С Давтян - Пятая воздушная
Опытные командиры и политработники объясняли летчикам тактические приемы истребителей противника, которые часто умышленно завязывали воздушные карусели, чтобы дать возможность своим бомбардировщикам беспрепятственно сбрасывать бомбы на наши позиции. На партийных, комсомольских собраниях и в беседах широко популяризировались боевые успехи тех летчиков, которые уничтожили наибольшее количество бомбардировщиков врага. Чаще назывались такие мастера воздушного боя, как М. П. Дикий, Д. Л. Калараш, Г. А. Шадрин и С. С. Щиров.
В целях снижения активности вражеской авиации, которая продолжала господствовать в воздухе, командование армии решило нанести бомбоштурмовые удары по аэродромам противника, к выполнению которых были привлечены летчики 236-й истребительной и экипажи 132-й бомбардировочной авиадивизий. Только за 25 и 26 июля они произвели по три вылета на аэродромы в Федоровне и на Хуторе Веселом, где базировалось до 80 фашистских самолетов. В каждом вылете принимало участие не менее 30 самолетов, которые действовали в условиях интенсивного огня зенитной артиллерии и истребителей противника, патрулировавших в районах целей. Но, несмотря на это, налеты на вражеские аэродромы полки выполнили успешно, уничтожив 30 и повредив 25 "юнкерсов" и "мессершмиттов", подавив при этом 2 батареи зенитной артиллерии{10}.
Самоотверженно и инициативно сражались с гитлеровцами летчики 237-й истребительной авиадивизии, возглавляемой генерал-майором авиации Е. М. Белецким. Они прикрывали наземные войска от налетов фашистских бомбардировщиков, совершали порой по 6 боевых вылетов в день. Только 36-й истребительный авиаполк (командир майор А. А. Осипов) на самолетах И-16 в июне - июле в районе Кубани и северо-восточного побережья Черного моря произвел 1976 боевых вылетов, из них 661 - на штурмовку войск и техники противника. Летчики полка провели 56 групповых воздушных боев и сбили 13 фашистских "юнкерсов" и "мессершмиттов". Они и сами несли потери, но были полны решимости разгромить ненавистного врага. При их поддержке наземные войска дважды выбивали врага из станицы Славянская.
Бесстрашие и неутомимость в полетах проявляли летчики-штурмовики 238-й авиадивизии генерал-майора авиации В. В. Нанейшвили. Перебазировавшись с аэродрома Крымская на другой аэродром, дивизия основными силами наносила штурмовые удары по скоплениям вражеских войск в устье Дона, мотомехчастям на дорогах, подавляла огонь полевой и зенитной, артиллерии на позициях. В районе станицы Тихорецкая штурмовики этого соединения только в течение 28 июля уничтожили несколько десятков танков и бронемашин 13-й фашистской танковой дивизии.
При такой интенсивной боевой работе материальная часть быстро выходила из строя, росли потери. К концу июля в полках оставалось по 8-10 самолетов (а часто и менее), которые могли летать на задания. Надеяться на пополнение самолетами и двигателями не приходилось. Нужно было искать выход на месте. Оп был найден благодаря изобретательности и трудолюбию инженерно-технического состава. Для обнаружения и перевозки самолетов, совершивших вынужденные посадки на своей территории из-за повреждений в бою, были созданы специальные полковые группы и эвакуационные команды. По поступавшим донесениям или другим сведениям высылались на автомашинах или самолетах связи (По-2) техники для уточнения состояния самолетов, после чего поврежденные машины, если это было целесообразно, восстанавливались на месте или транспортировались в стационарную авиамастерскую. Часто эвакуация таких самолетов происходила под вражеским артиллерийским огнем.
Быстрому восстановлению самолетов также помогала и замена агрегатов на машинах, отправляемых в ремонтные органы, на подобные агрегаты, снятые с поврежденных самолетов. За счет этого быстро, в течение нескольких часов, восстанавливались два-три самолета, и полки продолжали боевые действия. Только за июль в частях армии силами полевых авиаремонтные мастерских с приданными им бригадами технического состава было восстановлено около ста самолетов.
В ходе жарких схваток советские соколы мужали, закалялась их воля, росло боевое мастерство. Каждый поединок с фашистскими пилотами рождал новых героев, одним из которых был сержант Ф. С. Чесноков - летчик 367-го бомбардировочного авиаполка.
Скоростной бомбардировщик СБ, на котором летал Федор Чесноков, уже в первые дни Великой Отечественной войны перестал считаться скоростным, и уйти от вражеских истребителей на нем было почти невозможно. К тому же самолет имел опаснейший для экипажа недостаток: машина часто загоралась. Однако сержанту Чеснокову на СБ в этом смысле повезло: десятки раз он вел бой против "мессершмиттов" и ни разу его не смогли поджечь. В июньские дни 1942 года во время обороны Севастополя в условиях минимальной видимости Федор Чесноков летал с Кавказского побережья через море бомбить артиллерийские позиции, откуда фашисты вели обстрел порта и города. Бомбить приходилось с малых высот под огнем десятков зенитных батарей. Опасными были рейды на бомбардировки, но не менее опасным было возвращение через море на поврежденном самолете.
Однажды Чеснокову поручили разведку в районе станции Кавказская. Как всегда, на всякий случай подвесили бомбы. На большой высоте летчик пересек линию фронта, подошел к заданному району, сфотографировал его. Попутно заснял и железнодорожную станцию, на которой стоял готовый к отправке фашистский воинский эшелон с уже прицепленными двумя паровозами. Что делать? Решение было принято молниеносно, вниз полетели бомбы. Их взрывами эшелон был разбит. Штурман младший лейтенант П. Н. Лойтер сфотографировал результаты бомбоудара, на одном ролике пленки были зафиксированы объекты разведки и последствия бомбардировки.
Экзаменом для двадцатилетнего летчика стал еще один полет, выполненный по заданию командования фронта. Чеснокову приказали сфотографировать аэродромы в Багерово, Сарабузе, Феодосии и военно-морскую базу противника в Керчи. Штурманом летел лейтенант Г. К. Токаленко, стрелком-радистом, учитывая важность задания, стал начальник связи полка лейтенант В. И. Дурнов. Погода была безоблачная, что представляло дополнительную опасность при встрече с фашистскими истребителями. На средней высоте точно вышли к первому аэродрому, сфотографировали его, затем разведали военно-морскую базу, засняв там скопление судов. Когда позади остался второй аэродром, экипаж был атакован "мессершмиттами". Штурман и стрелок-радист, сбросив кислородные маски, настойчиво отражали нападение, а Чесноков тем временем приближался к последнему пункту разведки-третьему аэродрому, думая лишь об одном: выдержать боевой курс и точно произвести фотографирование.
