Рампури - Биография голубоглазого йогина
— Здесь нечего учить, — ответил он, — здесь даже не во что верить. Нужно лишь найти нужную точку в теле, проконтролировать дыхание и взаимодействие органов тела, и тогда все получится. То, что ты получил, само раскроет себя. Никакой системы в этом нет.
Мне пришлось расстаться с идеей о буквах и звуках, которые они представляют. В мире Сверхъестественного существовали только звуки слогов, которые были двойными так же, как и их названия. В этом мире не было места для ошибки, каждый слог нужно было произносить с максимальной точностью.
В те дни, когда у Хари Пури портилось настроение, он становился таким же кислым, как приносимые мне последователями-мирянами яблоки.
— Что? Ты думал, Риши Патанджали и Риши Панини сидели в каком-то английском университете, читали лекции и писали книги, которые публиковались за счет университета? Ты думал, что у них откуда ни возьмись появились какие-то идеи, по поводу которых они решили провести ислледования? — спросил однажды меня гуру. — Ес
ли ты так действительно думаешь, тебе не удастся понять самого главного: эти люди не учились в университете, они были великими садху живущими подле своих дхуни. Они были окружены учениками, которые не записывали их высказывания, а беззаветно служили своим учителям. А те, в свою очередь, передавали ученикам то, что получили от собственных гуру. Не учения или какие-то инструкции, но собственную природу передавали они так, чтобы сама сущность гуру перешла к ученику. Имея подобную основу, семена знания, которые ты называешь "учениями", наследовались от учителя к ученику, приносили плоды, а те, в свою очередь рождали новые семена. Такова традиция.
* * *Вскоре после того, как Хари Пури пришел в себя, Капил Пури уехал из Джайпура. Он сел на поезд до Уджайна, чтобы в первый раз за восемнадцать лет, прошедших с тех пор, как Гокарна Пури Баба сделали пиром, посетить Датт Акхару Увиденное там поразило Капила Пури до глубины души. Рая для садху более не существовало. Датт Акхара потихоньку разрушалась, уходя в прошлое.
— Падуки исчезли, — сказал Гокарн Пури, оправдываясь перед Капилом Пури, не видевшим и следа прежнего процветания.
Хвала Шиве!
Источнику еды, воды и дыма,
исходящего из чилимов.
Избавляясь от сорняков и камней,
Ты не даешь скрягам покоя.
Вот это пропел Капил Пури в ответ, затем зажег чилим и выдохнул клуб темного дыма.
— Так же, как развеивается дым от моего чилима, развеется память о том, как ты правил ДаттАкхарой! Да найдешь ты падуки в своей следую щей жизни! Инш'Алла! — сказал он старику.
Случилось так, что в это время Бхайрон Пури Баба тоже был в монастыре. Он согласился с Капилом Пури в том, что Гокарн Пури совершенно некомпетентен как пир.
— Он скоро умрет, — сказал Бхайрон Пури. — Я вижу это. Думаю, что смогу сказать даже точный день его смерти.
Тогда Капил Пури поинтересовался, помогут ли Бхайрону Пури в этом убийстве его тантрические силы.
— Эй, старику уже больше сотни лет! Его не нужно убивать. За кого ты меня принимаешь? Мне нужно лишь твое благословение. Имея его, я восстановлю Датт Акхару и верну ей прежнюю славу, — ответил Бхайрон Пури.
— А как же падуки?" — поинтересовался Капил Пури.
— Ты сам знаешь, где они. Ищи их у Хари Пури, — ответил тантрик.
Дела в больнице совсем вышли из-под контроля. Покрытые пеплом обнаженные йогины спали на полу ночью и во время полуденной сиесты. Амар Пури сидел на стульчике в ногах у Хари Пури и раздавал всем желающим прасад и аюрведические средства, изготовляемые тут же в дхармасале. Даже туберкулезные пациенты, увидев магическое возвращение Хари Пури к жизни, стали замещать антибиотики целительными травами Амара Пури. И после них больным становилось лучше! Для доктора Рато-ра это было даже более возмутительным фактом, чем превращение туберкулезного отделения в ашрам. Он чувствовал себя униженным, и я очень жалел его. Я обсудил происходящее с Хари Пури. Учитель ответил мне, что есть вещи, пока недоступные моему пониманию, и успокоил, сказав, что все меняется только к лучшему. Однако, по его мнению, мы уже стали злоупотреблять гостеприимством больницы. Настало время уезжать.
Арджун Сингх, огромный и невероятно добрый мужчина с густой гривой иссиня-черных волос, был последователем-мирянином Хари Пури. Он привез из Амлода Кунд джип, аккуратно поднял Хари Пури с кровати и легко отнес к машине, словно гуру весил не больше ребенка. Арджун Сингх был готов сделать для Баба все, что угодно. Когда-то этот огромный мужчина был разбойником с большой дороги, но Гуру Джи убедил его, что он недостаточно умен для того, чтобы стать гангстером или политиком, которым завидуют все бандиты.
Мы решили не отправляться в долгую дорогу до Амлода Кунд, а отвезти Хари Пури Баба в один из джайпурских ашрамов.
— Я хочу умереть в собственном ашраме, -сказал Хари Пури, но его никто не стал слушать. Приглашающая сторона обещала устроить нам царский прием, поэтому мы согласились.
Я так устал спать на твердом больничном полу под кроватью у Гуру Джи, что сейчас искренне наслаждался собственной койкой с ватным мат-рацом, дарующим мне спокойные пастельные сны. Шум от дороги и непрерывный кашель туберкулезной палаты остались в прошлом. У Гуру Джи теперь была большая деревянная платформа, располагавшаяся прямо за моей койкой. Когда у меня было немного свободного времени, я исследовал сады, святыни и даже мини-обсерваторию, которой по праву мог гордиться ашрам. Силы Хари Пури быстро прибывали, его голос снова обрел громкость и повелительные интонации, он даже мог отрицательно качать головой, когда кто-то пытался уговорить Гуру Джи принять очередные аюрведические средства. Однажды я увидел, как Хари Пури внимательно смотрит на свои пальцы, пытаясь пошевелить ими, и это ему удалось. Он даже мог сидеть, подпираемый подушками и валиками, но ноги по-прежнему не слушались его.
— Хотел бы я взять тебя в свои путешествия, — сказал он однажды, — в которые отправляюсь, пока все вы спите. Если бы я был правильным садху, то умер бы во время Кумбха Мелы. Это был самый подходящий момент, но Мадху Гири согласился
занять мое место. Я хотел немного повеселиться перед смертью, поэтому спокойно оставил свое тело в твоих заботливых руках, а сам попутешествовал по святым местам. Я был в Кашмире, Керале, Бенгале, Дварка Джи, везде, где я уже был до этого в физическом теле, а потом отправился дальше. Например, я никогда прежде не видел Золотой Ланки, — сказал он. — Я пожертвовал нога ми, чтобы вырастить крылья!
Другие пациенты больницы тоже парили над телами, но почти никогда не покидали палаты. Они врезались в стены, пытаясь найти выход, но это им не удавалось, и поэтому они умирали. Я же согрешил и потому тоже должен оставить это тело, — сказал Хари Пури. — Оно мне больше не нужно.
