Александр Север - Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова
Легендарный Ледовый переход вошел в историю Балтийского флота, а вот имя его организатора и руководителя до девяностых годов прошлого века оставалась в забвении. Хотя благодаря этому человеку было сохранено 236 кораблей, которые вскоре сыграли важную роль в разгроме интервентов.
Лицемерный и коварный нарком Лев Троцкий назвал проведенную Алексеем Щастным операцию «искусной и энергичной», но в душе он никак не мог забыть и простить того, кто столь чувствительно его «наказал». Выждав, когда волна восхищения Ледовым походом несколько улеглась, он приступил к действию. Придравшись к тому, что контр-адмиралом не были немедленно уволены с флота двое моряков, заподозренных в контрреволюционной деятельности, — мелкий проступок по тем временам, — Лев Троцкий 27 мая 1918 года вызвал его в наркомат — на заседание коллегии. Заранее заручившись поддержкой ВЦИК, Лев Троцкий прямо в своем кабинете арестовал контр-адмирала и передал его в руки немедленно созданного Революционного трибунала. На заседании трибунала нарком одновременно выступал и свидетелем, и обвинителем. А в результате русский офицер был обвинен не только в подготовке контрреволюционного переворота и государственной измене, но и в связях с германским генеральным штабом. Спустя пару десятилетий находящийся в изгнании Лев Троцкий начнет обвинять Иосифа Сталина в том, что тот заставлял подследственных сознаваться в сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Смертная казнь в Советской России в 1918 году была отменена, однако контр-адмиралу Алексею Щастному был вынесен смертный приговор… Его расстреляли на рассвете 22 июня 1918 года во дворе бывшего Александровского юнкерского училища, а имя его было предано забвению до 1995 года, когда бывший контр-адмирал Балтийского моря был полностью реабилитирован[179].
Это не единственный случай внесудебной расправы Льва Троцкого над военнослужащими Красной Армии. Однажды он жестко расправился с личным составом полка, который без приказа покинул линию обороны. Сначала расстреляли командующего, а потом перед строем каждого десятого красноармейца[180].
А вот цитата одного из его докладов Якову Свердлову с Воронежского фронта:
«Полевые трибуналы приступили к работе. Произведены первые расстрелы дезертиров. Объявлен приказ, возлагающий ответственность за укрывательство дезертиров на совдепы, комбеды и домохозяев. Первые расстрелы уже произвели впечатление. Необходима дальнейшая посылка твердых работников»[181].
Где-то уже встречались подобные приказы. Если заменить слово «дезертир» на слово «еврей», «комиссар» или «военнопленный», то… автор воздерживается от дальнейших комментариев. В уже упоминавшемся приказе Иосифа Сталина «Ни шагу назад» ничего не говорится об ответственности местных властей за укрывательство дезертиров.
Поезд Льва Троцкого
Одна из легенд Гражданской войны связана с этим бронепоездом. В нем Троцкий прожил два с половиной года, мотаясь с фронта на фронт. В нем было все для многомесячной автономной и комфортной работы народного комиссара по военным и морским делам. Вопреки распространенному мнению, Лев Троцкий никогда не был военачальником, да и не лез он в эту сферу, а играл роль комиссара. Фактически, говоря современным языком, он выполнял роль «антикризисного управляющего». Появлялся там, где возникали серьезные проблемы, своей властью снимал с других участков фронта дивизии и корпуса, расстреливал командиров и комиссаров, на их место назначал новых (для этого среди пассажиров поезда были политработники и «военспецы»), а затем ехал дальше. А в качестве бонуса награждал красноармейцев (об этом мы расскажем ниже), выступал на митингах и раздавал свежий номер отпечатанной в типографии поезда газеты «В пути». Выполнив необходимый набор процедур, он ехал дальше.
Свидетели потом еще долго вспоминали не только тяжелый эшелон (его тащили два или три паровоза), но и персонал поезда, одетый в «фирменную» кожаную униформу. На рукаве у каждого из охранников и сотрудников поезда красовался металлический знак с надписью «Предреввоеносовета Л. Троцкого». Двусмысленная надпись, если вдуматься. Словно крепостные крестьяне, принадлежащие помещику. Это так, небольшая ремарка автора. Добавим к этому, что нарукавные знаки были номерными (их изготовляли на Монетном дворе в Москве) и выдавались под расписку[182].
Балалайка революции
А еще он был великолепным оратором. Лев Троцкий, как грубо, но точно выразился другой прославленный деятель Красной Армии Семен Михайлович Буденный, играл роль граммофона с революционными песнями, который перед боем заводили солдатам для большего воодушевления.
Использовал он и другие приемы воодушевления солдат. Например, возил с собой огромное количество золотых портсигаров и часов. Не для себя — справедливости ради отметим, что, в отличие председателя ВЦИК Якова Михайловича Свердлова (второй после Владимира Ленина человек в стране), хранившего в своем служебном сейфе целое состояние, — а для награждения красноармейцев. Надо было как-то поощрять бойцов пятимиллионной армии. Вот он и раздавал в качестве наград дорогие «побрякушки». А еще он практиковал такой прием. Последнему из премированных подарка «не хватало», и тогда Лев Троцкий вручал свои «личные» часы или револьвер. Последний был ему особо и не нужен. В царской армии он не служил и стрелять не умел[183].
Он прославился не только как агитатор, но и как жесткий руководитель, готовый на все ради достижения своих целей. Достаточно вспомнить, как он организовал подавление Кронштадтского мятежа в марте 1921 года. Прекрасно укрепленную крепость с пятнадцатитысячным гарнизоном матросов штурмовали «в лоб» — наступали под пулеметным огнем противника.
И это не единичный случай. С 20 марта по 10 декабря 1920 года Лев Троцкий временно исполнял обязанности наркома путей сообщения — жесткими мерами восстановил работу железнодорожного транспорта. А в то время заставить эффективно людей работать можно было только с помощью одного средства — угрозы расстрела.
В то время как Владимир Ленин из-за болезни все меньше и меньше участвовал в управлении страной, Лев Троцкий предпринял неудачную атаку захвата власти политическим путем. В октябре 1923 года в открытом письме он обвинил Григория Евсеевича Зиновьева и Льва Борисовича Каменева в отходе от провозглашенных Владимиром Ильича Лениным принципов НЭПа и нарушении внутрипартийной демократии.
