Игорь Прокопенко - Великие тайны великих людей
Елена Съянова рассказывает: «В тот период, когда Гитлер был победителем, Геббельс был ему не очень нужен, Геббельс об этом говорит сам. «Сейчас он победитель, он бог, он фараон, но я ему не нужен, но ничего, еще придут поражения, и он снова призовет меня». Так и случилось».
Геббельс стал новатором в военной пропаганде и в ведении информационной войны. В Вермахте были созданы специальные войска пропаганды. Там служили репортеры, владевшие оружием, и военные, владевшие репортерскими навыками.
На советских людей обрушилась вся мощь геббельсовской пропагандистской машины. Им говорили, что фашисты пришли, чтобы освободить народы СССР от сталинского ига, что СС – это гуманная организация, а вожди рейха исполнены любви к России и к русским. Часто пропаганда достигала цели. В 1942 году количество перебежчиков из Красной Армии составило около 80 тысяч человек, в 1943-м – более 26 тысяч человек и даже в 1944-м – около 10 тысяч. Но своим солдатам ни Гитлер, ни Геббельс никогда не говорили о своей любви к русскому народу и об освободительной миссии немецкой армии.
В 1942 году была выпущена брошюра с красноречивым названием «Недочеловек». Книжица первоначально предназначалась для воевавших в России эсэсовцев в качестве справочного пособия по восточным народностям. Этот документ получил широкое распространение и внутри рейха. «Недочеловек» стал гимном расовой ненависти, призывая немецких солдат смотреть на мирное население как на вредных микробов, которых следовало уничтожать.
Сергей Кудряшов: «Пропаганда в данном случае была довольно примитивной и в целом недалекой. Здесь можно говорить о существенных просчетах. Они не совсем понимали систему отношений внутри Советского Союза, многонациональный характер, роль советской власти в модернизации страны, того, что появилась другая прослойка, молодежь, интеллигенция. Было не совсем понятно, поэтому те листовки, которые сбрасывались на оккупированных территориях, часто вызывали смех и не играли практически никакой роли. «Бей жида, политрука, морда просит кирпича» – ну, это вообще анекдотично воспринималось солдатами, даже малообразованными, и часто эти листовки использовались красноармейцами для того, чтобы крутить самокрутки, курить табак».
Колдовская магия геббельсовской пропаганды поддерживала боевой дух Вермахта, но решить исход грандиозной битвы народов была не в силах.
После сталинградской катастрофы Гитлер поручил Геббельсу организацию тотальной войны. «Вам нужна тотальная война?» – спрашивал он у зала. «Ja, ja!» – отвечали тысячи глоток. «Да!» – неслось из переполненного Дворца спорта. Это его лучшее выступление, его звездный час.
А вот уже апрель 1945 года. Геббельс провожал колонны фольксштурма навстречу советским танкам. Он опять говорил о великой миссии, о жертвоприношении, об оружии возмездия. Но старики и мальчишки не аплодируют, а с хмурыми лицами уходят умирать. На последнем оперативном совещании в полуразрушенном здании министерства Геббельс спросил собравшихся чиновников: «Зачем вы сотрудничали с нами, господа? Теперь вы заплатите за это своими головами».
Елена Съянова: «Буквально за несколько дней до смерти его старшая дочь, тринадцатилетняя Хельга, начала писать письмо, и писала фактически до конца. Письмо было адресовано мальчику, ее другу, вероятно, ее первой любви. И оно само по себе очень интересно, когда его читаешь, ты понимаешь, что в этой семье вырос рано повзрослевший, очень сильный, очень добрый и хороший человек».
В бункер к фюреру они взяли с собой детей. Магда одела их в белые платьица и причесала волосы. «Не пугайтесь, дети, вы получите укол, как все солдаты». Им дали снотворное, а потом вкололи синильную кислоту. Детей звали Хельга, Хельда, Хельмут, Хольда, Хедда, Хайда. Их вынесли в сад и накрыли простынями.
После этого Геббельс застрелился, а Магда приняла яд.
Из прощального письма Магды Геббельс:
«Я родила их для фюрера и Третьего рейха. Вчера вечером фюрер снял свой золотой партийный значок и прикрепил его мне. Я горда и счастлива».
Отто Скорцени
Отто Скорцени – одна из самых известных и самых загадочных фигур Третьего рейха. Офицер для особых поручений Адольфа Гитлера, главный диверсант Третьего рейха, человек, выкравший Муссолини, руководитель спецподразделения СС в годы Второй мировой. Никто и подумать не мог, что этот человек со шрамами работал на израильскую разведку «Моссад». Эти сенсационные факты представил его вербовщик Рафи Эйтан, бывший сотрудник израильской службы «Моссад»:
«Я не удивился, когда в первые же полчаса разговора он согласился с нами сотрудничать».
На кого еще поработал Отто Скорцени? На ЦРУ? Возможно, на НКВД? Как сумел избежать наказания после войны? Планировал ли покушение на Сталина, шантажировал ли Черчилля?
Он родился в 1908 году в Вене в семье инженера: дом Скорцени и поныне стоит там. В годы депрессии семья жила небогато. Когда мальчик спросил однажды отца, почему они никогда не ели хлеба с маслом, тот ответил, что отсутствие роскоши будет полезно ему в будущем.
Отто окончил технический университет в Вене, работал в фирме по изготовлению строительных лесов и впоследствии создал свою. Незадолго до войны получил патент летчика-любителя, но в Люфтваффе с началом Второй мировой его не взяли по возрасту, поскольку Отто был старше тридцати.
Достоверно известно, что на Восточном фронте Скорцени чаще всего преследовали неудачи. Он оказался в России уже в самом начале блицкрига. В своих воспоминаниях он писал, что участвовал в осаде и штурме Брестской крепости.
Осенью 1941 года Скорцени оказался поблизости от Москвы. Здесь он получил ранение шрапнелью в спину, Железный крест за воссоединение потерянной в бою связи, а также жестокую дизентерию. Его отправили на лечение в Германию, где он полтора года, по его словам, прозябал в тыловых частях офицером запаса. И лишь в 1943 году его неожиданно назначили руководителем диверсионной группы.
Отто Скорцени
Отто Скорцени был образцовым нацистом. Еще в Австрии во время «Хрустальной ночи» он честно исполнил свой долг, приняв участие в поджоге синагог. Более того, утверждают, что он получил в свое владение дом пропавшего еврея, в котором и проживал впоследствии со своей семьей.
Эфраим Зурофф, сотрудник фонда Визенталя, считает: «Скорцени, без сомнения, военный преступник, который избежал наказания».
