Ален Деко - Апостол Павел
Павел выбирал дороги, которыми в ту эпоху следовали купцы и торговцы — таких путешественников было больше всего, а также чиновники и политики, военные, врачи и все те, кого сейчас называют туристами, — многочисленные паломники, спешащие к святилищам, в изобилии разбросанным по Европе и Азии. Их благочестие часто поддерживалось — это так и поныне — жаждой новизны.
Что же касается очередного путешествия Павла, то в Деяниях апостолов даны лишь очень краткие указания на этапы этого путешествия: «…отправившись из Троады, мы прямо прибыли в Самофракию» (Деян 16:11). Подробнее представить это путешествие нам помогут античные авторы. Итак, мы знаем, что Павел, Сила, Тимофей и Лука отправлялись весной 49 года в морское путешествие на «круглом корабле», который напоминал скорее широкую лодку, чем вытянутой формы парусники, предназначавшиеся для дальних путешествий и перевозки большого количества грузов. Эти же суда венчала мачта, к которой крепился большой квадратный парус, дополненный носовым парусом, служащим для поворота на другой галс. Такие суда называли по-разному: olcas, gaulos, ploïon. Простое весло на корме служило в качестве руля.
Когда Павел плыл к острову Самофракия, его наверняка одолевали мысли о подстерегавших опасностях в предстоящей миссии. В местах, куда он направлялся, не бывал ни один христианин и никогда не звучало слово о Христе. Хватит ли у него силы убеждения для обращения в свою веру? Павел всегда начинал с проповедей в синагогах, и это был ключ к успеху. Теперь они направлялись в Македонию, а там были известны только две иудейские общины: в Фессалонике и Филиппах. Но гордый Тарсянин не желал идти вслед за кем-то чужими путями. В Послании к римлянам Павел не скроет своих намерений: «…благовествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика. Притом я старался благовествовать не там, где уже было известно имя Христово, дабы не созидать на чужом основании» (Рим 15:19–20).
На острове Самофракия Павел и его соратники провели лишь одну ночь. Этот остров представляет собой длинную, покрытую лесом гору, поднимающуюся из моря. Самофракия была известна своим святилищем, высившимся на вершине горы; над святилищем раскинула крылья огромная мраморная статуя крылатой богини. Позднее, во время землетрясения, статую поглотила земля, и лишь в 1863 году ее обнаружили и откопали, правда, голова статуи оказалась утрачена. Ныне «Ника Самофракийская» — гордость Луврского музея.
На следующее утро они снова отправились в путь. В зависимости от погоды переход через Эгейское море занимал четыре-пять дней. В июне им наверняка хватило четырех. Обойдя остров Тасос, корабль причалил к тем берегам в Неаполе (ныне Кавала), что так взволновали лорда Байрона. Вряд ли подобные восторги овладевали Павлом. Мне легче представить, как он недружелюбно озирал храм Афины Парфенос, возвышавшийся на мысу. Сойти на берег в Греции, как понимал Павел, равносильно самобичеванию.
Перед ним гордо простиралась уходящая вдаль Via Egnatia. Двигаясь прямо по ней, не сходя с ее плит, Павел мог бы — через Филиппы, Фессалонику, Эдессу — добраться до порта Аполлония на побережье нынешней Албании. Оттуда на корабле можно доплыть до Бриндизия, а дальше Аппиева дорога привела бы его прямо в Рим.
Все люди той эпохи испытывали притяжение Рима, и Павел не был исключением. Безграничное могущество завораживает, лишает воли, даже если испытываешь к нему ненависть, — Павел об этом прекрасно знал. Он не хотел торопиться. И отправился по Via Egnatia.
Утверждать, что Тарсянин покинул варварские края и вступил в мир цивилизации, — явная нелепость. Он всего лишь перебрался из одной римской провинции в другую. На берегах Эгейского моря Павел говорил на одном и том же языке: греческом. Не теряя связей, люди, принадлежавшие к одной цивилизации, расселились по всему побережью. Никогда не прекращался торговый обмен через Эгейское море. Например, торговля тканями не знала границ, даже морских. Филиппы, греческий город, населяли купцы, прибывшие из Малой Азии: среди надписей, посвященных городским благодетелям, сохранились и их имена. Блеск, исходивший от Александрии Великой, объединял народы Запада и Востока. Кроме некоторых деловых партнеров отца, к которым он мог обратиться, у Павла были на этом берегу Эгейского моря и родственники: Иасон в Фессалонике, Сопатр (или Сосипатр) в Верии, Луций в Кенхреях, главном порту Коринфа. Обо всех них упоминается в Послании к римлянам и в Деяниях апостолов. Отправляясь на завоевание душ, Павел не пренебрегал родственной поддержкой.
Через четырнадцать километров Via Egnatia привела путешественников к Филиппам, укрепленному городу, который основал, дав ему свое имя, отец Александра Македонского Филипп II в 356 году до н. э. Филипп позаботился о том, чтобы в городе был театр, — так поступали тогда полководцы. Этот театр и по сию пору хорошо сохранился, его видно на склоне горы. Несколько колонн и остатки ворот — вот и все, что дошло до XXI века от города, где жил Демосфен. В трех километрах от него в 42 году до н. э. сошлись в знаменитой битве с одной стороны Антоний и Октавиан, а с другой — Брут и Кассий. Убийцы Цезаря потерпели поражение и покончили жизнь самоубийством. На нескольких плитах главной улицы сохранилась двойная колесная колея, и мы можем не сомневаться: по ней ступала нога Павла.
Лука вошел в Филиппы одновременно с Павлом. По его описанию тот был полон энергии: «В день же субботний мы вышли за город к реке, где, по обыкновению, был молитвенный дом, и, сев, разговаривали с собравшимися там женщинами. И одна женщина из города Фиатир, именем Лидия, торговавшая багряницею, чтущая Бога, слушала; и Господь отверз сердце ее внимать тому, что говорил Павел. Когда же крестилась она и домашние ее, то просила нас, говоря: если вы признали меня верною Господу, то войдите в дом мой и живите у меня. И убедила нас» (Деян 16:13–15). Заметим, что река, на берегу которой это происходило, определена в процессе археологических раскопок — это небольшая речка Кангит на западе города.
Лидия была родом из Малой Азии, и имя на это указывает. Ремесло, которым она занималась, подтверждает, что у Павла остались связи в среде торговцев тканями. Когда Павел поселился у Лидии, он познакомился еще с двумя женщинами: Синтихией, чье имя означает «встреча», и Еводией, имя которой переводят, иногда не без некоторой иронии, как «легкий путь». Итак, начало апостольского служения Павла в Европе отмечено именами трех женщин. Но это только начало: женщины станут служить ему, предоставлять кров, многие примут крещение. Более того, во многих церквях, созданных Павлом, по его настоянию женщины станут играть далеко не последнюю роль.
