Г.И. Мишкевич - Доктор занимательных наук
Ленинградский ГИРД, решивший по инициативе пишущего эти строки, попытаться перенести на советскую почву практику противоградовой борьбы в Швейцарии, имеет в виду прежде всего проверить опытным путем градозащитное действие ракет. С этой целью по разработанному ЛенГИРДом проекту заказана уже первая партия таких ракет, которая будет в ближайшее время поднята на высоту подъема. Работники ЛенГИРДа надеются, что удастся отправить в несколько наиболее часто страдающих от градобития районов СССР ракетные бригады ОАХ для испытания этого нового средства борьбы с градобитием.
Если эти опыты оправдают надежды, возлагаемые на ракеты, то следующим шагом будет организация защиты наших полей - в первую очередь ценных культур - от градобитий путем снабжения колхозов ракетами и подготовки обученных для их пуска людей [41]] . Если принять в расчет, что одна ракета может спасти урожай нескольких десятков гектаров, то отпадут всякие сомнения в финансовой стороне дела. Снабжение колхозов ракетами придется, конечно, осуществлять в планомерной последовательности, начав с районов, наиболее сильно страдающих от градобитий и возделывающих наиболее ценные культуры (например, хлопок в Средней Азии).
Действие противоградовых ракет не следует смешивать с действием, так называемых, градобойных мортир, оказавшимся совершенно ничтожным, нисколько не достигающим цели. Стрельба из мортиры вызывает сотрясение воздуха лишь в ближайшем, нижнем слое и не простирает своего действия до тех высот, где зарождается град. Ракета же взрывается непосредственно в этих высоких слоях, и оттого результаты могут получаться несравненно лучшие».
Так открылась еще одна страница биографии Якова Исидоровича Перельмана - горячего поборника идей космического полета и ракетной техники.
В книге «Ракетой на Луну», вышедшей в свет в период наиболее активной деятельности Перельмана в ЛенГИРДе, он писал: «Не знаю, доведется ли мне дожить до того часа, когда ракетный корабль ринется в небесное пространство и унесет на Луну первых людей. Наступит время, когда люди облетят кругом Луны и смогут узнать, как устроена другая ее половина [42]] . Но вы, молодые читатели, весьма возможно, и доживете до того времени, когда между Землей и Луной будут совершаться правильные перелеты, и - кто знает? - может быть, кому-нибудь из вас посчастливится и самому проделать такое путешествие… Вспомните тогда о тех тружениках, которые смелым полетом мысли и упорной работой подготовили эту удивительную победу человеческого ума над силами природы».
С полным правом мы можем сегодня вспомнить об одном из таких тружеников - о ленгирдовце Якове Исидоровиче Перельмане
Глава 8. Дом чудес на Фонтанке
Пусть заговорят вещи
Сейчас уже трудно установить, когда именно Перельману пришла в голову счастливая мысль о создании не только книжной, но и зримой, овеществленной занимательной науки. Возможно, он задумался над этим еще в начале 20-х годов, когда на лекциях демонстрировал студентам необычные учебные пособия - вроде описанной ранее доски Гальтона или модели шарового вечного двигателя. Идея могла возникнуть и в 1925 году, когда Яков Исидорович выступал в суде в качестве эксперта. Слушалось дело паровозного машиниста, обвиненного в наезде на корову, пасшуюся на железнодорожной насыпи. Машинист уверял, что вовремя принял необходимые меры для экстренного торможения, но состав, не слушаясь тормозов, продолжал катиться вперед. Перельман с позволения судьи положил на стол доску с бильярдными шарами, имитировавшими поездной состав и, оперируя ими, наглядно показал, что при формировании поезда на станции отправления пренебрегли законом Ньютона: масса груза по длине состава была распределена неправильно (весь тяжелый груз был сосредоточен в хвосте), в результате чего торможение не дало сразу нужного эффекта. Машиниста оправдали.
Лишь в 1934 году воплощением идеи Перельмана занялся ленинградский комбинат наглядной агитации и пропаганды - КНАП, директором которого был бывший армейский политработник и философ по образованию Виктор Александрович Камский. В те годы в КНАПе сотрудничал Лев Васильевич Успенский (1900…1980 гг.), впоследствии известный писатель и языковед. Он составлял тексты к плакатам и стендам, разрабатывал темы выставок. После одной из встреч с Перельманом (с которым консультировался по поводу своей «Занимательной географии»), Успенский сообщил Камскому, что Яков Исидорович одержим идеей устройства своеобразной кунсткамеры занимательных наук и хотел бы встретиться, чтобы обсудить эту затею.
К встрече с директором КНАПа Перельман готовился долго и обстоятельно. Одно дело - книжное существование занимательных наук и совсем другое - их вещественное воплощение. Ведь экспонаты ни в коем случае не должны повторять те приборы, которые хранятся в школьных кабинетах физики и математики. И в то же время они обязаны покоиться на законах и явлениях, излагаемых в учебниках.
На любой технической выставке каждый экспонат - недотрога, а иные упрятаны от зрителей под стеклянные колпаки. И на всех табу: «Руками не трогать!», «За ограждение не заходить!» Такие экспонаты, разумеется, вне стиля занимательности. Напротив, трогать, так и этак вертеть в руках, а главное - осмысленно работать с экспонатом - вот девиз той кунсткамеры, которую задумал устроить Яков Исидорович.
И все же, как заставить вещь заговорить столь же красноречиво и увлекательно, как говорит с читателем занимательная книга? Для этого есть один путь: сделать экспонаты такими, чтобы они вызывали к себе жгучий интерес и были способны его удовлетворить, чтобы приковывали к себе внимание с первого же знакомства, не оставляя никого равнодушным. Ну что, казалось бы, занимательного в обыкновенном кирпиче? Кирпич как кирпич, не более… Но ведь этот строительный элемент способен неплохо послужить и физике: с его помощью можно наглядно продемонстрировать такие явления, как проницаемость пористых тел и теплопроводность. Обычные торговые весы, оказывается, позволяют показать несколько весьма эффектных математических фокусов (например, отгадывание задуманных чисел или фамилий), выяснить разницу между массой и весом.
Все дело в том, как парадоксально повернуть вещь, чтобы заставить ее «заговорить». Тогда она станет, подобно книжной странице, занимательной и поучительной.
На встречу с Камским Перельман пришел не с пустыми руками. Он извлек из своего портфеля и положил на стол стопку листков. Это были «сценарии», то есть схемы и подробные описания примерно полутора десятков экспонатов. Кроме того, Яков Исидорович принес некоторые готовые модели (доску Гальтона, диск желтого дуба с перекатывающимися шарами, целый набор математических игр).
