Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991
Лигачев: Печать стала и по зубам давать этим… Вот в «Советской России» была статья. Очень хорошая статья. Наша партийная линия.
Воротников: Да! Настоящая, правильная статья. Так и надо. А то совсем распустились…
Громыко: Да. Думаю, что это хорошая статья. Ставит все на место.
Соломендев что-то начал в этом духе. И Чебриков уже было открыл рот…
М. С: Я ее мельком проглядел перед отъездом в Югославию.
Перебивают… Что, мол, очень стоящая статья. Обратите внимание…
М. С: Да, я прочитал ее потом, вернувшись…
Опять наперебой хвалят статью.
М. С: А у меня вот другое мнение…
Воротников: Ну и ну!
М. С: Что «ну и ну»?…
Неловкое молчание, смотрят друг на друга.
М. С: Ах, так. Давайте на Политбюро поговорим. Я вижу дело куда-то не туда заходит. Расколом пахнет. Что «ну и ну»? Статья против перестройки, против февральского Пленума. Я никогда не возражал, если кто-то высказывает свои взгляды. Какие угодно — в печати, письма, статьи. Но до меня дошло, что эту статью сделали директивой. Ее в парторганизациях уже обсуждают, как установочную. Запретили печатать возражения этой статье… Это уже другое дело.
А на февральском Пленуме я не «свой» доклад делал. Мы его все обсуждали и утвердили. Это доклад Политбюро и его Пленум утвердил. А теперь, оказывается, другую линию дают… Я не держусь за свое кресло. Но пока я здесь, пока я в этом кресле, я буду отстаивать идеи перестройки… Нет! Так не пойдет. Обсудим на Политбюро.
В четверг вечером, после официальной части ПБ, когда нас, помощников, оттуда «попросили», разговор пошел так…
Рассказывает Яковлев: М. С. сказал несколько слов…, но таких, что побледневшему Лигачеву пришлось выступить первым.
Лигачев: Да, Чикин у меня был. Мне статья понравилась. Но больше я к ней отношения не имел (комментарий Яковлева: Врет, и я увидел, как внутренне это взбесило Генерального).
Г ромыко уже «подстроился», долго болтал что-то невнятное, но ясно было: ни нашим, ни вашим.
Воротников оправдывался за вчерашнее «ну и ну!», но искал выход в жалобах на печать и что на нее управы нет.
После Воротникова, говорит Яковлев, я понял, что пора выступить мне. Потому, что не было уверенности, что все читали, даже те, кто мог бы выступить с осуждением статьи и могло бы получиться, что начали бы автоматически поддакивать против распущенности печати и дело смяли бы…
Я говорил минут 20. Показал по пунктам, что весь смысл статьи и по духу, и по тону, и каждым своим положением — против Горбачева, против февральского Пленума, что это манифест антиперестройки. Когда закончил, было уже поздно, около 10 часов. М. С. говорит: давайте на этом сегодня закончим, завтра продолжим.
И вот назавтра первым говорил Рыжков. Жестко, резко, беспощадно против статьи. Самое сильное выступление.
У меня, говорит Рыжков, два впечатления от статьи: Зачем, мол, эта перестройка?!
А уж раз случилось такое несчастье, то надо по возможности его ограничить, зажать.
Я, говорит Яковлев, не буду тебе пересказывать, кто что потом говорил, да и не запомнишь. Важен расклад.
Сильно и безапелляционно осудил статью Шеварнадзе. Решительно и аргументировано Медведев. Кратко, но четко, с эмоциями, с возмущением — Слюньков и Маслюков. Чебриков (который чуть было не «оступился» накануне) произнес спокойное осуждающее слово и это очень понравилось М. С.'у (он даже потом Натте это пересказал) — сообщил, что ихние, КГБ'эшные «социологические» обследования показали, что критицизм, который приобрел такой размах, не деструктивен!
Генерал Язов бурчал что-то не очень определенное насчет печати, которая меру потеряла…, но «в целом» за Генерального.
«Спасали» Лигачева и статью Соломенцев, Никонов и Лукьянов… Это, говорил потом М. С, очень его разочаровало и удивило. Лукьянова он даже потом вызывал. (Это же его дружок по университету еще, вместе в общежитии на Страмынке жили). Не очень определен был приехавший специально из отпуска Зайков. (Может быть, потому что «рыльце в пушку»… — ведь это в московских парторганизациях пускали на ксерокс эту статью и уже начали обсуждать, как директивную. Наверно, не без его ведома, если не согласуя. Словом, во время не разобрался!).
Не упомянул Яковлев почему-то Долгих, Бирюкову. Я не переспросил. Но, думаю, Долгих на лигачевском фланге.
Хорошо выступил Разумовский.
Конечно, приняли единодушное решение: осудить статью. И поручить… «Правде» выступить с разгромом.
М. С. на совещании с завотделами и нами, с этого и начал, надумал оформить официально это решение постановлением ПБ и разослать по обкомам записку — обощение того, что говорилось на ПБ.
Сегодня мне Яковлев показал первый проект статьи в «Правде»… Сильно сделана. Дай Бог, если не изуродуют при рассылке. Я ее еще кое-где «усугубил».
Фролов стал отруливать: мол, метод прежний…разгром в «Правде», а это же письмо в газету. Пусть, мол, авторское письмо — ответ будет в той же «Советской России». Я взъярился: революция очень авторитетная вещь, и если мы будем мямлить, сталинисты опять все сомнут и т. п.
Словом, — это поворотный эпизод в истории перестройки. (Рыжков даже предложил освободить Лигачева от курирования идеологии!). И если, как выразился Яковлев, М. С. не пожалеет Егора Кузьмича, то дата войдет в анналы).
Были у меня сегодня и другие соприкосновения с М. С.
Менгисту вопит о помощи, эритрейцы разгромили его войска… И спасайте! SOS полетело в Москву, в Гавану, в Берлин: давайте срочно оружия, денег, транспорт, снабжение и т. д.
Язов, Маслюков, Добрынин — тут как тут. По традиции — записку и проект постановления: 10 АН-12, 40 танков, пушки, пулеметы, ракеты.
Я пишу на проекте: Михаил Сергеевич, Вы же сами и на ПБ, и публично начали настраивать всех на политические решения. А тут опять с ходу рутинный ответ: больше оружия и немедленно. Ничего оно не изменит, а самой этой «помощью» мы толкаем Менгисту на безнадежное дело — «решать» все военной силой. Вместо того, чтоб намекнуть, что надо извлекать уроки…
Через пару часов мне сообщили, что он эту мою записочку отколол и подписал постановление…
В 17 часов было ПБ по Афганистану… В конце речь зашла об Эфиопии. М. С. поднял Ахромеева. И тот нарисовал катастрофически безнадежную картину политики Менгисту добиться военной победы. 14 лет он воюет за Эритрею, а дела все хуже и хуже. А мы проводим в Эфиопии «его негодную политику», вместо того, чтоб проводить свою. Во время этой «речи» М. С. зыркал на меня: вот, мол, сидит помощничек и злорадствует.
Афганистан. Шульц прислал письмо Шеварнадзе. Готовы подписать в Женеве, если будет обойден вопрос о продолжении военной помощи муджахеддинам. (Откровенно: зачем вообще затевали бодягу по этому вопросу — ведь никакое соглашение не в состоянии предотвратить эту «помощь»).
