Джемс Макговерн - Мартин Борман
Цандер добрался пешком в родную Баварию. Сначала он отправился в Мюнхен, а затем, проделав сорок миль к югу, оказался в деревне Тагернзее, располагавшейся на берегу одноименного озера. Здесь были спрятаны его документы. Личный адъютант Мартина Бормана начал новую жизнь. Полковник СС Вильгельм Цандер стал баварским садовником по имени Фридрих-Вильгельм Паустин.
В бункере все говорило о приближении скорой развязки. В 2.30 30 апреля около двадцати человек обслуживающего персонала, в основном женщины, выстроились в гостиной. Из своего кабинета в сопровождении Бормана вышел Гитлер. Фюрер прошел вдоль выстроившегося в ряд персонала, на его глазах были слезы. Некоторым он пожал руку, другим сказал что-то невнятным голосом. Это была прощальная церемония, после окончания которой Гитлер вернулся в свой кабинет.
Что касается Бормана, который думал скорее о том, как выжить, нежели о смерти, то ему было чем заняться. Около 3.30 утра 30 апреля он отправил Деницу следующую радиограмму: «Ожидается еще одна измена. Согласно радиопередаче противника, Гиммлер сделал предложение о капитуляции через посредство Швеции. Фюрер ожидает от Вас немедленных и безжалостных действий по отношению к предателям».
За этой последовала еще одна радиограмма: «Дениц! У нас с каждым днем усиливается впечатление, что войска в Берлине бездействуют вот уже в течение нескольких дней. Все получаемые нами донесения проходят через Кейтеля, который искажает или замалчивает информацию. Фюрер приказывает Вам немедленно и безжалостно действовать против всех предателей. Борман».
К этому посланию, которое не содержало ни слова о назначении Деница, Борман дописал постскриптум, в котором, казалось, не верил в приближающийся конец: «Фюрер жив и руководит обороной Берлина».
Штаб гросс-адмирала Деница располагался в живописной деревушке Плен на берегу Балтийского моря. Дениц был озадачен посланием Бормана.
«Как я могу предпринимать «немедленные и безжалостные» действия против рейхсфюрера, у которого в подчинении находится вся полиция и СС?» — удивлялся Дениц.
Гиммлер действительно находится на северном побережье в окружении своих зловещих эсэсовцев. У гросс-адмирала и его персонала не было вооруженной охраны и не было полномочий, позволявших ему предпринять какие-либо действия против Гиммлера. Более того, Дениц ожидал, что именно Гиммлер станет главой государства и уже предложил рейхсфюреру СС свои услуги, если последний будет официально назначен на этот пост. «Мысль о том, что эта задача может быть поручена лично мне, никогда не приходила мне в голову», — вспоминал впоследствии Дениц.
Скромность Деница можно было легко понять. С 1912 года он всю свою жизнь отдал флоту: служил на подводных лодках в первую мировую войну и как признанный подводник был назначен главнокомандующим флота в январе 1943 года. Дениц не был рьяным нацистом, но он обожал Гитлера и преданно ему служил. Однако у него не было никакого опыта работы ни во внутренней, ни во внешней политике.
Гитлеру же этот неожиданный выбор преемника должно быть казался вполне логичным. Фюрер хотел, чтобы после его смерти война продолжалась, но он понимал, что вооруженные силы не стали бы сражаться под руководством партийных гражданских функционеров, таких как Борман или Геббельс. Однако офицер высшего ранга мог бы взять на себя руководство вооруженными силами. Но во главе люфтваффе и СС стояли предатели. К высшим офицерам армии Гитлер испытывал лишь презрение. Тем не менее относительно небольшой военно-морской флот вместе со своим главнокомандующим доказали свою эффективность и преданность. Кроме того, Дениц находился на территории, где он пока еще обладал свободой перемещения. Так почему бы не Дениц?
Борман, очевидно, тоже задал сам себе этот вопрос и с легкостью на него ответил. Вряд ли бы он лично смог заменить Гитлера на его посту, находясь в осажденном бункере. В такой ситуации гораздо лучше возложить на Деница бремя продолжения войны или ведение переговоров о заключении мира. Кроме того, гросс-адмирал был профаном в области политики. Если Гитлер и Геббельс погибнут, то ему потребуется помощь человека, опытного в вопросах политики, который, оставаясь в тени, будет направлять действия нового руководителя в нужное нацистам русло. Находясь за спиной Деница, Борман мог бы держать в своих руках ту власть, к которой он уже так привык.
Теперь даже Борман относился к Деницу так, как будто гросс-адмирал был всего лишь марионеткой в его руках. Посыльные так и не прибыли к Деницу, и он не подозревал об их существовании. Даже через тридцать пять часов после того как Гитлер огласил свое политическое завещание, к 15.00 30-го апреля Борман все еще не удосужился даже намекнуть Деницу о том, что он преемник фюрера.
Очевидно, Борман решил, что Деницу не следует этого знать до тех пор, пока Гитлер жив. А уже потом, после его смерти, гросс-адмирал узнал бы о своем повышении от своего нового министра партии. Таким образом, положение Бормана в новом правительстве жестко определилось бы с самого начала.
Время летело быстро. Действия Бормана могли увенчаться успехом только в том случае, если бы Гитлер покончил с собой до наступления того момента, когда русские начнут штурм бункера, лишая тем самым Бормана возможности спастись.
Гитлер начал свой последний, если его можно так назвать, военный совет в полдень 30 апреля. Ему сообщили, что части Красной Армии находятся всего лишь в квартале от бункера.
Русские знали, что Гитлер находился в Берлине, об этом сообщалось в передачах германского радио. Но они не знали, что он находился в бункере под зданием старой рейхсканцелярии. Если бы русские знали его точное местонахождение, они давно захватили бы это здание. Тем не менее было ясно, что части Красной Армии будут у бункера не позднее чем через день.
После совещания Гитлер завтракал. Как и обычно, на завтрак была подана вегетарианская пища. Борман приказал полковнику СС Отто Гюн-ше, адъютанту фюрера, доставить как можно больше бензина ко входу в бункер. Гюнше передал этот приказ Эриху Кемпке, который тринадцать лет служил личным шофером Гитлера. Кемпка поинтересовался, зачем понадобился бензин и пожаловался, что будет трудно достать большое количество.
Гитлер закончил завтрак в 14.30. В сопровождении Евы Браун он начал еще одну прощальную церемонию. Фюрер пожал руку каждому из тех, кто оставался с ним до конца. Таких было немного.
Борман, Геббельс, Кребс, Бургдорф были среди них. Там также присутствовали Гюнше, штандартенфюрер СС Иоганн Раттенхубер, начальник корпуса личной охраны фюрера, его заместитель полковник СС Хегль, секретари Гитлера фрау Юнге и фрау Кристиан, повар Гитлера фройляйн Манцьяли, его камердинер Ганс Линге. Кроме них, там были Вернер Науман, государственный секретарь министерства пропаганды, посол Вальтер Хевел, курьер министерства иностранных дел, и вице-адмирал Эрих Фосс, курьер Деница.
