Николай Басовитый - Море и берег
- Слева по корме самолет, высота триста метров! - громко доложил сигнальщик.
Некоторое время самолет шел на почтительном расстоянии, не приближаясь к кораблям на дальность огня зенитной артиллерии. Надо полагать, что это разведчик. Немного погодя, к нему присоединились еще два самолета. По типу - торпедоносцы. Но и эти летели далеко, не выказывая агрессивных намерений. Впечатление было такое, что они приучают нас к своему присутствию, усыпляют бдительность.
Даю эсминцам сигнал на перестроение в противовоздушный ордер. Они занимают места на острых курсовых углах правого и левого борта крейсера в 15 кабельтовых от него. На всех кораблях боевая готовность № 1.
- Что-то фашисты долго высматривают сегодня, - озабоченно произносит Филипп Савельевич Марков. - Не иначе - готовят какую-то каверзу.
Он вызывает на мостик старшего артиллериста Коновалова и командира дивизиона главного калибра Пахомова.
- Не исключено, что придется вводить в действие все калибры, - говорит он. - При стрельбе главным калибром учитывайте маневрирование эсминцев, а то недолго и по своим попасть.
Еще недавно мы не допускали и мысли о том, что можно использовать главный калибр для отражения воздушных атак. Представлялось нецелесообразным стрелять из крупных и не столь скорострельных морских орудий по самолетам - цели малоразмерной и быстродвижущейся. Все равно как из пушки по воробьям. Но война заставила нас многое пересмотреть. Эффективность такой стрельбы была уже признана. Взрывы тяжелых снарядов на пути летящего над самой водой самолета обычно производили ошеломляющее действие даже на самых опытных фашистских летчиков. И мы тоже рассчитывали на главный калибр, готовясь к отражению воздушных атак.
Самолеты скрылись в направлении Крыма. Возможно, полетели докладывать. Не прошло и получаса, как по корме слева на расстоянии примерно 130 кабельтовых показались восемь «Хейнкелей-111». Именно эти машины использовал противник в торпедоносном варианте. Они летели низко в «кильватерном» строю, обгоняя корабли на параллельном курсе. [133]
С той, левой, стороны в полутора милях от крейсера шел эсминец «Свободный». Когда самолеты приблизились к нему кабельтовов на 80, эсминец открыл огонь главным калибром.
Крейсер тоже дал залп. Но это был залп пристрелочный. Артиллеристы проверяли, можно ли быстро определять отклонение от цели и вводить поправки.
В точке падения залпа появились державшиеся короткий миг небольшие всплески. По ним трудно было решить, какова величина отклонения.
Дело в том, что орудия заряжались осколочно-фугасными снарядами мгновенного действия. Они взрывались, едва коснувшись воды. Именно это и требовалось для поражения низко летящих самолетов, а вот корректировка огня затруднялась. Посоветовавшись тут же, на мостике, мы решили вводить в каждый башенный залп один снаряд замедленного действия. Всплеск от него будет высокий, и управляющий огнем сможет оценить падение всего залпа относительно торпедоносца. Дальнейшее показало, что это решение было правильным.
Мы ожидали, что самолеты, летевшие один за другим по нашему левому борту, повернут «все вдруг» и устремятся в атаку. С их стороны это был бы самый короткий путь к достижению цели. Но торпедоносцы шли дальше, обгоняя отряд. Подумалось, что они осторожничают из-за нашего огня. Но скоро все выяснилось.
Обогнав корабли, торпедоносцы повернули вправо, пересекая наш курс. Потом они развернулись, разделились на две группы - по четыре самолета в каждой, рассредоточились и понеслись навстречу отряду. В тот же момент сигнальщики доложили, что на кормовых курсовых углах крейсера на высоте 3500 метров появились бомбардировщики.
Теперь все определилось. По отряду наносился хорошо согласованный комбинированный удар: на «нижнем этаже» с двух бортов нас охватывали торпедоносцы, а сверху будут бить бомбардировщики.
Эсминцы взяли под прицел торпедоносцы и били по тем бомбардировщикам, которые их атаковали. Крейсер должен был распределить огонь на два борта и в зенит. Марков приказал артиллеристам:
- Главному калибру - левая группа торпедоносцев. Все зенитные орудия левого борта отражают атаку бомбардировщиков. [134] Зенитной артиллерии правого борта - правая группа торпедоносцев.
Огонь распределен по всем трем направлениям и в то же время сконцентрирован на самом опасном из них - на левой, ближней группе торпедоносцев. Ликвидировав эту опасность, главный калибр сможет перенести огонь и на правый борт. Из зенитных орудий левого борта главную силу представляют 100-миллиметровые пушки. Но там есть еще установки 45- и 37-миллиметрового калибра.
Самолеты все ближе. И наступает момент, когда исчезают все звуки, кроме невероятного грома орудийной пальбы. Вступили в действие огневые средства всех трех кораблей. Спрессованный тугой воздух ударяет в уши. Марков отдает какие-то команды в телефонную трубку, но я вижу только его шевелящиеся губы, а самих слов не слышу.
Все- таки главный калибр -это сила. Несколько залпов крейсера и эсминца «Свободного» расстроили группу торпедоносцев, атаковавшую слева. Один «хейнкель» как бы наткнулся на что-то невидимое и рухнул вниз, подняв огромный столб воды. И хотя три других самолета продолжали полет, опасность с этой стороны уменьшилась.
Марков мгновенно оценил изменившуюся ситуацию. Последовала команда «Право на борт!». Крейсер на крутой циркуляции покатился вправо. Этот маневр сразу поставил его в более выгодное положение. Одни торпедоносцы остались за кормой под огнем кормовых башен, а по другим (по правой группе) ударили носовые башни. К тому же корабль увел из-под удара свои борта, вытянувшись вдоль предполагаемого пути сброшенных с самолетов торпед.
«Сообразительный», державший, если так можно выразиться, оборону отряда на правом фланге, тоже вел огонь всеми орудиями. С крейсера было видно, как он, развив полный ход, резко поворачивал то в одну, то в другую сторону, уклоняясь от торпедоносцев и бомбардировщиков. Вот около него встали большие столбы поды. Бомбы! Но, кажется, все мимо. Так и есть, эсминец продолжает бой.
Торпедоносцы, прорываясь к крейсеру, выделили один самолет для атаки «Сообразительного». Вплотную приблизившись к эсминцу, он взмыл прямо над его мачтами. Обычно это делается после того, как торпеды сброшены. [135]
Эсминец совершает еще один крутой поворот. Будет взрыв или нет? Взрыва не последовало. По-гвардейски воюет «Сообразительный».
Обойдя эсминец, пара торпедоносцев атаковала крейсер. Несмотря на огонь, летчики прямехонько чертили боевой курс. Торпеды, отделившись от самолетов, плюхнулись в воду. В тот же момент Марков энергично перевел ручки машинного телеграфа на «Самый полный». Корпус «Ворошилова» задрожал от предельного напряжения машин, корабль стал крениться на крутом повороте. Торпеды прошли в нескольких метрах за кормой.
