Всеволод Овчинников - Размышления странника (сборник)
Хатояма клятвенно обещал своим избирателям убрать с Окинавы базу морской пехоты США. После девяти месяцев переговоров американцы согласились лишь переместить ее из центра в восточную часть острова. Но найти альтернативное место для боевой подготовки морпехов так и не удалось.
Окинава по-прежнему остается средоточием американского военного присутствия. Пользуясь своей экстерриториальностью, американские вояки, находящиеся в увольнении, ведут себя с местными жителями отнюдь не безупречно.
О чем Хатояма договорился с Хрущевым
Как уже отмечалось, либерал-демократы находились у власти практически все послевоенные годы, уступив ее за это время оппозиции лишь пару раз на пару лет. В один из таких кратких периодов премьер-министром Японии стал лидер Социалистической партии Итиро Хатояма (дед недавнего премьера). В 1956 году он уговорил Хрущева подписать советско-японскую декларацию, на основании которой было прекращено состояние войны и восстановлены дипломатические отношения между нашими соседними государствами (без чего, кстати говоря, Япония не могла стать членом ООН).
Дело в том, что в 1951 году Сталин не захотел подписывать Сан-Францисский мирный договор, где сказано, что «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова». Для Москвы было неприемлемо, что китайским представителем в Сан-Франциско был уже свергнутый режим Чан Кайши, тогда как Китаем с 1949 года управляло правительство Мао Цзэдуна.
Воспользовавшись тем, что СССР не стал участником Сан-Францисского мирного договора, Токио выдвинул территориальные претензии на четыре южных острова Курильской гряды: Итуруп, Кунашир, Хабомаи и Шикотан.
При подписании декларации 1956 года Хатояма уговорил Хрущева сделать хоть какую-то уступку Японии.
Так в декларации появилась статья девятая, где сказано: идя навстречу пожеланиям японского народа, СССР в качестве жеста доброй воли готов после подписания мирного договора передать (не вернуть, а именно передать) Японии два небольших острова — Хабомаи и Шикотан, дабы навсегда закрыть территориальный спор.
Однако вернувшиеся вскоре к власти либерал-демократы объявили это лишь «первым шагом» и возобновили притязания на все четыре спорных острова.
С другой стороны, после того как в 1960 году Токио подписал с Вашингтоном «договор безопасности», узаконивший пребывание на японской земле военных баз США, Москва заявила, что в условиях американского военного присутствия обещание передать Хабомаи и Шикотан не может быть выполнено.
Перечеркнутые констатации
Из-за реваншистской позиции либерал-демократов вопрос о мирном договоре «завис» на целых полвека. Переговоры, впрочем, продолжались. Их скромным итогом стали три согласованных констатации.
Во-первых, обе стороны признают, что территориальный спор может быть решен только на основе взаимоприемлемого компромисса.
Во-вторых, российско-японские отношения должны быть улицей с многорядным движением, чтобы тупик на одной из полос не блокировал движения на остальных.
В-третьих, чтобы было легче найти компромисс, стороны должны расширять торгово-промышленные связи и политическое сотрудничество на международной арене.
Приход к власти внука Итиро Хатоямы породил как среди японцев, так и среди россиян надежды на более благоприятные возможности для заключения мирного договора. Однако, став премьер-министром, Юкио Хатояма использовал свое большинство в парламенте для принятия резолюции, в которой четыре Южно-Курильских острова названы «исконно японскими территориями, которые незаконно оккупирует Россия».
Подобное заявление может лишь побудить Россию вернуться на прежнюю советскую позицию, что никакого территориального вопроса не существует. Нынешнее положение воплощает итоги Второй мировой войны, в которой Япония была разгромлена как агрессор и капитулировала на основе Потсдамской декларации.
Хатояма нарушил свое предвыборное обещание убрать американскую морскую пехоту с Окинавы и не улучшил, а ухудшил перспективы урегулирования территориального спора с Россией, перечеркнув согласованные в длительных переговорах констатации. Так что его популизм на двух противоположных фронтах был, можно сказать, контрпродуктивен.
Участившиеся в Японии политические землетрясения наводят на мысль, что характерная для послевоенных лет полуторапартийная система, когда правящая партия имеет в парламенте вдвое больше мест, чем все ее соперники, вместе взятые, начинает изживать себя. Однако недолговечность прорывов оппозиции к власти говорит о том, что до подлинно многопартийной системы пока еще далеко.
Загадки монастыря Шаолинь
Сухие взгорья. Редкие клочки полей на склонах. В природе доминируют блеклые, желто-серые тона. Это бассейн Хуанхэ — Желтой реки, ставший колыбелью китайской цивилизации. А гора Цзуншань, куда я держу путь, издревле почиталась как одна из пяти священных гор Срединного царства. В 495 году на ее восточном склоне был основан монастырь Шаолинь. И вот эти глухие, труднодоступные места вновь стали местом паломничества. Причина — телевизионный сериал «Монастырь Шаолинь», подхлестнувший повсюду в мире интерес к ушу — китайским боевым искусствам. А местом их рождения принято считать именно Шаолинь.
Тринадцать монахов спасли императора
Одна из фресок монастыря рассказывает, как тринадцать здешних монахов спасли Ли Шимина — будущего основателя прославленной династии Тан. Узурпатор захватил Ли Шимина в плен и держал его в заключении в Лояне. Благодаря владению приемами ушу монахи сумели проникнуть в стан врага и вызволить пленника. Вступив в 618 году на престол, император Тайцзун (как нарек себя Ли Шимин), щедро отблагодарил монахов. Шаолинь получил почетный титул «Первый монастырь Поднебесной».
Рассказ о том, как тринадцать монахов спасли будущего основателя династии Тан, — хороший сюжет для телесериала. Но у монастыря Шаолинь есть и другая причина быть исторической достопримечательностью. Иероглифы над его воротами напоминают: «Здесь была основана школа Чань».
В монастыре есть статуя Бодхидхармы, который в 527 году пришел сюда из Индии проповедовать буддизм и стал первым патриархом школы Чань. Это слово означает «созерцание, медитация». Именно так, личным примером и действовал пришелец из-за Гималаев: девять лет просидел лицом к стене в одной из каменных пещер на горе Цзуншань. Молва об этом распространилась окрест. И когда Бодхидхарма (которого китайцы именуют Дамо, а японцы — Дарума) вернулся из своего скита в монастырь, его примеру захотели последовать другие. Один из учеников по имени Хуэй Кэ весь день простоял по колено в снегу перед храмом, желая убедить учителя, что искренне хочет найти путь к просветлению.
