Фрэнсис Кинг - Мегатерион
Шесть дней спустя у Родди произошли очередные видения — и вновь с помощью опиума, «Госпожой Наших Грез». Она снова встретила колдуна и спросила насчет послания. Оно было дано ей в символической форме; нарисовалась огромная красная буква А, орел пролетел сквозь нее, появился краснокожий индеец, бегущий подобно ветру. «Это было, — комментировала Родди, — очень красиво, похоже на картину». Наверное, так оно и было, но Кроули оказался неспособен интерпретировать послание, как таковое, так что решил присоединиться к своей Багряной Жене в астральной проекции. Вследствие этого он курил опиум до тех пор, пока также не отказался в визионерском состоянии. Парочка достигла астральной проекции, информируя друг друга насчет того, что они видели и, таким образом, скорее всего благодаря силе предположений, разделяли одни и те же видения.
Терион и я (записала Родди) вошли в Астральную Проекцию. Я была облачена в прозрачное, яркое желто-зеленое, он был в бриллиантово-красном с золотой тесьмой.
…В одной руке он держал скипетр; на другой руке было кольцо… Мы отправились к горизонту и увидели здание, возведенное над чем-то, что напоминало платформу. Там было много дверей со всевозможными знаками и указаниями на них, таких как свастика и тому подобное. Мы направились к отдаленной двери в конце коридора. Справа от нее стоял какой-то гном, а слева — некая девушка. Я спросила гнома, куда ведет эта дверь. Он не ответил, но показал мне колонну с ослепительной вершиной… Появилась прекрасная леди. Она была блондинкой и одета в кремово-белое… Она возлегла на землю и взмахнула рукой, выглядевшей как плавник рыбы, в сторону какой-то деревни. Мы все отправились туда…
Когда мы добрались до деревни, которая называлась Понтрюэль, мы увидели церковь на площади, где находился конусообразный фонтан…Фонтан забил, и царь (видение прошлой недели) вышел вперед с какими-то бумагами в руке… Я спросила его насчет послания, а он продолжал смотреть в бумаги, но, наконец, велел нам отправляться к колдуну. Мы прошли мимо ручья, пересекли его и пошли через лес туда, где были колдун и ребенок. Они оба выглядели немного брошенными и одинокими. Я спросила его имя, и он ответил мне: Амалантра. Я спросила его, кто я такая, и он ответил: «Часть Дао». Я спросила его насчет послания, и он сбил меня с толку всевозможными способами с небольшими видениями. Наконец он сказал: «Иди», — и я приняла это за указание направиться к какому-то другому месту. Позже он сказал: «Египет». Он не выглядел очень дружелюбным по отношению ко мне и временами казался обеспокоенным.
Кроули не был особенно заинтересован во всей этой астральной совокупности образов; он отчаянно хотел знать ответ на два загадочных и малопонятных оккультных вопроса. Во-первых, каково было действительное значение слова Бафомет — его собственного магического имени как главы Британского отделения ОТО, а также имени таинственного мистериального идола, в поклонении которому с использованием непристойных и богохульных ритуалов были обвинены средневековые рыцари-тамплиеры — и, во-вторых, его правильное произношение. Для Кроули это было важно, так как из его произношения на иврите или греческом складывалось его каббалистическое число и, следовательно, его внутренняя природа могла быть божественной.
