Штурм Берлина - Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин
Командир полка усмехнулся и сказал:
– Понятно. Вы боитесь, как бы генерал Кузнецов нас не опередил… Что ж, бейте по точкам противника, как били вчера, а за моим народом остановки не будет!..
Мне не пришлось дослушать этот разговор. Гвардии ефрейтор Сердечный, который сидел у телефона, крикнул мне:
– Товарищ гвардии старшина Чёрненький, вас к телефону! Взял я из рук Сердечного трубку и говорю:
– Слушаю.
У телефона был мой командир батальона гвардии майор Демиденко. Он приказал, чтобы связь командира полка с генералом работала, несмотря ни на какие трудности. Повторив приказание, я передал трубку телефонисту и направился в другую комнату.
В дверях встретился мне командир полка. И он о том же:
– Как связь?
– Связь имеется, товарищ гвардии майор, – докладываю. А сам подумал: "Жаркое будет дело сегодня".
Командир полка прошёл к себе и сел с тремя офицерами завтракать.
Я ещё с полчаса наблюдал, как наши артиллеристы прямой наводкой били по тем домам, откуда немецкие снайперы стреляли по отдельным красноармейцам и офицерам, которые делали перебежки от двери к двери, чтобы поближе подобраться к противнику.
Вдруг слышу, что командира полка вызывают к телефону.
– Кто? – спрашивает гвардии майор Кузов на ходу.
– Генерал, – тихо отвечает связист.
Кузов взял трубку и сказал своим спокойным сипловатым голосом:
– Я вас слушаю, товарищ генерал.
Видимо, они сверили часы, потому что гвардии майор Кузов сказал:
– У меня девять часов.
Как я потом узнал, генерал объяснил майору задачу, стоящую перед полком. Генерал предупредил, что в 9.50 начнётся артподготовка и будет продолжаться до 10.00.
– Есть, товарищ генерал. Задача будет выполнена. Есть!
С этими словами он передал трубку, откашлялся и пошёл к столу кончать завтрак. За столом (это была пустая бочка, поставленная к верху дном), как ни в чём не бывало, продолжался оживлённый разговор.
Время шло. Майор Кузов окончил завтрак, закурил и подошёл к телефону.
9.45. Звонок. Связной берёт трубку и тут же докладывает гвардии майору:
– Генерал.
Кузов крепко затянулся папиросным дымком и взял трубку.
– Да, я готов, – ответил он, выслушав вопрос генерала. Последние минуты на исходе.
И вот ударили "катюши", заговорила наша артиллерия, которая стояла у моста в 150-200 метрах от нас. Этот мост был переброшен через улицу; под ним и стояли наши пушки. В ту же минуту заревели моторы танков, тех самых, что были у нашего дома.
Командир полка, подошёл к дверям и сказал:
– Ну, фрицы, держись! Мы начинаем.
Каждый, кто где мог, пристраивался, чтобы наблюдать за ходом боя и за вспышками от выстрелов из окон, где засели немцы – снайперы и фаустники.
Десять минут шёл громкий разговор артиллерии.
А в это время командир полка вызывал к телефону комбатов.
Он приказывал:
– В десять ноль-ноль – вперёд! В десять ноль-ноль – вперёд! Артподготовка закончилась, и советское оружие сменило громовый голос на более частый и трескотливый.
Наши автоматчики перебежками двинулись вперёд по заваленной кирпичами улице.
Головной танк тронулся. Остальные закрыли люки и стали на месте поворачивать башни то вправо, то влево, приспосабливаясь вести огонь по домам, из окон которых стреляли немцы.
Вдруг передний танк остановился. Из него повалил дым. Это фаустпатрон угодил в цель. Танк горит. Три танкиста выскочили наружу и попадали у гусениц. Через пару минут двое поднялись, подбежали к дому и скрылись в дверях. Третий не подымается. Мы все увидели, что он шевелится и поводит руками. Это – водитель. Он обожжён. К нему подползли два пехотинца, взяли его и быстро переправили в дом.
Танк, стоявший у нас под окном, дал выстрел из пушки. Зазвенело в ушах и сперло дыхание от пороховых газов.
Слышу крики "ура". Это наши автоматчики совместно с пехотинцами штурмуют угловой трёхэтажный дом.
Тут меня позвал мой помощник, гвардии старший сержант Целых.
– Товарищ командир взвода, – сказал он, – связи нет. Кому прикажете итти на линию?
Я его едва слышал от шума в ушах. Приказал итти Сердечному.
Гвардии ефрейтор Сердечный схватил аппарат, полкатушки кабеля и выбежал на улицу. При таком сильной движении танков можно угодить под гусеницу. Но Сердечный, не обращая внимания на свист пуль и минных осколков, применялся к движению танков; он перебегал от танка к танку, от дома к дому, пока не скрылся из виду.
А на улице не видно ничего, кроме танков "ИС", которые медленно продвигаются вперёд и стреляют из своих длинноствольных пушек, в частности, по дому, который стоит на углу улицы Хольцмарктштрассе и Маркусштрассе. За этот дом немцы яростно дерутся, в этом направлении ушёл Сердечный…
Телефон ожил. Связь восстановлена за десять минут. Время идёт, а Сердечного всё нет. Ну, думаю, погиб.
И в эту самую минуту слышу звонок. Схватил трубку и кричу:
– Жанр слушает!
– Это Жанр? – слышу в трубке.
– Да, Жанр.
– Я с линии. Ну как, связь есть?
– Есть! Приказываю пробираться ко мне. Вдруг слышу, кто-то кричит:
– Командир взвода связи!
Оглядываюсь – командир полка. Подлетаю к нему и докладываю тоже во весь голос:
– Слушаю вас, товарищ гвардии майор! Он мне говорит:
– Сейчас штаб полка должен перейти вон в тот дом. Туда надо дать связь. Но смотри – осторожно, с доме,, что на передней улице, бьёт пулемёт.
– Да, – говорю, -вижу. Дело не шутейное. Но если надо, то будет выполнено. Целых! – крикнул я своему помощнику. – Приказываю дать связь вон в тот дом. Берите с собой две катушки кабеля и один аппарат, даю в помощь двух бойцов. Ввиду тяжёлой обстановки срок вам – сорок минут.
– Есть, – ответил гвардии старший сержант Целых и пошёл брать имущество связи.
Через пять минут, сгибаясь под тяжестью катушек, он выбежал за дверь. За ним следовали гвардии сержант Алексеев и Сердечный, который только что возвратился с задания.
Противник их заметил и дал Очередь из пулемёта, которой ранило одного пехотинца, тоже делавшего перебежку. Ну, думаю, не решатся мои хлопцы дальше тянуть – и выбежал сам. Добрался до угла дома, где они остановились, вижу – Целых нет. Спрашиваю: гд" помкомвзвода? Мне говорят, что Целых ушёл на поиски обходного пути. Целых явился с неудачей – другого пути не оказалось.
Тогда я принял решение:
– Потянем прямо по дороге.
Целых взял, катушку и пополз по кирпичам. Я с аппаратом последовал за ним.
Связь была наведена через сорок пять минут. За нами, также перебежками, пришёл гвардии майор Кузов, а за ним и весь штаб полка.
