А. Солнцев-Засекин - Побег генерала Корнилова из австрийского плена. Составлено по личным воспоминаниям, рассказам и запискам других участников побега и самого генерала Корнилова
По мобилизации июля 1914 года произведенный в генерал-майоры Корнилов возглавил бригаду в 49-й пехотной дивизии, направлявшейся на формирующийся Юго-Западный фронт. Войну Лавр Георгиевич воспринял с энтузиазмом, ибо только война позволяла использовать все его таланты и способности в полную силу. Однако командовать бригадой долго не пришлось – уже 19 августа Корнилов был назначен начальником 48-й пехотной дивизии из состава 24-го армейского корпуса 8-й армии Юго-Западного фронта. Эта дивизия не считалась хорошим подразделением, и ее боеспособность ставилась под сомнение. Она была сформирована из полков, развернутых на базе резервных пехотных батальонов и полков Казанского военного округа, ее полки не обладали ни славной историей, ни хорошими кадрами, ни боевым духом. За несколько недель Корнилов полностью преобразил соединение: прибытие генерала, имя которого уже было известно всей России, воодушевило солдат, его энергия, целеустремленность и воля к победе вскоре передались и подчиненным, а бесстрашие, необычайная личная храбрость завоевали их сердца. Корнилов провел свою дивизию через тяготы битв в Галиции и зимних боев в Карпатах, и каждая его операция приносила ему и его солдатам успех и славу. За отвагу и стойкость 48-я пехотная дивизия получила прозвище «стальной», а имя Корнилова стало внушать австрийцам благоговейный страх.
Таков был человек, оказавшийся в австрийском плену, и немудрено, что многие пленные сочли за честь помочь Корнилову вернуться на Родину. Но почему же австро-венгерский солдат чех Франтишек Мрняк счел своим долгом нарушить присягу и помочь генералу враждебной ему армии?
Причина такого выбора Мрняка кроется в истории Австро-Венгрии и Габсбургской монархии. Австрийская империя возникла на руинах обрушенной Наполеоном Бонапартом Священной Римской империи германской нации, аморфного государственного образования, являвшегося чистой воды пережитком средневековья. Священная Римская империя состояла из огромного конгломерата всевозможных германских государств с самыми разными формами правления, управлявшимся по самым разным законам, а зачастую и вовсе по произволу их владетеля. Бесчисленные имперские графы, герцоги, князья, бароны и города оспаривали друг у друга клочки территории, жили в долг и охотно торговали своими солдатами. Над всем этим хаосом возвышались императоры Священной Римском империи из династии Габсбургов, в чьи владения входили не только герцогство Австрия, но и земли Чешской короны, королевство Венгрия, княжество Трансильвания, Королевство Хорватия и Славония и целый ряд других земель. Весь этот многонациональный и разнорелигиозный конгломерат управлялся австрийскими монархами, которые были одновременно и императорами Священной Римской империи, и королями, герцогами или князьями входивших в их династические владения земель. В этой разнообразности и крылся корень всех противоречий, усиление которых и привело Габсбургскую монархию к краху. В 1804 году в противовес Бонапарту, к удивлению всего мира ставшему императором Франции, император Франц II Габсбург провозгласил себя императором Францем I Австрийским, чем также удивил цивилизованный мир. В 1806 году вследствие военных поражений Австрии Наполеон настоял на упразднении Священной Римской империи, а после краха Бонапарта политическая карта Европы изменилась настолько, что о восстановлении Священной Римской империи больше не могло быть и речи, и Габсбургская монархия окончательно стала тождественной Австрийской империи. Однако народы, ее населявшие, не собирались отказываться от претензий на национальный суверенитет, некогда утраченный в силу военной и дипломатической активности Габсбургов эпохи Ренессанса, и сепаратистские настроения неизменно пользовались популярностью на не-немецких территориях империи. Подлили масла в огонь и сами Габсбурги, избрав наиболее неудачный способ решения проблемы сепаратизма – насильственная германизация находящихся под юрисдикцией империи народов. В 1848 году все нараставшее недовольство политикой императоров вылилось в Весну народов – серию национальных восстаний на территории империи, из которых выделялось своим размахом и мощью Венгерское восстание. С