Фрэнсис Кинг - Мегатерион
Сперва Леви считался не более чем забавным эксцентриком. Немногие читали его книги, и первые их издания были все еще доступны в продаже через четверть столетия после публикации. В 1875 году Леви умер почти забытым. В течение десяти последующих лет, впрочем, он обрел небольшую, но впечатляющую компанию посмертных учеников — французских интеллектуалов. Это произошло благодаря влиянию поэта и романиста Катулла Мендеса, человека, знавшего Леви лично — именно он на самом деле представил того Виктору Гюго. Приблизительно в 1884 году Мендес познакомился с Маркизом Станисласом де Гуайта, многообещающим молодым поэтом, и убедил его прочитать Леви. Маркиз последовал совету своего друга, прочитал Леви и немедленно стал объектом того, на что сам ссылался как на coup de foudre occulte, «оккультный удар молнией».
Он полностью изменил образ жизни, читал магические и алхимические работы куда больше, чем поэтические тексты, пытался контактировать с гномами, ундинами и другими «элементарными существами», о которых писал врач шестнадцатого века Парацельс, и в своей обитой алой тканью учебной-и-алхимической лаборатории экспериментировал с гашишем, кокаином и другими наркотиками в попытке «ослабить крепления души» — то есть, позволить своей душе временно покинуть земную обитель и скитаться по вселенной, как она пожелает.
Вскоре де Гуайта окружил себя небольшой компанией сходно думающих литературных и артистических личностей, и в 1885 году они основали каббалистический Орден Розы-Креста с намерениями изучать и практиковать магию, распространяя знание оккультных принципов среди французской публики и восстанавливая в этом ключе артистическую жизнь Западной Европы. Ее члены-лидеры включали в себя не только самого Маркиза, но и Эрика («эзот»-Эрика) Сати, композитора и пианиста, чьи произведения иногда исполняются и по сей день; Жозефа «Сар» Пеладана, колдуна, писателя, фанатичного Вагнерианца и неортодоксального католика; и Освальда Вирта, эксперта по картам таро, считавшего жизненно необходимым посвятить свою жизнь любопытным «оккультным битвам» против тех, коих он рассматривал как «черных магов».
Тогда как Гуайта был наиболее заинтересован в традиционных оккультных практиках, Пеладан был более мотивирован на сотворение подлинного мистического «Розенкрейцерского» искусства и совершал безумные неистовые попытки для достижения этого. Так, вдобавок к написанию собственных романов, таких как «Высшее Зло», и эксцентрично озаглавленных работ оккультного предназначения — одна называлась «Как стать Эльфом» — между 1892 и 1897 годами он организовал шесть художественных выставок, «Салонов Розы-Креста». Среди представленных на этих выставках талантов были замечены наиболее «декадентские» художники своего времени — Густав Моро, Фелисьен Ропс, Жорж Руаяль и Граф де Ларманди. Магическая артистическая теория, доминировавшая на выставках, была суммирована Пеладаном в манифесте, выпущенном его орденом.
Художник! Ты — жрец: Искусство есть великая Мистерия…
Художник! Ты — царь: Искусство есть истинная Империя…
Художник! Ты — маг: Искусство есть великое чудо…
Сходные оккультные интересы были выражены и в творчестве на удивление большого числа английских писателей восьмидесятых и девяностых. Возьмем, например, Ф.У. Рольфа («Барона Корво»), автора прелестных рассказов Тото, после публикации А.Дж. А. Саймонса «Поиски Корво» в 1934 году, ставшего чем-то вроде культовой фигуры. Рольф не только до конца верил в астрологию и был, по своему собственному разумению, компетентным астрологом, но также занимался и ритуальной магией в качестве хобби. Однажды ему действительно удалось вовлечь Р.Х. Бенсона, сына Архиепископа Кентерберийского, который умудрился стать одновременно римско-католическим священником и автором популярных бестселлеров, в магический эксперимент. Описание этого случая приведено Вивианом Холландом,[12] младшим сыном Оскара Уайльда:
Отец Бенсон… находился под глубоким впечатлением от умения Рольфа составлять гороскопы… Он сказал, что Рольф, несомненно, посвятил огромное количество своего времени изучению звезд, обнаружил ряд очень загадочных изданий по этому предмету, включая одну неизвестную книгу Альберта Великого, и что тот, вероятно, знал об астрологии больше, чем любой из живущих.
Наиболее интересная история из всех, что рассказал мне Отец Бенсон, была об эксперименте с Белой Магией, который он осуществил по просьбе Рольфа. Рольф написал ему в один прекрасный день в состоянии великого возбуждения и рассказал, что нашел, либо в своей книге Альберта Великого, либо в каком-то другом средневековом манускрипте, указания на то, как вызвать определенное событие. Он не мог, при сложившихся обстоятельствах, открыть, что это было за событие, но умолял Отца Бенсона провести эксперимент.
Так как эксперимент состоял, в основном, в повторении определенных молитв и в отдельных периодах религиозных медитаций, Отец Бенсон не усмотрел никакого вреда в его проведении. Также в письмах Рольфа были изложены особые правила относительно часов подъема и отхода ко сну и воздержания от определенной пищи и напитков. Помню, что никакого алкоголя вообще не допускалось! Период такого режима составлял от десяти дней до двух недель.
В конце установленного периода Отец Бенсон рассказал мне, что отчетливо разглядел белую фигуру, чьи черты были довольно смазанными, сидящую верхом на лошади, едущую медленно по середине комнаты и остановившуюся там на полминуты, после чего она также медленно скрылась. Он немедленно сел и написал о своих впечатлениях Рольфу, который ответил по получении, приложив то, что, как подразумевалось, было переводом отрывка из книги, содержащего инструкции по проведению этого эксперимента. В отрывке было сказано, что, если предписания были точно исполнены, по истечении десяти дней или двух недель экспериментатор должен увидеть «подъезжающего к нему Белого Рыцаря с опущенным забралом». Бенсон показал мне этот отрывок в свое время и был глубоко впечатлен последними словами, которые, казалось, объясняли, почему он не смог различить черты всадника.
Гораздо более загадочные литературные фигуры, чем Корво, проявляли сходный интерес к магии и другим оккультным верованиям. Возьмем, к примеру, графа Стенбока (Штенбока), рифмоплета и писателя коротких оккультных рассказов, который, проживи он дольше, вполне бы мог развиться в еще одного Алистера Кроули, и чей интерес к поклонению дьяволу и оккультному эротизму может быть использован как характеристика декадентов в целом. Эрик Стенбок родился в Челтенхэме в марте 1860 года, и был сыном эстонского аристократа, который умер, когда Эрику исполнился всего год, и его жены англо-германского происхождения. О детстве Стенбока и о его юности известно немногое, за исключением того, что он люто ненавидел своего отчима, Фрэнсиса Моуатта, и своих полукровных братьев, но четыре семестра его пребывания в Оксфорде были достаточно насыщены событиями. Он был обращен в католичество, по крайней мере, формально, влюбился — совершенно безответно — в Чарльза Фаулера, больного туберкулезом сына оксфордского священника, и выпустил томик стихов («Любовь, Сон и Грезы», 1881), который побудил его семью, шокированную откровенной гомосексуальностью таких строчек, как:
