Петр Дейниченко - Империя. От Екатерины II до Сталина
Отношения с западными странами улучшились, когда в СССР возобладала идея «построения социализма в отдельно взятой стране». Коминтерн, впрочем, остался, но теперь он призван был содействовать внешнеполитическим целям СССР. А главной проблемой в Москве считали угрозу агрессии какой-либо империалистической державы. Противостоять этой угрозе надеялись не только дипломатическими и военными средствами, но и с помощью организации революционного движения во всем мире, в особенности в колониальных странах (там это представлялось проще). В целом отношения СССР с зарубежными странами складывались мирно, если не считать конфликта из-за КВЖД: в 1929 году китайское правительство попыталось захватить контроль над железной дорогой под предлогом, что ее русские служащие распространяют коммунистическую пропаганду. Однако внутреннее положение в Китае было настолько сложным, что этот инцидент не получил продолжения. К тому же в 1929 году началась японская агрессия против Китая. Первым делом Япония оккупировала Маньчжурию (в 1932 году) и создала там марионеточное правительство. С этого времени напряженность на дальневосточных границах СССР неуклонно нарастала.
В то время многие коммунисты считали великий экономический кризис, охвативший весь мир, прологом к решающей битве между трудом и капиталом, зарей мировой революции.
С этой точки зрения, все попытки достичь компромисса между трудящимися и предпринимателями вредили делу революции. Поэтому в 1928 году на VI конгрессе Коминтерна «самым опасным врагом рабочего движения» была признана социал-демократия. Непримиримая борьба с ней (и с «правым уклоном» вообще) считалась отныне долгом всякого настоящего коммуниста. В 1929 году X пленум Исполкома Коминтерна объявил социал-демократию «социал-фашизмом». Такой подход серьезно повлиял на развитие событий в Германии, где рабочее движение было чрезвычайно активным: на протяжении нескольких лет коммунистическая партия Германии, твердо следуя указаниям из Москвы, боролась с социал-демократией. Немецкие коммунисты даже выступали иногда на стороне нацистов, и Коминтерн это приветствовал.
Приход в 1933 году Гитлера к власти вызвал в Москве противоречивую реакцию. На XVII съезде ВКП(б) Бухарин говорил о «зверином лице» фашизма, но Сталин в ответ на это заметил, что «фашизм в Италии не помешал СССР установить наилучшие отношения с этой страной». В свою очередь, нацисты тоже не спешили менять сложившиеся отношения: сотрудничество с СССР в военной области было им выгодно. В мае 1933 года они продлили действие Берлинского договора.
В самом конце 1934 года нарком иностранных дел М. М. Литвинов сформулировал внешнеполитический курс. Стержнем его становилась политика нейтралитета: нужно было любой ценой избежать войны или отсрочить ее, поскольку вести войну в тот момент Советский Союз не мог. Государственные интересы признавались теперь вьтттте пролетарской солидарности – иными словами, «страдания германских товарищей» не должны были мешать сотрудничеству с гитлеровской Германией. Лишь когда в январе 1934 года Гитлер подписал договор о ненападении с Польшей, в Москве поняли, что Германия из союзника превратилась в потенциального противника, а антибольшевистские высказывания фюрера – вовсе не пропаганда.
Выступление М. М. Литвинова на сессии Лиги Наций. 1934 г.
СССР постарался наладить более тесные отношения с другими западными странами. В 1934 году были заключены торговые договоры с Англией и Францией, восстановлены дипломатические отношения с Чехословакией, Румынией и Болгарией, а в сентябре СССР был принят в главную международную организацию тех лет – Лигу Наций. В 1935 году изменил свою политику и Коминтерн и на своем VII (и последнем) конгрессе главной угрозой признал фашизм. Преградить путь фашизму должно было мировое коммунистическое движение, однако все делегаты конгресса подтвердили, что национальным компартиям следует беспрекословно подчиняться указаниям из Москвы и действовать исключительно в ее интересах. Поэтому правительства европейских стран более чем осторожно относились к стремлению Советского Союза заключить с ними договоры о взаимной безопасности.
Самым серьезным испытанием для советской внешней политики в середине 1930-х годов стала гражданская война в Испании. Вначале СССР, как и Франция и Англия, придерживался политики невмешательства. Но Германия и Италия оказывали Франко открытую поддержку Хотя ключевую роль в сопротивлении играли троцкистская Всемирная рабочая партия и анархисты, Сталин не мог бросить левые силы Испании на произвол судьбы. Троцкий и так обвинял Сталина в измене делу революции, и продолжение политики невмешательства стало бы в глазах всего прогрессивного человечества лучшим подтверждением этих обвинений. Невмешательство в испанские события вызывало недоумение и у многих честных людей в СССР Сталин не хотел оставаться в стороне еще и потому, что опасался роста влияния троцкистов и анархистов в рабочем движении.
Но Советский Союз не мог себе позволить поддерживать испанских республиканцев открыто. В Европе это истолковали бы как попытку «экспорта революции», и с трудом налаженные отношения с европейскими странами пошли бы прахом. Максимум, на что решился Советский Союз, – это направить в Испанию советников. Многие из них были сотрудниками советских спецслужб. В их задачу прежде всего входила борьба с троцкистами, анархистами и другими «отступниками». Коминтерн считал поражение троцкизма необходимым условием победы над фашизмом. Советские агенты не останавливались перед провокациями, и в результате руководители Всемирной рабочей партии были арестованы. В некотором смысле это способствовало поражению республиканцев в Испании.
Сталинские репрессии 1937—1938 годов в Европе расценили как проявление внутреннего кризиса в СССР. Во Франции открыто сомневались в прочности советского режима, Англия отвергла советское предложение созвать международную конференцию по предотвращению новой мировой войны. Советское руководство доверяло Англии, Франции и их союзникам еще меньше, чем гитлеровской Германии, и в начале 1938 года Сталин начал искать сближения с Гитлером. Отношения с Англией и Францией стали еще хуже после того, как осенью 1938 года эти страны подписали с Германией Мюнхенские соглашения, позволившие Гитлеру в 1939 году полностью захватить Чехословакию. В Москве увидели в этом попытку направить агрессию Гитлера на восток.
Мир на западных рубежах стал особенно необходим Советскому Союзу после начала японской агрессии в Китае. В 1937 году Япония захватила практически весь северо-восток Китая и систематически испытывала на прочность дальневосточные рубежи СССР. В августе 1938 года жестокие пограничные сражения произошли у озера Хасан на границе с Кореей. Летом 1939 года японские войска попытались вторгнуться в Монголию, но были остановлены и разгромлены советско-монгольскими войсками на реке Халхин-Гол.
