Павел Цупко - Пикировщики
Комэск шагнул навстречу командиру полка. Раков остановился и слушал, как Усенко громким голосом, каким обычно разговаривают после полетов все летчики, неторопливо и обстоятельно докладывал о выполнении эскадрильей учебных задач, об обнаруженных ошибках и мерах.
- Как дела у молодых командиров звеньев? Тянут?
- Повырастали ребята, обрели крылья. В воздухе руководят действиями ведомых, будто в учебном классе.
- Что собираетесь отрабатывать в последующих полетах?
- Строй эскадрильи, боевое развертывание, пикирование звеньями и быстрый сбор в группу. Потом на полигон - бомбить.
- А как с осмотрительностью в экипажах? Учите?
- Постоянно напоминаем.
- Вы договоритесь с истребителями и над целью устройте настоящую проверку, как в бою!
- Есть договориться! Я завтра это и сделаю!
- Вот и хорошо! Что ж, товарищ гвардии капитан, - Василий Иванович тепло посмотрел на молодого комэска, - за быстрый ввод молодежи в боевой строй от лица службы объявляю вам благодарность!
- Служу Советскому Союзу! - вытянулся летчик и покраснел от смущения. Что скрывать? Высокая оценка известного балтийского аса несказанно обрадовала его. Он понял, что выдержал один из самых трудных экзаменов в своей жизни - экзамен на командирскую зрелость
На следующий день на старт вырулила первая эскадрилья в полном составе. На взлетной полосе колонной выстроились ее звенья. Сегодня полетами руководил сам Раков, и молодые летчики со сдержанным волнением вслушивались в потрескивание эфира: не подкачать!
- Ноль десятый! Взлет разрешаю!
Взревели моторы, и тройки Пе-2, подняв раздвоенные хвосты, понеслись по взлетной полосе. А через несколько минут девятка остроносых бомбардировщиков уже скрылась за лесом. Из репродуктора аэродромной радиостанции донеслась четкая команда ведущего:
- Внимание! Боевое развертывание! Бомбить с пикирования звеньями. Сброс бомб по ведущему! Я - ноль десятый!
Пикировщики звеньями бросались на учебные цели, бомбили, а на выходе их подстерегали два "яка" из 21-го истребительного, которые должны были атаковать "петляковых". Но штурманы и стрелки-радисты Пе-2 были начеку - они встретили атакующих "огнем" из кинофотопулеметов. Все было как в настоящем бою. Даже азарт!
После бомбометания и отражения атак истребителей - быстрый сбор в группу и снова заход на цель!
Наконец сброшены последние бомбы. Плотным строем эскадрилья возвратилась на аэродром, промчалась над стартом, перестроилась в цепочку и пошла на посадку.
- Три минуты! - показал часы командиру Лазарев... На самолетной стоянке Константин заметил новенькие Пе-2. Сосчитал: восемь штук. Поинтересовался у инженера Степанова, что за машины.
- Перегонщики к нам пригнали.
- Вот это дело! Сначала прислали летный состав, теперь самолеты! Научились воевать, Николай Степанович, а? - Комэск опять взглянул в сторону перегонщиков, решил наведаться к ним и отправился на старт докладывать Ракову.
На старте рядом с командиром находился генерал Самохин. Михаил Иванович приветливо поздоровался:
- Здравствуйте, товарищ Усенко! Скажите, какой сегодня день? Он ни о чем вам не говорит?
- Как же, товарищ генерал! Двадцать первое июня! Разве такая дата когда-нибудь забудется?
- Завтра сможете вылететь с эскадрильей в бой?
- Так точно! Первая эскадрилья, товарищ командующий, готова к выполнению боевых задач! - Константин взглянул на своего командира и осекся: тот смотрел на него с нескрываемым гневом. Что такое? Сказал что-то невпопад?
В разговор вмешался Раков:
- Товарищ генерал, эскадрилья Усенко выполнила всего второй полет. Ее рано посылать в бой, могут быть неоправданные жертвы. В других подразделениях звенья только слетываются...
Но командующего не убедили доводы командира полка.
- Вы знаете, что вчера взят Выборг? Так вот, в тылу советских войск на островах Бьёркского архипелага остались мощные вражеские батареи. Они обстреливают наших. Завтра с рассветом вашему полку, Василий Иванович, быть готовым к уничтожению этих батарей. Начинаем освобождение островов.
Получив разрешение быть свободным, Усенко зашагал к перегонщикам. Может, среди них встретит однополчан из 13-го?
Точно! У "петляковых" стоял... его бывший штурман Кронид Александрович Обойщиков. В 1942 году Кронид входил в экипаж Усенко штурманом звена. Вместе они летали над Баренцевым морем и Северным Ледовитым океаном, патрулировали союзные конвои, обороняли их в жестоких схватках с гитлеровскими асами. Потом Обойщиков стал флаг-штурманом эскадрильи, а Константина перевели на Балтику.
Боевые друзья обрадовались встрече, затрещали кости от крепких объятий.
- Как воюешь, Костя?
- Сейчас тренируемся!
- С каких пор на войне стали тренироваться?
- Честно. Тренируемся, да еще как! Ты ж знаешь школу Ракова: учиться и учиться до боя, учиться в бою и после!
- Разве Василий Иванович здесь?
- Командует нашим гвардейским!
- Добился-таки своего. Рад за него. Молодец! С таким командиром, Костя, можно вместе и до Берлина!
Константин вглядывался в дорогие черты лица друга: голубоглазый, крутолобый, все такой же статный, неугомонный. Только очень уставший, по глазам видно.
- Возьмешь к себе? Согласен рядовым, лишь бы на фронт, - попросился Кронид.
- Кто ж тебя отпустит с перегонки? Приказ Сталина!
Как обычно в таких случаях, вспомнили друзей, командиров. Воспоминания всегда нескончаемы. Но разговор прервался внезапно: Усенко увидел, что на старт вырулило звено Калашникова - дела звали его на стартовый командный пункт. На прощание обнялись.
- Счастливо, Кронид! Привет хлопцам!
- Удачи тебе, Костя! Будь жив!..
6
Гвардии капитан Усенко перед строем эскадрильи объяснял порядок выполнения боевого задания. Задание было внезапным, и комэск, естественно, волновался: как поведут себя необстрелянные? Он внимательно вглядывался в молодые лица, старался по их выражению уловить настроение, реакцию. Серые, голубые, карие глаза смотрели на него с обычным ожиданием и готовностью. К своей радости, в этих глазах Константин Усенко не увидел признаков растерянности, неуверенности или страха. В них он читал одно: готовность лететь за ним, командиром, туда, куда он их поведет. Комэск заговорил обстоятельно:
- Для удара по батарее нам отведено на каждое звено всего по пять минут. За это время надо успеть сделать два захода и освободить место для других эскадрилий. Ясно? По самолетам!
Привычно гудели моторы. Пе-2, слегка покачиваясь, легко набирали высоту. Усенко видел, как рядом летели Цейн и Ржевский, звенья Аносова и Калашникова, истребители - все были на своих местах, и повернул на север.