огромным трудом Габсбургам удалось подавить выступления и пойти на крайнюю меру – ликвидацию федеративного устройства страны с заменой на унитарную абсолютную монархию. Поражения Австрии в войне за объединение Италии и Австро-прусской войне наравне с усилением активности венгерской элиты, дипломатической изоляцией и усилением давления России подтолкнули императора Франца-Иосифа к трансформации государства в унию империи Австрия и королевства Венгрия. Согласно австро-венгерскому соглашению, территория империи делилась на две части – территорию австрийской короны и территорию венгерской короны, автономную во всем, кроме внешнеполитических, финансовых и военных вопросов. Австрийская империя превращалась в двуединую монархию Австро-Венгрия, а императором Австрии и королем Венгрии становился один и тот же человек – император Франц-Иосиф. Соглашение устроило элиты Австрии и Венгрии, однако совершенно не устраивало прочие народы империи, в первую очередь чехов и хорватов. Чехи требовали восстановления прав Чешской короны и видели их в уравнении в правах с Венгрией, хорваты были недовольны включением их в юрисдикцию Венгрии. В результате игнорирования этих проблем к началу ХХ века необычайно обострились чешско-венгерские и чешско-австрийские противоречия, не отставали от чехов и словаки, а хорваты и сербы также почти открыто конфликтовали с венграми и австрийцами. По сути, внутри Австро-Венгрии сложился острейший конфликт славян, добивавшихся автономии, и немцев и венгров, видевших в автономии славян угрозу своей власти. В условиях внутренней нестабильности и отсутствия каких-либо инструментов разрешения национальных противоречий империя Габсбургов и вступила в мировую войну, видя в ней способ устранения всех своих проблем. Обернулось это решение прямо противоположным результатом.
В начале ХХ века среди славянского населения Австро-Венгрии все большую популярность набирали идеи панславизма, объединения славян империи в борьбе за свои права. Очевидно было, что ни венгры, ни австрийцы, ни имперские власти, в подавляющем большинстве своем состоявшие из первых и вторых, не собираются хоть в чем-то уступить славянам. Понимание безысходности ситуации и нежелания империи хоть что-либо менять привело к возникновению целого ряда полулегальных и нелегальных славянских организаций, своей целью видевших как минимум достижение автономий внутри империи, как максимум – отделение от нее и воссоздание собственных национальных государств. Наибольшую активность проявляли чешские и словацкие организации, самой мощной из которых был Чешский национальный комитет. В условиях нежелания имперских властей достичь компромисса все надежды чехов обратились к России, не только на словах, но и на деле являвшейся защитником интересов славян в Европе. С началом Первой мировой войны идея, что именно Россия поможет чехам и словакам обрести долгожданную независимость, приобрела массовый характер. Чешские солдаты не горели желанием воевать за двуединую монархию, в которой не видели для своего народа никаких перспектив, в землях Чешской короны широко распространились уклонение от призыва, мелкий саботаж и посильная помощь русским военнопленным. Именно в сложной и тяжелой внутриполитической ситуации, в которую сама себя загнала Габсбургская монархия, и кроются истоки причин, по которым австрийский солдат чешского происхождения Франтишек Мрняк решил помочь генералу Корнилову вернуться в Россию для продолжения борьбы с Австро-Венгрией. К сожалению, надежды чехов на помощь России не оправдались. Вскоре сама Россия скатилась в пучину революции и хаос гражданской войны, в котором было вовсе не до чешской независимости. Лавр Георгиевич Корнилов стал одним из основателей, вдохновителей и идеологов Белого движения, сопротивления большевизму, и после победы красных всякая память о нем – о выдающемся полководце, блестящем исследователе и бесстрашном разведчике, человеке долга и чести – вытравливалась из народного сознания с усердием, достойным иного приложения. Сейчас, когда нас не ограничивают идеологические рамки, мы имеем возможность иначе взглянуть на эту уникальную личность и на его роль в истории. А представленные вашему вниманию воспоминания восполняют огромный пробел в отечественной исторической литературе и дают ключ к пониманию, кем же был на самом деле Лавр Георгиевич Корнилов.
