Борис Мееровский - Гоббс
И чтобы внести полную ясность в рассматриваемую проблему, Гоббс заключает: «Так как... мы не можем отделить мышление от мыслящей материи, то предположение о материальности мыслящей субстанции кажется мне более правильным, чем другое предположение, а именно то, согласно которому она нематериальна» (3, I, 415).
Так, в первом же публичном выступлении Гоббс проявил себя как убежденный материалист, сознательно противопоставив свои воззрения «о природе человеческого духа» идеализму Декарта.
Столь же решительно отверг Гоббс попытку Декарта доказать бытие бога посредством ссылки на существование в уме человека якобы прирожденной идеи бога. Согласно Декарту, «эта идея, будучи весьма ясной и отчетливой, содержит в себе больше объективной реальности, чем всякая другая, и нет ни одной идеи, которая сама по себе была бы более истинна и менее могла быть заподозрена во лжи или заблуждении» (31, 363—364).
Гоббс выступил против картезианского учения о боге с позиций материализма и атеизма. Во-первых, он отверг возможность существования в нашем сознании представления о боге, или образа бога, поскольку последний (образ) может быть лишь отражением материальных вещей, воспринимаемых органами чувств. Во-вторых, Гоббс обратил внимание на то, что Декарт по существу не доказывает свой главный тезис, согласно которому идея бога дана нам, врождена. Поэтому все его рассуждение о боге является беспредметным (см. 3, I, 424). В-третьих, Гоббс подверг критическому рассмотрению атрибуты бога и пришел к выводу, что у нас нет никаких оснований приписывать богу указанные свойства (см. там же, 427—428). «Следовательно, существование бога не доказано, а еще менее доказано наличие акта творения» (там же, 430), — подвел Гоббс итог своим возражениям.
Согласно Декарту, идеи, которые образуются в нашем уме, не зависят от реальных предметов и их свойств. Так, например, в уме имеется понятие треугольника, «хотя подобная фигура, может быть, не существует, да и никогда не существовала нигде во вселенной вне моего мышления» (31, 382). Возражая против этого идеалистического положения картезианства, Гоббс снова выступает как материалист: «Треугольник возникает в уме из треугольника, который видели или начертали по образцу виденных» (3, I, 433). Если бы в природе не существовало ни одного треугольника, то мы не могли бы образовать в своем уме идею треугольника и рассуждать о его свойствах.
Расхождения между двумя мыслителями касались не частностей, а существа рассматриваемых проблем. Не удивительно, что полемика Гоббса и Декарта не привела к сближению их точек зрения. Более того, между ними установились довольно прохладные отношения, которые не изменила даже личная встреча, состоявшаяся в 1648 г. в Париже, куда на время прибыл Декарт из Голландии. Вскоре же после этой встречи Декарт вновь покинул Францию, так что всякие личные контакты между ним и Гоббсом вообще прекратились. В 1650 г. Декарт умер.
Вернемся, однако, к первым годам пребывания Гоббса во французской столице. Именно в это время он интенсивно работает над осуществлением своего замысла — создать философскую систему, которая охватила бы три области действительности: мир неодушевленных тел, человека и гражданское общество. Однако заключительная часть «Основ философии» (так назвал Гоббс свою систему) появляется на свет первой. Это была книга Гоббса «О гражданине», изданная в 1642 г. в Париже на латинском языке. Книга вышла без указания автора и небольшим тиражом, поскольку предназначалась лишь для узкого круга лиц, которых Гоббс хотел ознакомить со своим сочинением. Он рассчитывал впоследствии переиздать его, учтя критические замечания и возражения. И действительно, второе издание «О гражданине», появившееся в Амстердаме в 1647 г., содержало пространные примечания, в которых Гоббс давал ответ своим неназванным оппонентам. Между прочим, в предисловии к этому изданию Гоббс объяснил причины, побудившие его отказаться от первоначального замысла и опубликовать третью часть «Основ философии» раньше двух предыдущих. Он прямо ссылался на события в Англии, связанные с началом революции и гражданской войны. Эти события, отмечал Гоббс, вынудили его ускорить написание «О гражданине» и отложить до более позднего времени работу над другими частями его системы. «Вот почему последняя по порядку часть является первой по времени написания» (3, I, 295).
Гоббс не скрывал от читателей, что, излагая свои взгляды о правах верховной власти и об обязанностях граждан повиноваться ей, он надеялся положить конец спорам по этому вопросу и способствовать тем самым прекращению «смуты» в государстве. Убеждая читателей, что подчинение государственной власти несовместимо с участием «в восстании, заговоре или союзе против государства» (там же, 295—296), Гоббс откровенно заявлял, что осуждает тех, кто развязал войну против «законной» власти. В то же время Гоббс подчеркивал, что заботится «не об интересах какой-либо партии, но об интересах мира» (там же, 297), что, хотя он лично отдает предпочтение монархии перед другими видами государства, целью его сочинения является доказательство того, что «всем разновидностям государства должна быть в равной мере приписана верховная власть» (там же, 296).
Амстердамское издание «О гражданине»[2] открывалось посвящением графу Девонширскому, ученику и покровителю Гоббса, сыну его покойного друга. Затем следовали два письма, адресованные французскому врачу и философу Сорбьеру, принявшему деятельное участие в переиздании книги Гоббса в Голландии. Автором одного из этих писем был Гассенди, другого — Мерсенн. В обоих письмах содержится самая высокая оценка сочинения Гоббса и личности философа. «...Я не знаю среди философов никого, — писал Гассенди, — кто был бы более свободен от предрассудков и более основательно вникал в то, что он рассматривает» (3, I, 284—285). Мерсенн характеризовал произведение Гоббса как «огромное литературное сокровище, обогащенное новыми мыслями, которые, разрешая отдельные трудности, прокладывают ровную и прямую дорогу» (там же, 286). Письма Гассенди и Мерсенна к Сорбьеру нельзя рассматривать лишь как выражение их личных симпатий к автору «О гражданине». В этих письмах, безусловно, получило отражение признание таланта Гоббса и выдающегося значения его сочинения со стороны политических и культурных кругов по обоим берегам Ла-Манша.
Известность Гоббса в философских кругах еще более возросла в результате его диспута о свободе и необходимости с епископом Бремхоллом. Последний, как и многие английские эмигранты, проживал в то время в Париже и считался одним из ведущих теологов. Диспут, состоявшийся в 1646 г., проходил в доме графа Ньюкасл, с которым Гоббс давно уже поддерживал дружеские отношения. Участники диспута придерживались двух противоположных точек зрения: Бремхолл отстаивал религиозное учение о свободе воли, Гоббс же выступал как убежденный детерминист.
