Эдвард Радзинский - Триллер в век мушкетеров. Железная маска
Версии
Итак, время предполагать.
Версия первая. Внук блистательного Генриха IV герцог де Бофор так и не смог смириться со своим положением – вечной почетной ссылкой. Возможно, вчерашний любовник королевы продолжал болтать – и об умершей королеве Анне, и о своих походах в королевскую спальню, и об обидной неблагодарности короля. Так что молодой король, болезненно относившийся к этим опасным россказням, не веривший в них (точнее, желавший НЕ верить), мог решиться на меры.
Но убить того, кто мог быть его отцом, молодой король не решился.
Вечный фрондер и опасный говорун должен был исчезнуть в каменном мешке.
Как произошло это исчезновение? Мы можем с вами вообразить. Это должен был сделать очень доверенный человек – не просто «очень доверенный», но самый доверенный, самый храбрый и самый отчаянный. Ведь речь шла о тайном аресте и похищении принца крови, к тому же силача, великолепно владеющего шпагой. Впоследствии мы узнаем, что король поручал подобные опаснейшие дела только одному человеку – лейтенанту королевских мушкетеров д’Артаньяну и его роте. При Людовике XIV королевские мушкетеры все больше походили на преторианских гвардейцев римских императоров.
Все должно было произойти во время той кровавой заварушки – рассветного боя на острове. (Вот почему король отправил Бофора на Кандию.) В разгар сражения с турками гасконец и его мушкетеры, переодетые турецкими солдатами, попросту окружили и похитили герцога де Бофора. Во всяком случае, далее все удивительно совпадает. Герцог де Бофор исчез 25 июня, а 24 августа того же 1669 года в Пиньероль был доставлен тот странный узник. Эти два месяца – как раз то необходимое время, чтобы тайно доставить герцога в Пиньероль. Мы помним, что в приказе о прибытии в тюрьму таинственного узника не было указано его имя, но в сопроводительных документах он именовался «простым слугой Эсташем Доже, вызвавшим недовольство Его Величества»… Почему внука короля и принца крови заточают в тюрьму под именем простого слуги? Зная характер Людовика XIV, это понять нетрудно. Это была мстительная ирония короля – заточить гордого герцога, смеющего рассказывать, будто он отец короля Франции, под именем жалкого слуги! Во всяком случае слух о том, что под именем слуги Эсташа Доже содержится герцог Бофор, был популярен. Когда Эсташа Доже переведут из Пиньероля на остров Сент-Маргерит, губернатор тюрьмы в письмах-отчетах военному министру напишет: «Привезенного арестанта принимают на острове за герцога де Бофора!»
Итак, ПЕРВАЯ ВЕРСИЯ: герцог де Бофор был похищен и тайно заключен в тюрьму Пиньероль в августе 1669 года под именем «слуги Эсташа Доже». Впоследствии на лицо ему наденут маску, чтобы скрыть похищение знаменитого герцога навсегда! Правдоподобно? Граф Сен-Жермен долго верил в эту версию. Хотя меня несколько смущало одно обстоятельство. Ведь человек, носивший маску, умер в Бастилии в 1703 году. То есть Бофору, рожденному в 1616 году, должно было быть… 87 лет! Возраст, до которого дожить в те времена было почти невозможно, особенно учитывая буйную и бурную жизнь герцога. Но именно «почти»… Ибо комфортные условия, в которых, как мы увидим, содержался человек в маске, отсутствие треволнений жизни могли помочь Бофору осуществить «почти невозможное» – прожить до этого почтенного возраста!
…Так думал и я до тех пор, пока не начал исследовать жизнь знаменитых узников Пиньероля. Среди них оказался удивительный персонаж, который будет героем нашего завтрашнего расследования. И он заставит нас уже завтра похоронить версию о герцоге де Бофоре – Железной Маске… Впрочем, до того, как он стал узником, этот человек был одним из богатейших и могущественнейших людей Европы.
В комнате ударили часы… И продолжили бить во всех комнатах. И я очнулся от обычного наваждения, наступавшего во время рассказов месье Антуана.
– Да, – засмеялся месье Антуан, – уже час ночи… мы увлеклись. Надеюсь, вы не забыли, я собираюсь решить ТРЕХСОТЛЕТНЮЮ загадку за два дня. Час назад закончился ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. И впереди решающий день.
Месье Антуан поднял со стола рубиновую коробочку, украшенную эмалью с галантной сценой – сатир, преследующий нимфу. Сверкнули бриллианты, обрамлявшие голубую эмаль.
– Это его коробочка для нюхательного табака… Героя завтрашнего расследования. До завтра, мой друг.
Глава четвертая
Олигарх, которого считали Железной Маской
Я вернулся в отель, но не смог заснуть, ожидая завтрашнюю встречу. Шел второй час ночи, когда мне пришло в голову попытаться записать весь его вчерашний монолог. Я сел к столу и… записал весь его рассказ… 163 страницы! Записал без помарок, без любимой моей бесконечной правки! Он будто диктовал мне, а я… продолжал слышать его голос!
Я заснул только под утро, но встал с удивительно свежей головой.
Признаюсь, проснувшись, тотчас бросился к столу, думал, что все случившееся мне приснилось. Но на столе были разбросаны исписанные мною листы… те самые 163 страницы.
В девять утра я был у его дверей.
Все тот же молчаливый молодой слуга провел меня в кабинет.
Месье Антуан был ослепителен – в соломенной шляпе с большими полями, в белом летнем костюме и шелковом шарфе, элегантно, как умеют только французы, наброшенном на плечо.
Он стоял, картинно опершись на спинку кресла, появившегося рядом со столом. Это было великолепное старинное кресло с изящно изогнутой высокой спинкой, сиденье поддерживали львиные лапы.
– Вы правы: кресло воистину бесценное, – сказал месье Антуан, – сделано на прославленной «Мануфактуре королевской меблировки». Принадлежало христианнейшему королю Людовику XIV. В то время модники начали заказывать кресла с низкой спинкой. Но Людовик XIV хотел распоряжаться всем, даже модой. Тотчас последовал королевский указ, запрещавший мебельщикам подобные вольности – спинка у кресел должна была быть высокой. – И месье Антуан кивнул на кресло. – Итак, именно в этом кресле помещался августейший зад Людовика XIV… Как ничтожна наша плоть… Истлели и великий король, и все, кто трепеща стоял перед этим креслом… но кусок дерева стоит невредимый и столь же прекрасный. Кресло было очень любимо королем. Когда в кабинет короля въехал новый гарнитур, сделанный прославленным Булем, король велел отправить кресло в спальню. И когда беспредельно любвеобильный король принимал возлюбленных, кресло видело их пышные тела, освобожденные от тяжелых парчовых платьев, в которых они величественно плыли по паркету, похожие на корабли. Но эти мимолетные похоти короля соседствовали с долгими, преданными влюбленностями. Влюблялся король всегда неожиданно. После черноволосой, черноокой племянницы Мазарини его новой страстной любовью стала провинциалка, к тому же хромоножка, но прехорошенькая, белокурая, как ангелочек, Луиза де Лавальер. И кресло стояло рядом с потайной дверью, за которой начиналась лестница в апартаменты фаворитки.
