Владимир Шигин - Лжегерои русского флота
Только тогда Голиков приказал караулу зарядить ружья, а находящимся на шканцах офицерам пересчитать всю оставшуюся в строю команду. В это время из батарейной палубы выбежал Матюшенко с криком: «Что вы, братцы, неужели в своих стрелять будете?» Разбив о палубу винтовку и бросив её в сторону командира, он, крикнув: «Смотри, Голиков, будешь завтра висеть на ноке», — снова скрылся в батарейную палубу. Голиков приказал старшему офицеру вместе с караулом спуститься и поймать Матюшенко.
Когда сторонники Матюшенко кинулись за оружием, капитан 1-го ранга Голиков крикнул в сторону батарейной палубы: «Кто не хочет участвовать с бунтовщиками, переходи ко мне!» Одновременно он распорядился дать сигнал общего сбора, а фельдфебелям вывести команду на ют.
Часть караула ещё оставалась верными командиру. Что касается Гиляровского, то он уже отвёл за башню Вакуленчука для разговора о прекращении беспорядков. На призыв командира корабля откликнулась большая часть матросов, которые двинулась в сторону командира.
«Это был решительный и страшный момент, — признаётся в своих мемуарах Матюшенко. Дело шло о жизни и смерти либо командующих офицеров, либо команды (?). Если бы офицеры остались в живых, они могли бы повернуть всё дело в свою пользу, восстание за народную свободу было бы проиграно и команда попала бы под расстрел». Под словом «команда» вдохновитель мятежа в данном случае подразумевает себя и своих сторонников.
И вот именно тогда прозвучали несколько выстрелов в эту толпу. Несколько человек, были убиты и ранены. Позднее эти выстрелы пытались свалить на офицеров корабля. Однако фамилии конкретно стрелявших офицеров почему-то никогда никем не называются. Но зачем же было Голикову и офицерам стрелять в матросов, которые откликнулись на призыв командира? По всей видимости, несколько провокационных выстрелов в толпу произвели сторонники Матюшенко, захватившие к этому времени винтовки у матросов караула. Выстрелы и падающие товарищи произвели на команду жуткое впечатление, и вся матросская масса сразу же бросилась врассыпную в нижние помещения.
Вскоре наверху остались в основном подручные Матюшенко и офицеры, после чего и началась расправа над последними. В это время со спардека также раздались ружейные выстрелы. Это подручные Матюшенко прицельными выстрелами убили лейтенанта Неупокоева и часового у кормового флага. Мятеж начался! Находившиеся на шканцах матросы в панике бросились к люку адмиральского помещения, куда спустился командир Голиков. Другие стали бросаться за борт, пытаясь вплавь добраться до стоявшего за кормой миноносца. По ним сразу же стали стрелять «матюшенковцы», убив лейтенанта Григорьева, прапорщика Ливенцова и несколько матросов. Потом мятежники обвинят в их гибели офицеров. Есть сведения, что по людям в воде в азарте стреляли даже из 47-мм пушки.
Далее описание событий разнится. По одной из версий, в это время капитан 2-го ранга Гиляровский, спасаясь от пуль, с тремя оставшимися рядом с ним матросами караула попытался уйти под прикрытие башни. Но из батарейной палубы якобы выскочил матрос Вакуленчук с винтовкой в руках. Заметив целившегося в него Вакуленчука, Гиляровский выхватил из рук караульного винтовку и выстрелил в матроса. Раненый Вакуленчук отбежал к борту и, потеряв равновесие, упал в воду. В это время со спардека раздался новый залп, которым был убит Гиляровский.
Позднее мы ещё поговорим о весьма странных обстоятельствах почти одновременной гибели Гиляровского и Вакуленчука.
Тем временем заговорщики, вооружённые винтовками, стали собираться на шканцах, ободряя команду и уговаривая её продолжать бунт. После этого началась кровавая расправа над офицерами, о которой мы ниже поговорим отдельно. Когда часть офицеров была зверски убита, а остальные раненые и избитые заперты в одной из кают, Матюшенко стал полновластным хозяином корабля.
Так как командовать броненосцем он не мог, Матюшенко назначил прапорщика Алексеева командиром броненосца, кондуктора Мурзака — старшим офицером, кондуктора Шопоренко — артиллерийским офицером, квартирмейстеров Волгина и Коровенского — вахтенными начальниками. Общее «политическое» руководство взялся осуществлять, разумеется, сам Матюшенко.
Всё происшедшее на «Потёмкине», разумеется, заметил вахтенный стоявшего у «Потёмкина» за кормой миноносца № 267 (миноносец помимо номера имел ещё и собственное название «Измаил»). Вахтенный немедленно доложил командиру Клодту, что на броненосце происходит бунт. Выскочив наверх и убедившись в правильности доклада, лейтенант Клодт решил сняться с якоря и уйти от броненосца. Но выбрать якорь не удалось: по миноносцу стали стрелять с броненосца из винтовок, а потом из 47- и 75-мм орудий. Лейтенант Клодт, не желая подвергать миноносец обстрелу, отправился на броненосец. Здесь он увидел новоиспечённого командира Алексеева и толпу матросов, которые предложили ему исполнять обязанности старшего офицера. Клодт решительно отказался. Тогда с него сорвали погоны, избили и связали. В версии советских историков эти события были представлены по-иному: дескать, команда миноносца, увидев происходящее на броненосце, сама примкнула к бунтовщикам. На самом деле миноносец был попросту захвачен под прицелом направленных на него орудий броненосца.
Историк потёмкинских событий Б.И. Гаврилов в своей книге «В борьбе за свободу» пишет:
«Из группы обречённых раздались голоса: „Ваше высокоблагородие, не стреляйте, мы не бунтовщики!“ Все напряжённо ждали, что будет дальше. Зловещую тишину разорвал призыв А.Н. Матюшенко: „Братцы, что они делают с нашими товарищами? Забирай винтовки и патроны! Бей их, хамов!“
Революционные моряки с криками „ура!“ бросились на батарейную палубу и расхватали винтовки. Но патронов не было. Несколько обойм, спрятанных заранее за иконой Николая Угодника, разобрали моментально. Тогда машинный ученик П.И. Глаголев взломал замок оружейного погреба, а подручный хозяина трюмных отсеков Я. Медведев вынес оттуда патроны. В ответ на растерянный вопрос лейтенанта В.К. Тона: „Чего же вы хотите?“ — десятки гневных голосов грянули: „Свободы!“
На ходу заряжая винтовки, вооружённые матросы разъярённым потоком разлились по верхней палубе. В числе первых были машинисты А.С. Зиновьев и Ф.Я. Кашугин, минные машинисты Т.Г. Мартьянов, Н. Хохряков и И.П. Шестидесятый, кочегары В.А. Зиновьев и В.Б. Пригорницкий, плотник И.П. Кобцы, ложник К.Н. Савотченко, матросы С.Я. Гузь, А.Н. Заулошнов, А.П. Сыров, Н.С. Фурсаев, комендоры И.П. Задорожный и Ф.И. Пятаков.
Пытаясь остановить их, старший офицер И.И. Гиляровский кинулся к левому проходу с батарейной палубы. А.Н. Матюшенко ударил его прикладом по ноге. Испуганный Гиляровский метнулся к Е.Н. Голикову: „Что же это делается, Евгений Николаевич?! Что же это делается?!“
