Олег Попцов - Тревожные сны царской свиты
А потому коалиционное правительство под началом Явлинского — вещь малореальная. Понимает это и президент. Явлинский умен, тщеславен и заносчив. В отличие от Гайдара он мало чем обязан президенту. Тем более что в том, прошлом, союзном раскладе он был даже более предрасположен к Горбачеву, так как в своих экспериментальных посылах был ориентирован на Союз, а не на суверенную Россию, хотя тот и другой являлись разновидностью власти, которая позволяла быть при ней, но не становиться ею. В случае с Явлинским справедливо сказать: Григорий Алексеевич, так же как Егор Тимурович Гайдар, слишком умен — это раздражает.
Декларация-ультиматум Явлинского достаточно логична в своей экономической части, но крайне спорна в части политической. Она как бы игнорирует реальность, в окружении каковой и на условиях каковой идет вся политическая борьба. Предлагая формулу двухпартийной исполнительной власти, Явлинский считает, что она должна стоять на двух опорах: движении «Яблоко» и партии власти «Наш дом Россия». Следуя тексту меморандума, главная цель этого замысла — «предотвращение неконституционного развития событий и обеспечение мирного проведения президентских выборов в России» и далее «скорейшее осуществление демократических реформ в интересах общества». Интересно завершающее уточнение: «с учетом уже сложившихся экономических и политических реальностей». Но если учитывать эти самые реалии, то, как представляется автору, поведение думского большинства левых, которые в ответ на изменившуюся реальность (если Ельцин принимает план Явлинского) немедленно объединятся с кем угодно, хотя и без формального объединения. Они — довлеющее большинство. И тогда двухпартийная коалиция сталкивается с бунтом на корабле, а бунт неминуем, следует президентский указ о роспуске Думы. Вопрос по существу: ослабит роспуск Думы коммунистов за пределами Думы в необъятном избирательном поле? Скорее всего, нет, усилит. Объединение с Явлинским в чисто стратегическом плане желательно, оно дает президенту шанс обновления, хотя та остальная часть демократического спектра от Чубайса до Бориса Федорова примет эту коалицию в штыки. Но коммунисты останутся и после роспуска Думы. В той, следующей, опять получим большинство. Тем более что раскол НДР и «Яблока» случится гораздо раньше.
Штаб Ельцина многослоен. Оптимисты не сомневаются в его победе. Пессимисты желают победы, но настаивают на подготовке запасного варианта. Власть ни в коем случае отдавать нельзя.
Максималисты, таких очевидное меньшинство, отрицают необходимость каких-либо союзов.
Нет, переговоры проводить следует. Демонстрация своей лояльности необходима, но никаких соглашений, оформляющих союз, подписывать не надо. Почему не столковались?! Кто разберет! Наверняка запросили лишнего.
Идея двухпартийной системы — идея продуктивная, но в данной ситуации малореальная. Как тактика предвыборной борьбы — да! Имея в виду главный принцип, что как первое, так и второе движение, по сути, силы реформаторские, с несколько различной ориентацией, что позволяет вовлечь в русло реформаторского течения самые разные социальные слои. Вторично в России после 1917 года сталкиваются два крайне противоположных принципа социальной справедливости. В стране не должно быть богатых. По сути, это повторение большевистской идеи — упрощенная формула равенства. И как ее олицетворение — нарком продовольствия Александр Цюрупа, падающий на заседании правительства в голодный обморок. И вторая формула — в стране не должно быть бедных. Возвращаясь к первому тезису, отметим одну смысловую характерность. Вслед за утверждением, что не должно быть богатых, имущественная ориентация давала еще один вектор: не должно быть нищих. Подобное уточнение крайне необходимо при выработке главенствующей идеи экономического реформаторства, доступной пониманию каждого. Толпы нищих во все времена — скверный предвестник.
Итак, идея двух блоков, прообраза будущей двухпартийной системы, нацеленных на курс реформаторства, рухнула. В этом конкретном случае блок Рыбкина погубила его должность думского спикера. Как и индивидуальные качества самого Ивана Петровича: не всякий председатель лидер по натуре. Назвав кандидатуру Рыбкина, президент (не без совета А.Коржакова и М.Барсукова) совершил тактическую ошибку. Однако разумность замысла не утратила своей актуальности. Поэтому Явлинский вернулся к идее двухпартийности исполнительной власти. Объединяясь, они держат общий фронт, противостоят коммунистам. Разъединяясь (такое и правомерно, и даже необходимо в зависимости от политической конъюнктуры), они заставляют коммунистов бороться на два фронта.
Явлинский понимал непростоту положения Ельцина на предстоящих выборах. Ельцину нужны были союзники на демократическом поле. По натуре человек чрезвычайно обидчивый, Явлинский помнил, что в недалеком прошлом из новой генерации политиков Ельцин сделал выбор в пользу Гайдара, а не в пользу Явлинского, по сути, автора реформаторской концепции («500 дней»). Григорий Алексеевич упускал свое недолгое и малоудачное вице-премьерство в составе силаевского правительства. И создавая движение «Яблоко», он был одержим идеей создания второго демократического центра, альтернативного гайдаровскому «Выбору России». И возможно, не желая того, практически начал осуществление идеи двухпартийности на реформаторском поле. Идея была актуальна, но реальность оказалась меньше масштабов идеи. В этом смысле идея двухпартийных блоков как фактор, обеспечивающий стабильность исполнительной власти, и двухпартийная политическая система — вещи сугубо разные.
* * *Сегодня 4 июля, вторник.
Все газеты на первых полосах дают итоги выборов в Санкт-Петербурге. Собчак проиграл Яковлеву. Аналитиков не упрекнешь в отсутствии усердия. Гамма красок обширна: от беспощадности до сочувствия. Реликтовые деревья демократии, выросшие в межрегиональной роще, падают. Собчак предпоследний. Остается Ельцин. Интеллигенция Санкт-Петербурга проиграла. Она в своем большинстве поставила на Собчака, но выиграл Яковлев. Даже в поражении Анатолий Собчак сохраняет высокопафосную позу. Свой проигрыш он приравнивает к поражению Уинстона Черчилля после того, как тот привел Англию к победе в войне. Не будем вдаваться в детали по-своему драматических выборов, прошедших в Северной Пальмире. Отметим четыре особенности этих выборов. Мэр обязан в себе соединить два равновеликих состояния политика. Ибо вторая столица, как издревле называли и Санкт-Петербург, и Питер, и Ленинград, таковой остается и поныне. Как центр интеллекта, высококачественных технологий, великой культуры. Абсолютно во всех направлениях науки и искусства существует понятие — ленинградская школа. Ленинград традиционно был городом с характером, городом-капризом. Центральная власть не раз причесывала Ленинград, ужимая и сокращая дотационные выплаты, приравнивая Ленинград к обычному областном центру. Это началось при советской власти, еще с Кирова. Перед лидерами Ленинграда всегда стоял выбор: либо сохранить нравственную и позиционную суверенность и быть нелюбимыми Москвой, но оставаться значимыми в России, где всегда чтили достойность; либо урезонить гонор и обрести характер более благополучной, но провинции.
