Хуан Рейнальдо Санчес - Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера
В 1980 году я получил наглядное подтверждение его мастерства: это был момент «Мариельского кризиса». Коротко напомню суть истории: 2 апреля 1980 года пятеро кубинцев протаранили автобусом ворота перуанского посольства и попросили политического убежища, которое им было предоставлено, несмотря на протесты Фиделя Кастро. В качестве наказания тот убрал от посольства кубинскую полицейскую охрану. Результат не заставил себя ждать: очень скоро семьсот пятьдесят, а потом десять тысяч кубинцев, желающих покинуть остров, оккупировали дипломатическое представительство, разбили лагерь на лужайках и отказались уходить. Эта оккупация вызвала гуманитарный кризис: перенаселенное посольство Перу было не в состоянии обеспечить забравшимся в него людям ни хотя бы минимальных санитарных условий, ни достойного питания. Каждый квадратный сантиметр, как снаружи, так и внутри, был занят беглецами, так что некоторые расположились на ветвях деревьев в посольском саду. После трех недель противостояния и переговоров с Лимой и Вашингтоном разрешение покинуть Кубу и уехать в США было дано не десяти тысячам, а ста тысячам кубинцев, что стало самой крупной волной эмиграции за всю историю существования кастровского режима, с 1959 года и по сегодняшний день.
На протяжении трех недель я, что называется, из первого ряда наблюдал за тем, как Фидель управлял ситуацией.
В самом начале кризиса он, как настоящий полководец, перенес свою ставку поближе к месту действия – из собственного кабинета в находившийся совсем рядом от перуанского посольства кабинет начальника контрразведки; в то время эту должность занимал Фабиан Эскаланте Фонт. С нового командного пункта он тут же приказал техническому отделу установить видеокамеры, чтобы иметь возможность в прямом эфире отслеживать ситуацию на территории дипломатического представительства и в его окрестностях. Затем отправил два медицинских фургона, которые остановились возле посольства, и разрешил беглецам выходить, чтобы получать помощь и уход. Проявление гуманизма? Желание облегчить страдание больных женщин, мужчин и детей? На самом деле половина врачей в машинах были офицерами госбезопасности, одетыми в белые халаты; они использовали консультации для составления психологических профилей тех, кто просил убежище. Тем временем я, находившийся подле Команданте, записывал в ежедневник его основные действия и поступки.
Параллельно Фидель решил внедрить своих людей в перуанское посольство, направив туда под видом претендентов на политическое убежище сотрудников госбезопасности. Те притворялись больными, чтобы сходить «на прием» к лжеврачам, передававшим им последние инструкции Фиделя. По мере того как гуманитарная ситуация ухудшалась, а политическое напряжение возрастало, Эль Хефе велел им сеять панику среди беженцев, провоцировать ссоры и драки. В дополнение к этому, когда нехватка продуктов питания достигла критической точки, Фидель «великодушно» послал затворникам коробки с продуктами, но в явно недостаточном количестве, чтобы те дрались между собой и рвали друг у друга еду. А кубинское телевидение имело возможность через решетку ограды снимать сцены драк и скандалов, чтобы представлять беглецов отбросами общества. Вот так Фидель Кастро, соединив хитрость, цинизм и шпионаж, сумел если не повернуть ситуацию в свою пользу, то как минимум минимизировать ущерб.
Но на этом история не закончилась. Международные переговоры привели к такому эпилогу: через три недели Фидель разрешил нескольким десяткам тысяч кубинцев отправиться в порт города Мариель (к западу от Гаваны), чтобы оттуда отплыть во Флориду на судах, присланных США. Всего этих людей было сто тысяч. «Мариельский исход» начался. Говорили, будто Команданте воспользовался случаем, чтобы очистить тюрьмы и избавиться от тысяч опасных преступников, выслав их в Штаты. Это совершенно верно: он лично отбирал их. Я видел, как это делалось. Я присутствовал при том, как ему приносили списки заключенных, составленные тюремной администрацией; имя заключенного, статья, по которой он осужден, срок освобождения. Фидель читал и авторучкой отмечал: вот этот, вот этот, а этого не надо. Разрешение на освобождение он давал убийцам и другим сидящим за особо тяжкие преступления и не давал тем, кто совершил прямое или хотя бы косвенное преступление против революции. Таким образом, в общей сложности более двух тысяч преступников оказалось на свободе… на улицах Майами.
И в заключение, когда кандидаты на эмиграцию получили разрешение отплыть в США, Фидель собрал в порту Мариеля враждебно настроенную толпу, чтобы сделать отплытие отъезжающих как можно более унизительным. Подстрекаемые полицейскими и агентами G2 в штатском, соотечественники их унижали, плевали, били. Разумеется, я считал это несправедливым, но что я мог сделать? В тот момент я рассматривал это как обычную защитную меру, легитимный способ защитить революцию и ее благородные идеалы от происков «контрреволюционеров», которые намеренно совершили провокацию, захватив посольство Перу. Я был молод и верил всем россказням Фиделя.
* * *В ту пору в Высшей школе МИНИНТа я начал изучать контрразведывательные премудрости. Сначала, с 1979 по 1985 год, занятия по этой дисциплине шли раз в неделю, а в последние месяцы учебы – ежедневно. Именно там, в аудиториях школы (а также благодаря тому, что находился рядом с мастером шпионажа Фиделем), я усвоил все приемы и методы, которым обучают кубинских разведчиков, направляемых с заданием за границу. Владение навыками ведения наружного наблюдение и ухода от него очень пригодились мне позднее, когда я после пребывания в тюрьме собирался бежать с Кубы, а полиция продолжала следить за каждым моим шагом, каждым жестом. Мне оказался крайне полезен курс психологии. Из него я, в частности, узнал различные способы получения информации от собеседников во время обычных разговоров, стимулируя разговорчивость своих визави такими приемами, как лесть или выражение сомнений в его словах: польстив человеку, страдающему от того, что его профессиональные заслуги недооценены, или, напротив, усомнившись в словах того, у кого гипертрофированное эго (и кто в разговоре постоянно выпячивает свои таланты), можно узнать невероятно много важного и интересного…
В одной студенческой группе со мной учились будущие дипломаты. Надо сказать, что кубинский шпионаж раскинул свои сети по всему миру. И в отличие от других стран кубинские дипломаты прекрасно владеют всеми приемами ведения разведки. Для этого они проходят специальную подготовку. Прежде чем выехать на работу за границу, они даже встречаются с психологом, который рассказывает им об их собственном характере, их сильных и слабых чертах, о способах исправить некоторые нежелательные психологические черты. Речь идет о том, чтобы избавиться от вкусов, наклонностей и пристрастий, могущие стать слабым местом, на котором их способен подловить враг, и одновременно усилить их революционное рвение при помощи специально продуманной идеологической речи. Эту фазу подготовки называют мозговым бронированием. В результате от Парижа до Мехико и от Берлина до Каира каждое кубинское посольство является шпионским гнездом. Даже последний служащий, ничтожный регистратор, принимающий посетителей, связан с разведкой – конечно, полученная им подготовка не столь тщательна, как подготовка «резидента», то есть посла.