Кроули спросил колдуна относительно правильного произношения этого имени и, через Родди, тот ответил, что оно должно произноситься BAFOMETH (Бафомет) в английской транскрипции, транслитерированной с иврита. Кроули затем осведомился, должно ли конечное TH считаться за две буквы (это ивритские буквы Тау (Tau) и Хи (Нe)) или одна (ивритская буква Тау). Волшебник ответил, что TH должно браться как одна буква. Кроули озадачился, так как по непостижимой каббалистической калькуляции он был убежден, что имя должно иметь восемь букв. Он спросил, что должно быть добавлено в качестве восьмой буквы, и в его сознании немедленно промелькнула ивритская буква Resh (Реш), в системе соответствий Золотой Зари буква солнца. Разумеется, доказывал Кроули, это означало, что Бафомет был идентичен с богом солнца Митрой, и его имя просто подразумевало «Отец Митра». Согласно гематрии, произношение Бафомета, данное Амалантра (BAFOMETHR), соответствовало числу 729, каббалистическому значению «проклятия Сатаны», и равнозначимое Амалантра также складывалось в число 729. «Это великий и замечательный Аркан, — заметил Кроули, — и я не сомневаюсь, что он может привести ко многим дальнейшим таинствам наиболее священного Царства».
В течение весны и части лета 1918 года Кроули и его Багряная Жена постоянно консультировались с Амалантра. Они начинали каждую сессию актом сексуальной магии, с неким особенным объектом в сознании, затем Родди принимала какой-нибудь наркотик — опиум, гашиш или мескалин — поднимающий к астральной плоскости, и описывала свои видения Кроули, задававшего вопросы астральным существам, которых она встречала. Ответы на эти вопросы могли быть символическими, а часто и неудовлетворительными:
Вопрос: «Яйцо является символом какого-то нового знания, не так ли?»
Ответ: «Гимель Ламед» (ивритские буквы, транслитерированные на английский как GL).
Вопрос: «Что это означает?»
Ответ: «Я не знаю».
В редких случаях ситуация складывалась не так, как планировалось. Так, например, 10 марта, после содомизации Родди с парадоксальной целью «понимания сил вагины», Кроули дал ей большую дозу мескалина — наркотика, который, как верил Кроули, имел отношение к богу Меркурию. Начались астральные видения, но вскоре они были прерваны Родди, которая сильно занемогла, событие, описанное Кроули следующими словами: «Ачита каталась в агонии, бог Меркурий был слишком чист для ее испорченного сознания и тела».[97]
Летом 1918 года Кроули объявил своим друзьям и последователям, что намеревается отправиться в «Долгое Магическое Уединение» — чтобы уйти от мира на какое-то время, помедитировать и испытать новые оккультные переживания. Или, по крайней мере, таков был предположительный мотив, хотя У.Б. Сибрук, хорошо знавший Кроули, заметил, что тогда в Нью-Йорке было «горячо как в аду» и он верил, будто решение Кроули было обусловлено простым желанием отправиться на какое-то время в сельскую местность. К тому времени Кроули оказался почти без средств к существованию, и Сибрук и кое-какие друзья скинулись, привезли ему палатку и каноэ, и обеспечили его небольшим количеством денег, чтобы он смог купить себе провизию. Провизия, наряду с Кроули, палаткой и каноэ, должна была транспортироваться вверх по реке Гудзон на корабле.
Когда Сибрук и его знакомые благотворители прибыли на корабль повидаться с Кроули, то застали его грузящим предполагаемую провизию. Груз, как они подумали, выглядел подозрительно, и они настояли на том, чтобы проверить его; они обнаружили, что «провизия» состояла из пятидесяти галлонов красной краски, толстой веревки и трех больших малярных кистей. У Кроули не осталось ничего из пожертвованных средств — все, что он имел в кармане, — билет, благодаря которому он мог быть доставлен вверх по реке к месту своего назначения, Острову Эзопа.[98] Cибрук спросил Кроули, что он намеревается есть во время своего магического уединения — зная Кроули, он нашел трудным поверить, будто несколько недель абсолютного голодания были частью его программы. «Моих детей, — ответил Кроули в своей особой первосвященнической манере. — Я отправляюсь на Остров Эзопа, и буду питаться, как Илия питался воронами». Сибрук не был особенно впечатлен воронами как потенциальным источником пищи и крикнул Кроули, когда его корабль отходил: «Собираешься ли ты вернуться в колеснице огня или в Черной Марии?»
