Леонид Колосов - Мёртвый сезон. Конец легенды
«Ваша жалоба была изложена королеве, но поскольку министр внутренних дел не сделал никаких рекомендаций, королева не дала никаких указаний». Другими словами, круг замкнулся. Жалоба на министра внутренних дел не дала никаких результатов, так как министр не сделал никаких рекомендаций в отношении жалобы на него самого.
В январе 1963 года, после того как мне отказали в разрешении дать задание своим адвокатам передать Джонсону-Смиту необходимые сведения, я предложил достопочтенному члену парламента навестить меня в тюрьме. При личной встрече, писал я, он узнает много интересного, о чем мне не разрешается писать. В своем ответе Джонсон-Смит полностью игнорировал мою просьбу о личной встрече с ним. В общей сложности я предлагал ему это пять раз, и он ни разу не среагировал на эти предложения. Я обвинил его в том, что он увиливает от этого вопроса, что ему не хватает мужества открыто отказать мне в моей просьбе. Уважаемый член парламента молча проглатывал различные обидные для него намеки и продолжал упорно обходить этот щекотливый вопрос.
Примерно в это же время моя жена обратилась к министру внутренних дел Англии с просьбой разрешить ей переслать мне продовольственную посылку. При этом она ссылалась на долгий срок моего заключения, а также на недостаток витаминов и жиров в тюремном рационе. Пять месяцев она терпеливо ждала ответа, а я тем временем бомбардировал Джонсона-Смита просьбами заставить министра внутренних дел дать какой-либо ответ на письмо жены. Убедившись, что министр не собирается ей отвечать, жена решила, как говорится, взять быка за рога и отправила мне эту посылку, что называется, де-факто. Ее прибытие вызвало в тюрьме переполох, о котором я узнал через свои «криминальные», связи в тот же день. Прошла неделя. Меня вызвал начальник тюрьмы. Он сообщил, что на мое имя пришла продовольственная посылка, но министр не разрешил ее выдать. Убедившись, что я не собираюсь реагировать на это заявление, начальник добавил, что я должен сказать ему, как с ней поступить. «Пошлите ее журналисту мистеру Фреду Снеллингу», — ответил я. Через неделю Фред, а он был знаком мне, сообщил, что получил посылку, а в августе 1963 года он написал мне, что в Англии снимают фильм «Сеть шпионов», который в ближайшее время должен выйти на экран. В основу фильма была положена наша история. Меня должен был играть специально приглашенный для этой цели канадский актер. Зная нравы буржуазной прессы и кинематографа, я легко мог представить себе, что это будет за фильм. Формально для выпуска в Англии фильма о реальном и живущем человеке требуется его разрешение. На заключенных это положение распространяется лишь теоретически, особенно если у них нет родственников на воле. Я решил сделать все, что было в моих силах, чтобы либо не допустить выхода фильма на экран, либо как-то повлиять на его сценарий.
На следующий день после получения письма Фреда я подал петицию с просьбой разрешить мне проконсультироваться по этому вопросу с моим бирмингемским адвокатом. Указывая, что выпуск фильма ожидается в самом ближайшем будущем, я просил дать мне незамедлительный ответ. Прождав безрезультатно две недели, я вновь прибег к услугам Джонсона-Смита, чтобы подтолкнуть министра. Прошло еще три недели, и я начал думать, что получу ответ уже после выхода фильма. Поэтому решил написать своим адвокатам и попросить их подготовить соответствующие материалы для встречи со мной. Вскоре я получил ответ, в котором мне было отказано в свидании с адвокатом. Однако мне разрешалось написать ему по всем вопросам, связанным с кинокартиной. Я сразу же написал своему адвокату и киностудии^ которая ставила фильм. В своем письме студии я решительно протестовал против того, чтобы кто-нибудь изображал меня в фильме и использовал мое имя в сенсационных целях, и угрожал передать дело в суд. Как это ни странно, хотя, быть может, вполне закономерно, я получил ответ от адвокатской фирмы, представляющей интересы кинокомпании. В ответе говорилось: «Наши клиенты действительно сняли фильм, рассказывающий о событиях, связанных с вашим судебным процессом… События, которые касаются конкретных лиц, во всех своих основных деталях основываются на неопровержимых фактах».
К этому времени в газетах уже появились сообщения о том, что фильм выйдет на экран в конце октября. Фактически фильм вышел лишь через шесть месяцев после этого срока. Как оказалось впоследствии, после моего письма студия была вынуждена подвергнуть фильм «чистке» и он был сокращен на пятнадцать минут. Все; вырезанные сцены в основном касались вымышленных эпизодов из моей личной жизни. Это, конечно, в значительной степени снизило интерес зрителей, которые привыкли видеть на экране «клубничку». Многие мои знакомые, видевшие фильм, высказали единодушное мнение, что в своем окончательном варианте он поражал лишь своим занудством. «Нужно обладать огромным талантом, — писала одна из газет, — чтобы ухитриться выпустить столь скучный фильм о столь интересном деле». В заключение остается только упомянуть, что «Сеть шпионов» была выпущена студией «Британский лев», которая субсидируется правительством. Посему напрашивается вывод о том, что фильм был запущен с благословения, если не по прямому указанию, английского правительства и имел своей целью как-то подлатать серьезно подорванный авторитет английской контрразведки…
Находясь в тюрьме, я некоторое время не сталкивался лицом к лицу со своим главным противником, то бишь с британской контрразведкой, хотя незримо она присутствовала в каждой тюрьме, в которой побывал. Не только присутствовала, но и давила на меня, пытаясь заставить сдаться. Моя борьба с контрразведкой продолжалась и за тюремной решеткой, в условиях, значительно менее благоприятных для меня. Уже во время суда контрразведчики в принципе поняли, что поторопились с моим арестом и упустили возможность раскрутить объем моей секретной работы если не полностью, то во всяком случае шире, чем это им удалось. Осознав ошибку, они усердно пытались исправить ее. Им не давала покоя мысль о том, что человек, буквально начиненный секретными сведениями, находится в их руках, но ничего не говорит. Как хотелось им подобрать ко мне ключи или отмычки!
Служба безопасности не давала мне расслабляться ни на минуту. Сначала это меня не слишком раздражало. Ведь тюремная жизнь скучна и однообразна, а неуклюжие телодвижения противника немного веселили и, конечно же, вносили элемент разнообразия в монотонность тюремных будней. Но со временем эти шпионские игры начали раздражать… После окончания процесса я не без интереса ожидал первого хода противника. Что этот ход будет сделан, я не сомневался. Но как и когда? Не тратя слишком много времени на эти догадки, я занялся выработкой линии своего поведения. Пожалуй, не стоит раскрывать ее даже теперь. Скажу только, что в целом линия эта оказалась правильной, иначе я не написал бы своих заметок, которые, надеюсь, когда-нибудь увидят свет в своем первозданном варианте.
