Хорст Герлах - В сибирских лагерях. Воспоминания немецкого пленного. 1945-1946
С приходом Гитлера к власти Германия стала организованной страной со строгими порядками. В стране появилась нацистская партия, члены которой встречались несколько раз в месяц и вели политические разговоры, а также получали инструкции. В основном в партию вступали молодые люди. С возрастанием власти Гитлера это движение превратилось в сильнейшую политическую поддержку для него.
Причины, по которым немцы последовали за Гитлером, были очевидны. В 1918 году Германия проиграла Первую мировую войну, потеряв все свои колонии. За годы экономического кризиса все деньги полностью обесценились. За миллион марок можно было купить коробку спичек. Люди пожилого возраста, которые всю жизнь копили деньги, потеряли их, сделавшись беспомощными на старости лет. Многие фермеры разорились, погрязнув в долгах и не в силах платить налоги. Зарплаты трудящихся снизились, процветала безработица. Появилось около 120 политических партий, и все они думали, что знают, как решить проблемы.
Народ находился в состоянии глубокой депрессии. В тот момент только сильный человек мог помочь Германии и как раз на горизонте появился Гитлер.
Первое, что он сделал, это обеспечил людей работой, избавив их от голода. Есть такая немецкая поговорка: «Любовь приходит через желудок». Другими словами, тот, кто знал, как накормить людей, уже был любим ими.
Гитлер обрел невероятную популярность, потому что народ почувствовал себя в безопасности. Каждый мог трудиться и получать хорошую зарплату. Вновь стало процветать фермерство, повысилась рождаемость. Многодетным семьям государство хорошо помогало, а женщинам, имевшим много детей, давали медали. В действительности все делалось для того, чтобы дети рождались, а тем самым прибавлялся запас новой крови для будущей войны.
Но самое главное, Гитлер активно укреплял армию.
В 1939 году я перешел в среднюю школу. Особенный уклон делался на математику, немецкий, английский и латинский языки. Спортивным занятиям уделялось особое внимание. Было практически невозможно перейти в другой класс, провалив экзамен по физкультуре. Сначала раз в неделю у нас были занятия по религии, но потом они прекратились, потому что нашего учителя призвали в армию.
Когда мне исполнилось десять лет, я вступил в юношескую организацию «Юнгфольк» (детское отделение гитлерюгенда), куда были обязаны вступать все здоровые подростки. Занятия проводились дважды в неделю по два часа.
В гитлерюгенде готовились различные специалисты: водители, когда учащиеся специализировались на вождении мотоциклов; летная секция – здесь велось обучение начиная со строительства моделей самолетов и заканчивая учебными полетами, радистов обучали радиосвязи, а в морском деле основной упор делался на тренировки по плаванию, вождению парусных лодок и все другие основополагающие вещи в военно-морском деле.
Гитлерюгенд был организован с одной главной целью – подготовить подрастающее поколение страны к последующей военной службе. Для достижения наилучших результатов мы играли в военные игры, хотя и не использовали оружия. Проходя практику, мы носили камуфляжную форму, ползали по земле, разносили депеши, патрулировали территорию, приобретая разные военные навыки.
Также мы тренировались в маршировке, учили и пели патриотические песни, особенно о войне, победе и «героической» смерти за Родину. В дождливые дни или когда шел снег, нам читали лекции о немецком народе, существующей политической ситуации и об истории партии. Много внимания уделялось самодисциплине, а также безоговорочному послушанию старшим по званию.
Нас также учили выживать в непростых климатических условиях. Мы бегали в шортах, спали в палатках и вообще проводили много времени на улице, занимаясь легкой атлетикой, чтобы привыкнуть к климату. Каждый год проводились спортивные соревнования, победители которых награждались. Весь народ превратился в один военный лагерь.
Наш отряд возглавлял сын лютеранского пастора. Этот молодой человек был довольно интеллигентным, но также жестоким. Во время войны его призвали на фронт, а впоследствии он стал директором учебного заведения при коммунистах. Таким образом, из христианина он сделался заядлым нацистом, а уже потом стал ярым коммунистом. Он даже писал моей матери в 1952 году, пытаясь увлечь ее коммунистическими идеями.
Собрания гитлерюгенда часто планировались на воскресные дни, поэтому у нас не было возможности посещать церковь. За всю войну я был в церкви всего несколько раз. Тем не менее, когда мне исполнилось четырнадцать лет, я захотел покреститься. Я стал посещать церковь. В 1943 году я стал крещеным, и это был последний раз за время войны, когда я посетил церковь. Хотя нам не запрещалось ходить в церковь, все же это было нежелательным.
Раз или два в год у нас проходили лагерные сборы. Как правило, они приходились на время Пасхи или летних каникул. Там условия для существования еще более усложнялись. Мы спали под соломенными навесами или под открытым небом, невзирая на то, шел ли снег, дождь или сияло солнце. Мы постепенно привыкали находиться вдали от дома. Наш отряд, состоявший из 120 человек, был собран из более чем десяти деревень.
Иногда нас призывали на помощь по сбору урожая, или мы работали на расфасовке чая, или делали игрушки для детей, потому что все заводы были военным производством.
Проведя в гитлерюгенде два года, я начал пытаться увиливать, ссылаясь на большую занятость в школе. Так мне удалось прокрутиться полгода, пока за мной не пришел офицер и не напомнил, что каждый школьник обязан посещать занятия. Так я снова вернулся в свой отряд, получив обещание, что стану одним из лидеров. Все к этому и шло, и, наконец, за три дня до моего назначения на место командира отряда в нашу деревню вошли русские.
Во время Первой мировой войны мой отец служил в армии в звании лейтенанта, командуя колонной снабжения артиллерии. Хотя он уже был в солидном возрасте, когда Гитлер пришел к власти, его дважды призывали в армию – в 1933 и в 1939 годах. За это время он дослужился от звания старшего лейтенанта до капитана.
Я хорошо помню, как началась война. Все мы проснулись на рассвете от непрекращающегося рева авиационных двигателей. Я подошел к окну и выглянул. Было очень облачно, и хотя, судя по всему, самолеты летали очень низко, их все же не было видно. Около семи часов вошла мама и рассказала, что она только что услышала по радио о начале войны. Мы с братьями были ошеломлены такой новостью и не знали, радоваться или грустить. Ведь мы жили лишь в шестидесяти километрах от границы и, кроме того, отец находился в армии.
Никто из нас не ждал войны. Тем не менее многим известие о начале войны не показалось столь уж ужасным, потому что все знали, как надежно наше правительство и крепка армия.
