Елена Гомонай - Велотур по горному Крыму «Пещерные города»
Спуск на велосипедах через Змеиную балку в Малое Садовое. 09:30. Продолжаем движение по открытому плато. Далее, пересекая Кислую балку, едем вдоль пашни, мимо одиноко стоящей скалы Кубышки [высота 379 м]. Ее имя не вызывает никаких вопросов – огромная каменная глыба венчает лесистых конус холма. Начинаются заросли. 10:30. Мы собираемся у верхнего края Змеиной балки. Проверяем тормоза. Следующие километра три-четыре мы свободно скользим змейкой вниз по дороге-желобу вьющейся под кронами деревьев вниз к долине реки. Основное при этом – не сбить пешего туриста и не слететь с дороги самому. Короткая пауза пока Леша с Иваном устраняют очередной прокол у Димы. Снова дорога. Далее, в качестве не составляющего ни малейшего труда упражнения, езда по разогретому солнцем асфальту до моста через реку Бельбек у села Малое Садовое.
Река Бельбек. 11:15. Самая многоводная река Крыма ждала нас. Ее прохладная вода, едва-едва доходившая до щиколотки, была чарующим спасением посреди знойного дня. Мы расположились на плоских камнях в центре реки между селами Большое и Малое Садовое, живописно раскинувшиеся на обоих берегах реки. Стремительные потоки промыли в каменных глыбах узкие промоины, по которым весело журчит прозрачная вода. Располагаемся в импровизированных джакузи. Иван в очередной раз умчался за продовольствием. Загораем на плоских камнях прямо посреди реки. Лепота.
Река БельбекОбед. Свежая брынза с хлебом и спелые помидоры передаются из рук в руки, а фляги с молоком и компотом медленно дрейфует в прохладном водном потоке мимо жующих туристов. Мы отпиваем понемногу и отправляем флягу по воде следующему. Когда только Иван успел раздобыть все это? Над нашим биваком возвышаются скалы, на которых сохранились остатки Сюйренской крепости и пещерного поселения, но, к сожалению, мы проедем мимо них.
Переезд к «пещерному городу» Мангуп-Кале, экскурсия. 09:30. Поначалу мы едем по ровной сельской улочке местами покрытой асфальтом, далее плавно переходящей в разбитую машинами колею, постепенно устремляющейся кверху. Короткая передышка у водопроводного крана. Итак, начинается очередной этап «off-road» (т. е. езды вне дороги). Боремся со сложным подъемом, обильно покрытым камнями и сильно изрытым промоинами. Становится нестерпимо жарко. Вода, вылитая на голову приводит нас в норму. Краткий отдых будет только на вершине. Инструктор Леша проносится мимо нас вверх на велосипеде, а затем вниз пешком. И так пару раз, пока всех не вытащили на вершину. Эх, сейчас бы глоток ледяной колы. Но это из области грез. Нечего стоить воздушные замки – мы уже видали, что остается от каменных. Тем не менее, у нас во флягах есть чуть-чуть родниковой воды. 14:15. Мы выбрались на плато, примыкающее к горе Чарадаклы-Баир. Оказывается, взошли всего на 170 метров вверх. Именно взошли, так как въехать удалось лишь инструкторам.
Эх, сейчас бы глоток ледяной колы…Жарковато…Дальнейший путь пролегал по пологой вершине в направлении на юго-запад и привел нас к лощине, нисходящей к селу Залесному. Невероятно, но факт – дорога вышла на деревенскую площадь между двух торговых точек. В одной из них есть охлажденная кола, а другой свежее разливное пиво и даже мороженое! Угощаем друг друга купленным провиантом. Туземный гармонист наполняет площадь фальшивой мелодией, но это не мешает нам любоваться окрестными скалами. Над раскаленным склоном, по которому мы спустились, чередой пальцев-останцев поднимается гора Узун-Тарла [высота 303 м]. Эти пальцы известны среди аборигенов под современным именем Скала Президентов, хотя профили скорее кошачьи и собачьи. Одна скала еще с древности называется Беременная, напоминая фигуру женщины с большим животом.
Скалы Узун-Тарла
Иван опять исчез в неизвестном направлении. Вскоре он появляется, загадочно сообщив «Все купил. Можем ехать». Едем на юг вдоль дороги, охваченной по сторонам уступами вертикальных скал. Минуем изумрудно зеленый водоем. Всем хочется поплавать, но принято решение поставить лагерь и только потом купаться. Оставляем позади туристическую стоянку, небольшой поселок Хаджи-Сала (тюрк. хаджи – совершивший хадж, паломничество в Мекку; сала – деревня, селение) и углубляемся в орехово-буковые заросли застилающие балку Джан-Дере (тюрк. джан – душа; дере (дереси) – ущелье, овраг, балка, долина).
Рассматривая неказистые подворья, замечаем надпись на одной из железных калиток «@!». О ее значении сразу возникают несколько гипотез, но основная версия – «Осторожно: Злая собака!»
Палаточный лагерь. Ужин. 16:15. Разбиваем лагерь под густыми кустами орешника. С одной стороны над лагерем нависает массивная гряда Чарадаклы-Баир [высота 557 м] (тюрк. "постройка на столбах, сваях" – по столбчатому характеру скального обрыва), с другой возносится таинственный Мангуп. Обычная лагерная суета: палатки, велосипеды, дрова для костра, обсуждаем ужин. Оказалось, что питьевой воды у нас нет, и Иван, навьючивая велосипед мешком с пустыми флягами, уезжает в поселок.
Организовав нам возможность «помывки» у местного бизнесмена Борис-Иваныча, наши инструкторы оставили нас заниматься своими делами, а сами исчезли, пробормотав что-то про право на отдых и принадлежность инструкторов к категории «люди». Часть туристов приняла горячий душ у весьма предприимчивого Борис-Иваныча, который организовывает для отдыхающих экзотические услуги в виде подзарядки мобильных телефонов, теплого душа, дегустации крымских вин, и даже, как заявлено в его визитке, полетов на воздушном шаре, часть успела окунуться в изумрудном водохранилище и осмотреть прилегающие окрестности, а потом все захотели есть. Поскольку еще днем Ваня обещал приготовить борщ и сделал для этого все необходимые закупки, мы с надеждой поглядывали на мягко садящееся солнце – в прежние дни ужин созревал к закату. Однако солнце садилось, а Вани в лагере все еще не было. Непродолжительная внутренняя борьба между голодом и ленью закончилась победой внутреннего голоса: в темноте даже в присутствии Вани борщ готовить будет сложно, потому как не видно. В результате, ловя последние лучи заходящего солнца, начинаем искать в Ваниных сумках необходимые для борща продукты. Возникает вопрос: в каком виде, и в каком порядке все найденное следует бросать в котелок? После непродолжительной дискуссии Света принимает волевое решение – надо все помыть, почистить и покрошить, а там видно, или, скорее, все равно не видно будет. Рассеявшись по всей поляне крошим овощи, однако от этого не становится легче – куда девать уже покрошенные продукты? У кого есть лишний ножик? А дощечка? А морковка? Появление Вани мгновенно превращает всю эту какофонию в стройную мелодию – изысканную симфонию о борще. Ваня руководит, Ваня командует. Ваня с устрашающей быстротой крошит своим тесаком лук – и вот уже ближе к полуночи мы едим совершенно восхитительный борщ, истинно украинский («чтобы ложка стояла»), приготовленный ‘китайцем-водящим-русских-по-Крыму ’!
