KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Евгений Березняк - Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика

Евгений Березняк - Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Евгений Березняк, "Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Пока Стефа рассказывает, Рузя хлопочет за столом. Вспомнили старого Скомского. Большой двухэтажный дом. Я поинтересовался, кто теперь живет в бывшей усадьбе Скомского. Рузя улыбнулась:

— Наши дети. Помните каштановую аллею, старый парк? Теперь там новая школа.

— А как молодой Скомский? — поинтересовался я. — Бывает ли в этих местах?

— А как же! Каждое лето. И всегда заезжает к нам. Сказывают, большим профессором стал молодой Скомский. Татусь в него верил, недаром говаривал: «Хоть из панского семени, а чловек». Будете в Кракове — передайте молодому Скомскому: доброе дело не забывается.


Протяжный, мелодичный «Хейнал» — древний сигнал Мариацкого костела, — плывет над улицами, садами Кракова, над его башнями, шпилями, островерхими крышами, над великолепной готикой его костелов и торговых рядов.

Идем вдоль аллей Плянтов — огромного зеленого кольца, окружающего центр старого Кракова. Бохенек, как и все краковяне, влюблен в свой город. Из рассказа Владислава вставало перед нами далекое прошлое, сегодня и завтра мяста Кракова.

Одним из крупнейших торговых центров Европы увидал Краков, «Кароко», арабский путешественник купец Ибрагим ибн Якуб во второй половине X века.

Краков — ровесник Киеву и во многом как бы повторяет его судьбу.

Киев и Краков… Не так уж много на свете городов, на облике которых столь ярко отразились бы судьбы народов, наций. Киев — «мать городов русских», Краков — «глава и матерь всего королевства».

Именем легендарного перевозчика Кия назван град на Днепре. Мифическим ореолом окружено также имя воинственного вождя Крака. Как гласят народные предания, Крак победил страшного дракона, жившего в одной из пещер Вавельского холма. На этом месте Крак в честь победы основал город и дал ему свое имя.

И трагические страницы в книге истории двух городов — рядом.

1240–1241 годы — годы нашествия полчищ хана Батыя на Киев и Краков. Воскресший из пепла Краков затем официально становится стольным градом Польши.

В прошлую войну черное крыло смерти, разрушения снова коснулось двух городов. Бабий Яр и Освенцим, взорванный Крещатик и заминированный, приговоренный к гибели город на Висле.

Не покорились. Седые главы свои не склонили. Выстояли.

Краков и Киев сегодня — города-побратимы.

Как и Киев, Краков вобрал черты современного социалистического города, неувядаемую красоту прошлого. Притихшие, потрясенные величием человеческого духа, пробивающегося сквозь мрачный фанатизм и аскетизм средневековья, стояли мы в Мариацком костеле перед огромным алтарем Вита Сквоша.

Дерево, ожившее под пальцами великого скульптора — польского Микеланджело, вот уже почти пять столетий глубоко волнует каждого, кто переступит порог храма. В центре алтаря — группа апостолов, поддерживающих скорбящую Деву Марию. Лица, фигуры святых полны динамики, трагизма. Мудрость, страдание, надежды, утраченные иллюзии прорываются сквозь католические каноны. И весь костел святой Девы Марии с его стрельчатыми узорами, сводами, двумя башнями — классический образец поздней готики. Большой двухбашенный костел кажется легким, устремленным в заоблачные выси, чем-то неуловимо напоминает человека с поднятыми руками.

Мы вышли из костела как раз в ту минуту, когда на Мариацкой башне, увенчанной шлемом, появился Трубач, и снова над городом поплыли волшебные звуки «Хейнала».

Вливаемся в оживленно жестикулирующую толпу туристов. Площадь. Я люблю эту шумную многоязыкую площадь. Кого только не встретишь здесь! Краков не случайно называют крупнейшим туристским центром народной Польши.

А вот и земляки-киевляне, присоединяемся к ним. Гид — молодой человек в очках, в модном свитере, со значком Ягеллонского университета — на чистейшем русском (русский изучают во всех школах народной Польши) поведал нам историю «Хейнала». Давным-давно высокая башня костела служила городу сторожевой вышкой. Однажды стражник — стражак — заметил клубы пыли, услышал конский топот: к стенам Кракова лавиной катили на своих низкорослых лошадях татары.

Стражник поднял горн, и сигнал тревоги понесся над спящим городом. Только вражеская стрела, пронзив сердце смельчака, оборвала «Хейнал». С тех пор прошло шесть веков, но ежечасно открывается дверца на башне Мариацкого костела, выступает деревянный трубач, и все повторяется сначала: звучит на все стороны света и внезапно обрывается «Хейнал»: «Жители мирного Кракова, помните».


Перелистывая у Зайонцев телефонную книгу, я без труда нашел знакомую фамилию. Позвонил молодому Скомскому. И ответил молодой Скомский. Но не тот, а сын Юзефа. Сказал, что отец должен быть с минуты на минуту, не успел договорить, как он действительно появился. Я не назвал себя, только поздоровался, однако сразу же услышал в ответ: «День добрый, капитан Михайлов, ждем тебя. Ты будешь самым дорогим гостем».

Юзеф принял меня в собственном доме. Когда-то он в разговорах со мной не скрывал своих опасений: сможет ли он, сын помещика, учиться в новой Польше. Теперь Юзеф — профессор права Ягеллонского университета.

В 1945 году землю Скомских отдали настоящим владельцам — крестьянам. Скомский-старший еще шесть лет прожил при народной власти. Перед смертью шутил: «Подари мне, грешнику, Езус Мария, сто лят, и пан Скомский, пожалуй, созреет в коммунисты».

Юзеф после войны (народная власть учла его заслуги перед отчизной) поступил на факультет права, закончил Ягеллонский университет. Прошел на преподавательской работе все ступени: ассистента, старшего ассистента, кандидата и доктора юридических наук. Юзеф подарил мне книгу. Она не так давно вышла в Кракове. «Автономия воли в международном частном праве» — одна из тридцати пяти научных трудов профессора Скомского.

Еще студентом Юзеф женился. Жена — тоже адвокат. Сын Скомских — ему примерно столько лет, сколько было Юзефу в сорок четвертом, — студент факультета права.


Мы выполнили почти всю намеченную программу поездки. Остался только один пункт: Освенцим.

Что такое Освенцим в прошлом, все знают. Самый страшный из гитлеровских лагерей, доведенный до совершенства конвейер смерти. Ежесуточно превращающий в дым, пепел, горы волос, туалетное мыло, муку для удобрения до двух тысяч человек.

Освенцим — четыре миллиона убитых. Среди них наши боевые товарищи: дочь варшавского доктора, советская разведчица Ганка и польский крестьянин, батрак из Санки, Михал Врубль.

С нами Тадек с семьей. От Жарок до Освенцима — час езды. Тадек, один из немногих, кому до освобождения удалось вырваться живым из АИ — сокращенное название Освенцима (концентрационный лагерь Аушвиц).

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*