Давид Ортенберг - Июнь-декабрь сорок первого
У нас сложилась определенная система работы над передовицами. Предварительно редактор обсуждал с автором содержание будущей статьи, основную ее направленность. Затем автор разрабатывал тему в деталях, формулировал уже обговоренные мысли, дополняя и углубляя их. Потом начиналось редактирование подготовленного текста. На этом этапе бывало по-разному. В одних случаях если и возникали какие-то заминки, то ненадолго. В других - вносились в текст существенные поправки. А порой приходилось и переписывать статью заново или почти заново, конечно, работали, обычно, вместе с автором, "артельным способом", как подшучивали редакционные острословы.
Наша тогдашняя работа над передовыми нашла свое отражение даже на страницах воспоминаний сотрудников "Красной звезды" военного времени.
"...Я писал очередную статью в номер, - рассказывает Александр Кривицкий. - Закончил ее поздно ночью. Поставил точку и, вернувшись к первой страничке, написал заглавие "Не Москва ль за нами...". Редактор, дивизионный комиссар Ортенберг-Вадимов, уже несколько раз нетерпеливо звонил, и я направился к нему. Коридоры редакции были странно пустынны.
Редактор хмурился, но прочитал передовую так быстро, что я не успел даже переступить с ноги на ногу. Мне всегда казалось, что он не читает рукописи, а перелистывает их. Но это не так. Мы долго правили передовую по "адской" системе - читая ее вслух. На заголовке редактор долго не задерживался. Он зачеркнул его и написал: "Во что бы то ни стало!" Это сказано куда лучше, чем раньше, - точно, энергично. Речь шла о необходимости во что бы то ни стало выстоять, выиграть время, задержать наступление немцев в Подмосковье".
Иногда авторами передовиц были писатели. Чаще других - Петр Павленко. А вот Эренбурга привлечь не удалось. Единственная такая попытка не увенчалась успехом. Было это, помнится, осенью сорок первого года, когда почти все работники редакции выехали на фронт. Получилось так, что некому было написать передовую в очередной номер газеты. Попросил я сделать это Илью Григорьевича. Он согласился безоговорочно и через час принес статью. А о том, что произошло дальше, рассказал сам писатель в своих мемуарах.
Редактор прочитал его передовую, рассмеялся и сказал:
- Илья Григорьевич! Передовая - статья редакционная, безымянная. А всякий, кто прочитает вашу передовую, сразу же скажет: это ведь Эренбург писал!
Словом, как свидетельствует Эренбург, редактор поставил под статьей его имя и фамилию и сказал, чтобы ее переместили на третью полосу.
Больше Илье Григорьевичу писать передовые не поручалось...
Что касается стиля и содержания наших передовиц, то я должен высказать некоторые свои замечания. Естественным было наше стремление, чтобы передовицы отражали мнение высшего военного руководства, чьим органом и являлась "Красная звезда". В войсках, считали мы, их и должны воспринимать не как взгляд, суждение кого-либо из сотрудников редакции, а как точку зрения именно руководства армии - Ставки, наркома обороны...
Не хочу преувеличивать, но не погрешу против истины, если скажу, что передовые "Красной звезды" действительно читались в действующей армии и в тылу. Объяснялось это, кроме всего, и тем, что в них освещалось положение на фронтах, что далеко не всегда читатель мог найти в других материалах. Газета не уклонялась от самых злободневных, самых острых вопросов, созревавших в огне боев и требовавших откровенного ответа. Их прежде всего и давали передовицы.
Такой была передовая, посвященная подвигу Мери. До беседы с Вистинецким я побывал в Генштабе, узнал, что наши войска оставили Кривой Рог, Никополь, Кингисепп. Хорошо известно, что на любой войне города и села оставляются по-разному. Одни по приказу. Другие под давлением превосходящих сил противника. А случалось, что иная часть, иное подразделение отступали и вопреки приказу. В те дни сказать правду о существовании трусов и предателей было гораздо труднее, чем умолчать о них. Но уходить от этой горькой правды было нельзя. О том и состоялся у меня обстоятельный разговор с Вистинецким, прежде чем он засел за передовую. И в конечном счете в полный голос сказали то, что обязаны были сказать: о доблести и трусости, о стойкости и панике, о мужестве и шкурничестве. Подвиг Мери был поставлен в пример всем. Так должен вести себя каждый воин в критические минуты.
Между прочим, эта передовая - еще одно доказательство того, что не всегда газетный номер живет только один день. О ней я вспомнил спустя почти четверть века, когда я готовил для Политиздата сборник очерков "Во имя Родины" - о национальных героях всех республик нашей страны. Переговорил я тогда с секретарем ЦК партии Эстонии, рассказал о замысле книги, спросил о Мери. Ответ последовал незамедлительный: подвиг Мери хорошо известен в республике, этот человек - гордость Эстонии, он вполне достоин представлять ее в будущей книге.
Тогда же я узнал о последующей судьбе Арнольда Мери: войну он закончил помощником начальника политотдела корпуса по комсомольской работе, после войны был избран секретарем ЦК комсомола Эстонии, затем его выдвинули на пост заместителя министра просвещения республики. Продолжает трудиться и теперь, он председатель Эстонского общества дружбы и культурных связей с зарубежными странами.
В книге упоминается та передовая. Так продолжалась ее жизнь и после войны...
21 августа
Обычно стенографистка, принимавшая по телефону сообщения наших корреспондентов, относила расшифрованную стенограмму батальонному комиссару Анохину - начальнику корсети. Но на этот раз субординация была нарушена. Минуя все промежуточные должностные ступени, стенографистка примчалась прямо ко мне.
- Прочитайте, что они передали!
- Кто?
- Шуэр и Сапиго.
Это наши корреспонденты по Юго-Западному фронту - дружная, хорошо сработавшаяся пара. Материалы их всегда интересны. Но об этом репортаже мало сказать, что он интересен. Он удивителен!
Судите сами. Вот он в том виде, как напечатан в газете:
"ДЕСЯТЬ ДНЕЙ В ОСАЖДЕННОМ ДОТЕ
РАЗГОВОР КОРРЕСПОНДЕНТОВ "КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ" ПО ПОДЗЕМНОМУ ПРОВОДУ С ГЕРОИЧЕСКИМ ГАРНИЗОНОМ
На одном из участков обороны города К. превосходящие силы немцев окружили N-й дот. Гарнизон дота не оставил своей боевой вахты и, будучи в полном окружении, продолжал отражать яростные атаки фашистов. Находясь в этот период на командном пункте пулеметного батальона капитана Кипаренко, наши корреспонденты А. Шуэр и С. Сапиго связались по подземному проводу с комендантом окруженного дота лейтенантом Ветровым и имели с ним следующую беседу.
Корреспонденты "Красной звезды". Здравствуйте, товарищ лейтенант. С вами говорят корреспонденты "Красной звезды".
