Сергей Нечаев - Маркиз де Сад. Великий распутник
СМЕРТЬ МАРКИЗА ДЕ САДА
К полуночи дыхание маркиза де Сада стало спокойнее. А потом хрипы и вовсе прекратились. Доктор Рамон подошел к нему и увидел, что старик мертв.
3 декабря 1814 года один из служащих клиники Шарантон написал графу Жаку-Клоду Бёньо, директору полиции, недавно назначенному Людовиком XVIII:
"Милостивейший государь, вчера, в десять часов вечера, в королевской клинике Шарантон скончался маркиз де Сад, который был переведен сюда по приказу министра полиции в месяце флореале XI года. Здоровье маркиза постоянно ухудшалось, но он был на ногах за два дня до своей кончины. Смерть его наступила достаточно быстро вследствие лихорадочного воспаления".
Со своей стороны, доктор Рамон, лечивший маркиза де Сада в последнее время, определил причину его смерти так: "закупорка легких астматического характера".
Томас Дональд в своей книге о маркизе де Саде пишет:
"Как и все остальное в его жизни, смерть стала своего рода антиклимаксом. Не было в его уходе ни типичного покаяния на смертном одре, ни спокойной рассудочности добродетельного атеиста, простившегося с жизнью без содрогания. Он умер внезапно, но без драматической скоропостижности. Действительно, на другой день ему предстояла встреча со священником, а также с семнадцатилетней возлюбленной. В свойственной ему манере он предоставил право потомкам судить и делать противоречивые заключения о нем".
Свое завещание он составил за восемь лет до смерти, включив в него подробные распоряжения относительно своих бренных останков. Как мы помним, он хотел, чтобы его тело в течение сорока восьми часов оставалось в комнате, где он скончался, а гроб при этом не закрывался. А потом он завещал отвезти себя в лес, в район Мальмезона, и там похоронить без всяких погребальных церемоний и без памятника.
Завещание это вскрыли в присутствии господина Фино, нотариуса из Шарантона, Клода-Армана де Сада, мадам Кенэ и ее сына Шарля.
К сожалению, земли в Мальмезоне к тому времени уже были проданы, и он был похоронен на кладбище Шарантонской клиники. На его могиле был положен камень и поставлен крест, на которых не было сделано никакой надписи.
По сути, этот человек, носивший одно из самых знаменитых имен Франции, был похоронен, как принято было хоронить казненных преступников.
Маркиз хотел, чтобы его похоронили без церемоний, но значило ли это — что и без церковного отпевания? Его сын, чтобы не мучить себя разгадками, поступил проще: он проигнорировал волю отца в целом. В результате последняя воля маркиза де Сада была нарушена, и его похоронили не в лесу, а на кладбище, и по христианскому обряду поставили на могиле крест.
Однако останки маркиза не покоились с миром. Через несколько лет (в 1818 году) Шарантонское кладбище начали перестраивать, и возникла необходимость откопать тела, захороненные именно в этой его части. Несмотря на настоятельные просьбы семейства, могила маркиза была разрыта. Доктор Рамон присутствовал при эксгумации из чистого любопытства, и ему удалось завладеть черепом покойного.
Так было положено начало еще одной легенде, связанной с именем маркиза де Сада.
Начнем с того, что доктор Рамон сам изучил череп и потом написал об этом так:
"Хорошо развитый свод черепа (теософия, доброжелательность), чуть увеличенные выступы позади и выше ушей (боевые точки — аналогичные развитым в черепе маршала Дю Геклена); мозжечок умеренных размеров, увеличенное расстояние от одной точки сосцевидного отростка височной кости до другой (точка избыточной физической любви). Одним словом, если бы я не знал, что череп принадлежит де Саду, автору "Жюстины" и "Жюльетты", осмотр его головы позволил бы мне освободить его от обвинений в создании подобных произведений; его череп во всех отношениях похож на череп доброго отца Церкви".
Затем доктор Рамон передал череп для осмотра более опытному френологу[19] — доктору Йоганну-Гаспару Шпурцхайму (Spurzheim), и тот ему его не вернул.
В свою очередь, доктор Шпурцхайм отвез череп в Германию, и там следы его затерялись. Затем череп "всплыл" в 1872 году у одного антиквара из Экс-ан-Прованса. В 1973 году он якобы находился у доктора Штайна (Stein) из Кюснахта, что в кантоне Цюрих. А в 1989 году череп "засветился" в замке Берто…
Короче говоря, копии черепа маркиза де Сада (или это был оригинал?) видели в нескольких местах в Европе, и каждый раз их появление сопровождалось целой россыпью легенд и "достоверных свидетельств". Например, утверждалось, что ассистент доктора Шпурцхайма убил свою любовницу несколькими ударами кнута, и якобы произошло это после того, как он отведал порошка, сделанного из кусочка черепа маркиза.
Также утверждалось, что сам доктор Шпурцхайм, исследовав в свое время череп, тоже дал заключение относительно характера человека, мозг которого в нем когда-то содержался. Ученый якобы пришел к выводу, что признаков чрезмерной сексуальности не обнаружено, как не найдено и ярко выраженных признаков агрессивности и жестокости. Напротив, заключение френолога отмечало доброжелательность и религиозность усопшего.
Слепок, сделанный с черепа маркиза де Сада
А еще утверждалось, что доктор Шпурцхайм возил с собой череп маркиза де Сада на научные конференции в Англию и США, и он якобы сделал несколько муляжей черепа, один из которых был отправлен в Париж. И вот эти-то гипсовые муляжи потом использовались на занятиях по анатомии и френологии, и их выдавали за образец добросердечия и религиозности, а студентам при этом было невдомек, что они фактически изучают черепную коробку "того самого" маркиза де Сада.
Кстати сказать, интересно было бы посмотреть на кранилогическую (по форме черепа) реконструкцию лица маркиза, но этого почему-то никто и не подумал сделать.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. НЕ НАДО СЖИГАТЬ МАРКИЗА ДЕ САДА
Симона де Бовуар в своем полемическом эссе "Нужно ли сжечь маркиза де Сада?" (Faut-il brûler Sade?) утверждает, что нашего героя убили: "сначала скукой тюрьмы, потом нищетой и, наконец, забвением".
Далее она пишет:
"Память о Саде была искажена многочисленными выдумками, само его имя погребено под грузом таких слов, как "садизм" и "садистский". Его частные записки потеряны, рукописи сожжены, книги запрещены. Хотя в конце XIX века несколько любознательных умов <…> проявили к нему интерес, только Аполлинер вернул ему место во французской литературе. Однако до официального признания еще далеко. Можно пролистать объемистые труды "Идеи XVIII века" или даже "Чувственность в XVIII веке" и не встретить его имени. Вполне понятно, что именно в ответ на это умолчание почитатели Сада объявили его пророком, предтечей Ницше, Фрейда, Штирнера[20]и сюрреализма. Но этот культ "божественного маркиза", основанный, как и все культы, на ложном представлении, служит только его предательству".
