Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV
Боже мой, сколько денег расходится ежедневно! Кроме вышеозначенных: Амано на дорогу — 3 ены, Мураи на то же и пищу — 7 ен, вчерашнему Янсену (послано) — 15 ен; приходит подрегент Лука Орита: «Мать больна в Кагосима, просит помощи, нечего послать, одолжите». Получает 12 ен с женой и ребенком — где же ему иметь, что послать? — «Вот Вам 5 ен; 4 от меня — не требуют возврата, 1 ену возвратите». — Приходят от иподиакона и катихизатора Андрея Имада: «Старший сын его захворал „секирибео” (дизентерией, ныне не редкой в городе); просим 20 ен в долг, с вычетом потом из жалованья по три ены в месяц». Получает 23 ены, но детей куча, и родители на его пропитании, младший брат также, где ему все возвратить? Дал 10 ен: «Шесть ен пусть возвратит, как пишет, четыре ены от меня ему даны». — Приносит Исайя Мидзусима брошюру, им составленную, «О Творце», и при печатании иллюстрированную изображением шести дней творения из альбома «Собор Святого Владимира». По обещанию, дал ему за труд 5 ен. Благодаря сему поощрению ныне у нас уже немало вероучительных брошюр. Не было бы поощрения, были бы брошюры? Сомнительно.
Приходил инспектор Семинарии Иоанн Сенума: «Ученик Судзуки (сломавший ногу и лечившийся в городском госпитале) готов к выписке из госпиталя, но счет за лечение его прислали в 40 ен. Я уже писал отцу его о деньгах за лечение; он ответил, что всего не может заплатить, а половину готовы», — «Нечего делать, напишите ему, что я дам 20 ен; пусть скорее шлет другие 20, чтобы сына его выручить из госпиталя». — «Сейчас же напишу», — ответил Сенума и ушел, но я твердо знаю, что Судзуки — христианин в Сиракава — 20 ен не пришлет, ибо беден он и плох нравственно. Придется мне завтра или послезавтра внести все сорок ен. — Таковы расходы ежедневно по тем или другим поводам и причинам. Но Бог мне Судия, если я ошибаюсь, делая все подобные расходы со спокойною совестью! Как бы я отказал Орита или Имада? Не было ли бы это немилосердием? Конечно, благоразумие спрашивается употребить все его действие. Имада не дано 20 ен, а только 10, Орита дано очень скромно. Но не дать бы совсем, совесть за день измучила бы меня точно так же, как мучает, когда — что случается чрезвычайно редко — я ошибся и дал кому не следовало давать. — Господь посылает Миссии деньги; Господь и вперед пошлет на дела, угодные Ему. Не дай только, Господи, употребить хоть копейку неблагоразумно, не сообразно с волей Божией! Господь удостоил меня быть Его милостынераздаятелем — помоги же, Господи, тщательно блюсти экономию Его милостей! — Конечно, самое безопасное в видах ответственности пред Богом — не ставить на счет Церкви все, что можно не ставить, или в законности чего есть хотя малейшее сомнение. Так, на вышеозначенные 4 ены Орита, 4 ены Имада, 5 ен Мидзусима не взято расписок; это значит, что эти расходы пошли на счет моего личного жалованья, которое, хотя не менее меня самого принадлежит Церкви, все же дает мне и некоторое право располагать им более свободно.
15/27 июля 1899. Четверг.
В церковных письмах ничего замечательного. Василий Накарай, катихизатор в Сендае, женится; послано обычные 10 ен помощи ему, да прежде того справлена здесь платьем невеста его, кончившая здесь курс в Женской школе и бывшая год учительницей.
16/28 июля 1899. Пятница.
Нифонт Окемото, катихизатор в Оою, Араи и прочих, женится на высватанной ему в Куроиси катихизатором Титом Айзава, должно быть, очень бедной, потому что в просьбе о деньгах говорит, что нужно послать 15 ен невесте. Просит 25 ен с вычетом из жалованья его; послано 15 ен без вычета, но с советом обойтись экономней. Просил Нифонт себе невесты из Женской школы, но отказали ему, о чем я теперь только что узнал. Женился он в прошлом году на первой ученице из выпускных, Елене Саваде, красивой и умной. Но чрез три месяца умерла она. Теперь за вдовца не хотят наши выпускные: «Он–де не имеет надежды сделаться священником». Вишь чистолюбицы!
Павел Накаи, оправившись от «какке», приходил. Посылаю его для поправления здоровья в страну куда–нибудь. Он хочет в окрестности Кёото. Ладно. Так как он слаб еще, то пусть с ним едет сестра его Варвара ; двоим на дорогу туда и оттуда и на прожитие двадцать дней там обещал 38 ен.
Говорил Накаи, что его приемная дочка Катя (дочь Маленды), ныне пятнадцати лет, за невозможностью бывать у него, так как мать Накая не любит ее, пишет ему письма и в них выражает свое намерение сделаться монахиней: «Кончу–де курс, останусь учительницей при школе, потом попрошу, чтобы меня отправили в женский монастырь в Россию, изучу там монашескую жизнь и, вернувшись, осную здесь женский монастырь. Из учениц–де многие до сих пор питали желание сделаться монахинями, но все потом выходили замуж — я же питаю твердое намерение»… Намерение свое она доказывает тем, что сделалась в последнее время очень богомольною. — Я советовал Накаю благодушно принимать эти заявления, одобрять их (они во всяком случае полезны тем, что укрепляют и углубляют религиозное чувство), но удерживать ее от обещаний и клятв, для которых она еще слишком юна и незрела.
17/29 июля 1899. Суббота.
Вчера в японских газетах и в английских здешних распубликовано постановление Министерства внутренних дел, которым христианская вера признается существующею в Японии и подвергается некоторой регламентации, приобретая вместе с тем, конечно, и покровительство закона и властей. Знаменательное постановление! Буддийские бонзы в последнее время усиленно хлопотали о признании буддизма государственной религией; не удалось это им; к чему мертвецу усиленное предсмертное трепетание — жизненных сил не вернет!
Мы с своей стороны сделаем все, что Правительство велит; а велит оно немного: объявить имя нашей религии, проповедников ее, место их жительства; если будет строиться храм или молитвенный дом — причину того, размеры постройки и прочее подобное, — все самого внешнего свойства.
Петр Кураока, катихизатор в Одавара, вторичным письмом решительно просит перевода в другое место: в Одавара нечего делать ему, ибо Церковь в расстройстве, и не предвидится конца разлада. — Послано о. Петру требование поскорее уладить мир между христианами; приложено и письмо Петра Кураока, а сему, последнему, написано: «терпи и старайся, со своей стороны, о примирении христиан между собою и всех с ее священником».
Думал о Моисее Кавамура, ризничем, лучше, чем он оказывается. Получает, при готовой квартире, 24 ены в месяц — гораздо выше диаконов, не говоря уже о катихизаторах, а сам лишь иподиакон. И сейчас пристал с просьбой:
— Чтобы больше работать в Церкви, мне нужно нанять служанку — прибавьте на это.
