Юрий Лобанов - Гражданская Оборона (Омск) (1982-1990)
Политика конкретная, газетная, организационная часто идет в ущерб творчеству, к ней обращаются художники только в период катастроф. Но если песня политическая, вплоть до лозунгов, и работает — влияет на человека, на его настроение, его душу — значит, это искусство. Песни пишутся не для вечности и не в вечность, а для настоящего момента. Настоящий момент — это кусок вечности, момент вечности. Нельзя прогнозировать, что произойдет с твоей песней дальше. Искусство непредсказуемо…
«Мы записали два своих последних альбома, включая «Сто Лет Одиночества» — в них политики нет вообще. Однако действуют они на политическом уровне: они сплотили всех наших, приходящих на концерты. Молодые ребята понимают все не хуже нас. А у ельциноидов наши песни и наши альбомы вызывают лютую ненависть. Хотя политики там нет. Просто русские песни».
Русский рок, как и все русское искусство, мессианский. Из этого мессианства, как из колодца, черпается энергия — творческая, гигантского масштаба. Откуда в Америке взяться такой энергии, откуда там взяться настоящему року? Это кучка эмигрантов, зарабатывающая деньги, не имеющая своей ментальности. А Европа уже состарилась. Россия имеет изначальную способность к восстановлению энергии. Она встает из пепла, как птица Феникс. Вот потому и русский рок первичен изначально…
Форма может быть и заимствована. Форма — это пластилин, внешняя оболочка. Главное — суть русского рока, который как колодезь бездонный, из которого черпают и черпают энергию. Наш рок первичен и, самое главное, содержателен, мистичен. На Западе царит поп-музыка, их рок — коммерческий, то, что пытаются у нас делать многие бездарные исполнители («пипл схавает»). Но русский рок — это религиозная музыка. Это магия, чего никогда не понять «московским комсомольцам». Это утверждение высших сияющих ценностей через преодоление страха, насилия. Он изначально победоносен, триумфален. Это победа над смертью!
У Александра Дугина в «Элементах» есть очень хорошая мысль, что все сообщество человеческое делится на два течения, два вектора развития. Первое — это цивилизация Запада, договорная система, система глобального одиночества. Огромное количество одиночек. Второе — стремление к общности родовой, семейной, народной, когда все живут соборно, когда общество строится на принципах семейности, доверия, братства.
«Мы хотим утверждать истину, мы хотим вернуться к доцивилизационным семейным ценностям. Мы и революцию понимаем как возвращение. Сейчас у власти в России находится антисистема (по Льву Гумилеву). Она кончается только тогда, когда организм, в котором она живет, умирает. Как бактерия умирает вместе с организмом.
Конечно, организм выздоровеет, если все мы выстоим, тогда и начнется общее выздоровление России. Три года мы не давали ни одного концерта, сидели дома в Омске. Сейчас я понял, что нужно выходить, нужно действовать. Октябрьские события показали, что нас много. Мы сплоченнее, веселее, здоровее».
В одном из интервью в 1988 году, отвечая на вопрос о русофильности своих песен, Егор сказал, что то, что они поют, облекается в форму определенной напевности… Вся суть того, что они делают, — это даже не форма, а какая-то музыкальная, чувственная смесь трагизма, переживания и победы. Это уже не человеческая плата, уровень ответственности неличностный, ненастный. Это их состояние соответствует форме, наиболее близкой русским народным песням. У них существует магическая связь с русскими напевами, русскими языческими обрядами, русским средневековьем…
«Вот как создается песня: нарастает мучительное напряжение, состояние экстаза. Ходишь месяцами, спать не можешь, водку пьешь, чтобы выстоять. И в некий момент возникает нечто вроде туннеля или воронки в сердце, из которой и идут слова, звуки, мелодия. Их не я сочиняю — я проводник чего-то родового, единого, общего».
Вот и говорит Егор, что надо активнее сегодня жить и работать. Будут песни, совместные фестивали, митинги, концерты, патриотические акции. «Самое главное — это внутренняя стойкость, выстаивание и сопротивление. Они создают через телевидение свое астральное поле, мы создаем свое. Атака идет с их стороны, но это нас не пугает. Они проигрывают. Они отстают, отмирают. А мы выстоим и победим. Ведь мы — у себя дома! Будет новый День!»
В 1994 году Летов и Неумоев беседовали в газете «Завтра» на тему предельности в творчестве и духовного самовыражения, духовной реализации. Надо сказать, что в творчестве, жизни, политических симпатиях Летова явно присутствует тема экстремума, предела. Его ориентация на экстремум, на предел вполне осознана. Ибо с самого начала деятельности, с 84 года, Егор сотоварищи совершенно ясно представляли себе, что с актуальной цивилизацией надо бороться и что единственный способ борьбы с ней — это экстремизм во всех его формах. В этом отношении рок для Летова — трамплин, с помощью которого революционная творческая личность может достичь предела реальности, ее экстремума. Путь ГР.ОБА можно сравнить с тем, что в буддизме называется «сектой прямого пути», там считается, что существует долгий, привычный и безболезненный путь духовной реализации, приемлемый для большинства, но есть и другой — прямой, резкий, травматический, в чем-то страшный и крайне опасный.
Летов выбрал второй путь. Он начинается с кристально ясного осознания того, что медлить больше нельзя, нельзя раздумывать — надо действовать.
Реализация такого пути связана с агрессией, с надличностными, нечеловеческими энергиями. Каждый, кто вступил на этот путь, уже не является человеком в привычном понимании этого слова. Таким образом, это ориентация на предел, экстремум — это попытка вызвать по средства творчества скрытые в бытии сакральные, сверхчеловеческие силы, которые спонтанно открываются страшным для обывателя образом. На самом деле для живого существа эти энергии и силы являются вполне естественными, это — огненные силы, солнечные силы. Творчество Летова и его проектов представляет собой отдачу другим людям этого огня, — поэтому они дают концерты, записывают альбомы и занимаются творчеством.
Это знание появилось у Егора в 16 лет, когда он получил первое озарение. До этого его жизнь представляла собой мучительный водоворот ложных представлений и идеалов. И вдруг он услышал слова: «Когда тебя бьют по одной щеке — подставь другую». В этот момент он пережил видение горизонта его потенциальной духовной реализации — состояние Бога, состояние Христа. Именно в таком смысле Летов религиозный человек, и слова Христа он понимает в том смысле, что, только действуя, как он, только будучи им, можно прийти к полноте духовной реализации, можно достичь духовного горизонта. Получив этот опыт, он начал действовать. Он знал о том, что его ожидает, и добивался этого состояния на концертах, в состояниях ЛСД, с помощью творчества, дыхательных упражнений и иных способов. Безусловно, идеальным является достижение такого состояния через творчество, через творение для других.
