Рэнди Цукерберг - Точка сложности. Как я работала в Facebook
Кроме того, у меня создалось впечатление, что причиной негодования послужило вовсе не мое пение. Люди интересовались, зачем я сняла это видео и опубликовала его в Сети. Возможно, стоило оставить клип в личном архиве?
Я разрывалась надвое. Тот момент стал одним из самых важных в моей жизни, а профайл на «Фейсбуке» был отражением моей личности. Как я могла не опубликовать это видео? Было во всем этом что-то неладное. Интернет сошел с ума.
В 2011 году я снова полетела в Давос, на этот раз беременная Ашером. На подготовку к конференции у меня было несколько месяцев. Я прекрасно понимала, что вопрос о пении обязательно прозвучит вновь, но совершенно не представляла, как я на него отвечу. Когда это наконец случилось, я вспомнила все комментарии, полученные в прошлом году, и вежливо отказалась, сославшись на свою беременность. Все вели себя очень деликатно, однако у меня все равно остался на душе неприятный осадок. Было такое ощущение, словно я пожертвовала своей национальной гордостью ради профессионального имиджа.
После этого я решила всегда говорить о себе только правду: в Сети и в реальной жизни, на публике и наедине с собой. Можно спорить о том, что такое профессиональный подход, но придерживаться его должен каждый. Только так песня будет искренней.
Профессионал на 360 градусовС этой философской концепцией я познакомилась после рождения Ашера. Множество раз я обещала самой себе, что никогда не стану одной из «тех мамочек» с «Фейсбука», но в итоге пала жертвой эпидемии и превратилась в типичную мамашу, снимающую каждую секунду жизни новорожденного малыша. Первый зевок? Чудесно. На «Фейсбук» его. Первая икота? Ну конечно, друзья захотят это увидеть. Первое срыгивание? Надо поделиться. Сон в колыбельке? Сон в коляске? Сон в парке?
О боже, это так мило! Неужели есть люди, которые не мечтают разглядывать детские фотографии по пятьдесят раз на дню?
Что ж, вскоре я в этом убедилась.
У меня было несколько предельно честных коллег, и однажды настал тот день, когда один из этих людей решил высказать мне все прямо в лицо. Коллега позвонил мне по телефону и сказал:
— Рэнди. Ашер очаровательный мальчик, но пора тебе с этим заканчивать. Не стоит публиковать миллион фотографий. Нужно поддерживать профессиональную репутацию. Зачем тебе постить каждую секунду материнских забот на «Фейсбук»?
Мы посмеялись над этим, и разговор был окончен. Но, повесив трубку, я вдруг почувствовала жуткий страх.
Публикуя детские фото, я предельно открыто демонстрировала, из чего состоит моя жизнь. Все мое время занимал Ашер, и, естественно, это отражалось на моей странице. Я вела себя уж слишком откровенно. Откровеннее, чем когда-либо.
Что, если фотографии сына пагубно отразились на моем профессиональном «бренде»? Что, если моей репутации нанесен непоправимый урон и теперь коллеги и бизнес-партнеры видят меня совершенно другим человеком? Может, следовало держать свою страницу в стерильном состоянии? Формировать с его помощью профессиональный образ, не вдаваясь в подробности личной жизни? И если это так, мог ли подобный подход нарушить общность онлайн- и офлайн-личностей? Какую часть правдивой информации следовало убрать? Двадцать пять процентов? Пятьдесят процентов?
В конце концов я пришла к выводу, что в смешении профессиональной и личной жизни нет ничего страшного. Я считаю, что люди, которые используют Сеть лишь для формирования идеальной, ничем не запятнанной профессиональной репутации, в корне неправы.
Выслушайте меня.
Сегодня люди, с которыми я работаю или веду бизнес, читают мою рассылку о будущем развлекательной и технологической индустрии, разглядывают «закулисные» фотографии студии «Цукерберг Медиа», смотрят мои интервью и телевизионные выступления каждую неделю. Но они также знают, что я люблю своего сына и обожаю публиковать его снимки. Они знают, что я люблю путешествовать и что я пою в группе под названием «Фидбомб» (знаменитой преемнице «Сути Эванесенс»).
Если раньше я была профессионалкой Рэнди на работе, мамой Рэнди дома и душой компании Рэнди с друзьями, то теперь я вынуждена быть всеми этими Рэнди одновременно. В эру смартфонов, социальных сетей и правдивой онлайн-идентификации становится невозможно разделять бытовую и профессиональную реальности. Я могу использовать «ЛинкедИн» для работы, «Фейсбук» — для социальных контактов, а «Кафе Мам» — для общения с другими мамами. Но если кто-то хочет отследить любую мою деятельность в Сети, ему всего лишь надо научиться пользоваться «Гуглом».
В современной рабочей среде люди делятся на два лагеря с диаметрально противоположными взглядами на личностную идентификацию. Руководители «досмартфоновой эры» полагают, что у человека должен быть профессиональный образ, подобный сжатому профилю из «Форбс» и имеющий мало общего с его настоящей личностью. Но представители моего поколения, выросшие в мире социальных сетей, понимают, что у нас больше нет подобной привилегии. Мы знаем, что у лидеров будущего есть только один вариант: их хобби, интересы, личная жизнь и увлечения будут задокументированы и выставлены на всеобщее обозрение.
Вместо того чтобы пытаться создать тусклый, малоинформативный профессиональный фасад для коллег, лидеры будущего станут многомерными личностями на 360 градусов, в которых частное и профессиональное будут органично уживаться вместе.
Неужели мои коллеги, бизнес-партнеры и знакомые станут хуже думать обо мне только из-за того, что увидели Рэнди не на работе? Надеюсь, нет. Все мы разносторонние, сложные люди, и у каждого из нас есть профессиональная и личная жизнь. Вопрос в том, как их примирить. Мы больше, чем наша работа. Больше, чем просто рядовые сотрудники или начальники. Мы еще и матери, отцы, сестры, братья, друзья, супруги, певцы, поэты, политики, гурманы и спортивные фанаты, — все в одном. Так было всегда. Именно это и делает нас привлекательными.
Так почему бы этим не воспользоваться? Меньше детских фотографий? Нет! Больше детских фотографий — вот мой ответ. Я не собираюсь ограничивать себя в публикациях, это другим нужно писать больше постов.
Если кто-то не хочет вести со мной дела только из-за того, что я опубликовала в Сети фотографию мужа, сына или моей музыкальной группы, значит, мы с этим человеком не сработаемся.
Так давайте же изменим понимание «профессионального». Настал век Интернета, а значит, пора принять очевидное: время, когда наша личная жизнь хранилась в секрете и никак не пересекалась с работой, безвозвратно ушло.
И это хорошо. Оставаясь собой, я могу не бояться, что коллеги узнают о моей жизни что-то шокирующее и неожиданное. Никакие откровения не в силах сделать меня менее успешным менеджером и партнером. Кроме того, сформированная онлайн-личность помогает мне прекрасно справляться с ролью лидера на работе.
