KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Александра Юрьева - Из Харькова в Европу с мужем-предателем

Александра Юрьева - Из Харькова в Европу с мужем-предателем

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александра Юрьева, "Из Харькова в Европу с мужем-предателем" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Александра, рассказывая о своем аборте в Москве и о своей первой ночи после возвращения в Харьков, тоже упоминает это. Она заметила, что кровати, которые она попросила поставить в разных концах спальни, были уже застелены. Женщины обычно избегают интимной жизни, оправляясь после родов или аборта. Нет причин думать, что Квислинг не понимал этого, но ведь кухарка и другие люди в Харькове ничего не знали об аборте. Сплетники, включая работников в отделе посылок, безусловно, предполагали, что Квислинг страдал из-за отсутствия интимных отношений с женой.


Рассказ Александры

С того времени, когда я вернулась в Россию, у меня стали появляться противоречивые чувства, недоумение, которые я пыталась не анализировать, но которые все же проникали в мое сознание. С одной стороны, я была действительно счастлива, что могу снова быть с мамой и моими друзьями, что у меня есть возможность читать русские книги и говорить на родном языке со всеми окружающими и в то же время наслаждаться жизнью замужней дамы. С другой стороны, я вкусила все удовольствия от жизни на Западе, с его свободой и удобствами, так похожими на те, к которым я привыкла с раннего детства. Поэтому ужасные условия в Советской России казались невыносимыми, и я не могла себе представить, что смогу прожить здесь всю оставшуюся жизнь, но я также не могла думать о том, что оставлю маму и свою родину навсегда. В дополнение к этому я все больше понимала, что, несмотря на возрастающие трудности в России, все мои друзья сохранили некоторую степень независимости в выборе того, чем дальше заниматься в жизни. Они строили планы, продолжали свое образование, повышали свое мастерство в балете и музыке. Очевидно, они завидовали моему положению, но мне иногда казалось, что в невыгодном положении, напротив, оказалась я. Мое замужество заставило меня отказаться от мечты стать балериной, и Видкун не хотел, чтобы я завершила свое образование.

Я согласилась с его желаниями и решила посвятить себя нашей семье, но все вышло не так, как я хотела. Мои тяжелые переживания в Москве ясно показали, что Видкун не хочет детей в ближайшем будущем и совершенно не считается с моими чувствами. Когда я поняла его отношение к детям в целом, мне стало ясно, что, возможно, он не захочет быть обремененным ими никогда. Когда я об этом думала, моя жизнь показалась мне бесцельной.

Что бы мы ни заказывали на обед на следующий день, наша кухарка не возражала. Она просто стояла с поджатыми губами и загадочной улыбкой и слушала, а затем без каких-либо объяснений готовила на обед те же самые два блюда — окрошку и жареную курицу. На ужин у нас был холодный бульон или еще раз окрошка с остатками холодной курицы. По сравнению с тем, что ели другие люди, мы были в более завидном положении, но Квислинга раздражало однообразие. Он громко восклицал, что за все время, которое он пробыл в Харькове, он не ел ничего другого. Мы оба пытались узнать причину, по которой наша кухарка так упорно готовила только эти два блюда, и надеялись, что она наконец станет разнообразить наше меню. После нескольких безуспешных попыток изменить привычки нашей кухарки, Видкун решил, что на нее может повлиять только его авторитет и строгая военная дисциплина. Он вызвал ее к себе и категорически приказал начать готовить что-нибудь другое. С руками, скрещенными на ее большом животе, она молча выслушала его наставления и удалилась, как всегда, с одной из ее неизменных загадочных улыбок. На следующий день мы снова ели окрошку и жареную курицу. Мы поняли тогда, что ее упорство преодолеть невозможно, и смирились с нашей кулинарной участью. Я просто не знала, что она будет готовить зимой, когда не будет ни кур, ни свежих овощей.

Катя, наша горничная, создавала дополнительные трудности. Усердно работая, она постоянно и с азартом чистила весь второй этаж. Так как мастику для натирания полов невозможно было достать, она вместо этого мыла полы так часто и так тщательно, что они не успевали полностью высохнуть.

Особенно плохо было в нашем полутемном коридоре, где из-за постоянной влажности завелись многоножки. Я проводила так же много времени в борьбе с ними, как и в борьбе с Катей.

Кроме мытья полов, Катя практически ничего не умела делать. Я часами пыталась научить ее прислуживать за столом, но она или не хотела, или не могла научиться этому, несмотря на то, что встречала все мои предложения с энтузиазмом и возгласами радости. Катя не была способна накрыть на стол даже для простого обеда. Я была полностью ответственна за наведение порядка в этом хаосе, так как Видкун просто ел, не обращая внимания на происходящее вокруг него. Из своего предыдущего опыта он знал, что эту прислугу невозможно чему-либо научить, также бесполезно пытаться заменить ее кем-либо другим, поскольку все его прежние попытки просто игнорировали. Мы оба не сомневались, что настоящей причиной наших проблем с прислугой было то, что они не являлись кухаркой и горничной, а были рядовыми агентами секретной полиции, и в их задание входило держать нас под постоянным наблюдением. Мы не возражали против этого, поскольку нам нечего было скрывать, но мы хотели, чтобы к нам назначили людей, способных выполнять их фиктивные обязанности по дому.

Наибольшим недостатком Кати была склонность к воровству. Видкун уже знал об этом прежде и предупредил меня, как только мы вернулись в Харьков.

«Я думаю, что несчастная девушка не имеет представления, что это преступление — брать чужие вещи без разрешения, — объяснял он. — Сейчас их учат, что богатых людей больше нет, и все принадлежит простому народу. Катя замечает, что у нас много вещей, которыми мы редко пользуемся, и не видит причин, почему она не может взять их себе».

Мы вскоре начали запирать наши вещи в чемоданах и сундуках, так как многие мелкие вещи стали исчезать из дома — платки, ленты, носки Видкуна, мои блузки и тому подобное. Мы не очень волновались из-за этого до тех пор, пока я не увидела свои ленты у Кати в волосах и носки Видкуна на ее ногах. Но я старалась не концентрироваться на этом, а наслаждалась жизнью дома, в России. Кухарка и горничная, приставленные к нам советскими властями, сводили нас с ума с первых дней нашей жизни в Харькове, но все равно у меня было достаточно много свободного времени.

Причинами плохого настроения Видкуна было не только недовольство прислугой. Несмотря на выражаемое им восхищение советской системой, он никак не мог привыкнуть к русским привычкам опаздывать на несколько часов или забывать о встречах. Его приводили в отчаяние опоздания и халатность, что в то время было обычным явлением среди членов партии любого ранга. Так же, как и в предыдущем году, высокопоставленные чиновники могли назначить встречу с Видкуном на восемь часов, а появиться около десяти или вовсе не прийти без предупреждения и указания причины. Мой бедный муж возвращался домой очень расстроенный, начинал ругать русских и их манеры, не успев переступить порог дома.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*