже: «Зарядить и выдвинуть пушки!»
Приготовленная таким образом к встрече любой опасности, «Лидия» вошла в бухту с начинающимся приливом и бросила якорь на глубине семи саженей. Первая фаза операции была закончена.
Исполнение второй фазы, как скоро стало ясно Хорнблауэру, было связано с куда большими сложностями. Дон Хулиан Альворадо был все еще жив и по-прежнему возглавлял восстание. Ему даже удалось установить эффективный контроль над районом к югу от Ла Либертад. Проблемой было то, что приобретенная таким образом власть буквально свела его с ума, и он провозгласил свое божественное происхождение под именем «Эль Супремо». Тем не менее, союз с этим маньяком был просто жизненно важным, поскольку «Лидии» необходимо было обеспечить запасами по крайне мере, на восемь месяцев — чтобы хватило на обратный путь в Англию. К счастью, у Хорнлауэра было оружие и боеприпасы, в обмен на которые ему удалось выторговать у людей «Эль Супремо» (помимо воды) достаточное количество рогатого скота, свиней, хлеба, сахара, кофе, табака и даже… рома. Он все еще выгружал оружие и загружал припасы, когда прибыл гонец с известием, что с поста наблюдения расположенного в горах, заметили «Нативидад». Хорнблауэр рассчитал, что испанский корабль может войти в бухту к полуночи. Вместо того, чтобы выйти в море, как это сделали бы многие капитаны на его месте, Хорнблауэр перевел «Лидию» к новому месту стоянки, в укрытое от посторонних глаз место за островом Меангуэрра. Когда «Нативидад» подходила в лунном свете, «Лидия» неожиданно появилась, словно из ниоткуда, подскочила к борту испанца, и дала всего один бортовой залп. Вслед за картечью последовала волна атакующих, которые в несколько минут очистили верхнюю палубу, в то время, как нижнюю палубу очистил десант со шлюпок фрегата, атаковавших «Нативидад» с другого борта.
