Альфред Штекли - Томас Мюнцер
В университетах Лейпцига, Франкфурта-на-Одере и Майнца он поражал профессоров глубиной своих познаний. Томасу пророчили блестящую карьеру. Он легко получил степени магистра свободных искусств и бакалавра теологии.
В ту пору университеты были ареной ожесточенной борьбы гуманистов против схоластики. Недовольство политикой римского престола и засильем церкви было столь широким, что споры, родившиеся в ученых кругах, быстро выходили за университетские стены. Повсюду в стране напряженно следили за «делом Рейхлина». Известный филолог Иоганн Рейхлин считал, что интересы христианской религии требуют серьезного изучения древнейших текстов, в том числе и еврейских. Кельнские же богословы хотели сжечь написанные евреями религиозные книги. Очень скоро распря Рейхлина с теологами-мракобесами помимо его воли превратилась в борьбу за свободу мысли. Высмеивая противников Рейхлина, эрфуртские гуманисты сообща сочинили «Письма темных людей»: богословы, имеющие ученые степени, схоласты, выдающие себя за знатоков поэзии, спесивые, полуграмотные монахи пишут письма одному из злейших врагов Рейхлина. И каждое письмо было яркой сатирой на невежество, разврат и глупость этих темных людей.
Ульрих фон Гуттен, нищий рыцарь и большой поэт, страстно ненавидел Рим: в своих стихах и памфлетах он без устали обличал пороки духовенства. Попы повсюду проклинали Гуттена. Борьба идей подчас проявлялась весьма своеобразно: настоятель одного монастыря во всеуслышание хвалился, что он запасся печатными портретами поэта и каждый день, отправляясь в нужник, захватывает их с собой.
Гуттен мечтал о том времени, когда рыцарские мечи покончат с раздробленностью страны и создадут единую Германию. Он горел нетерпением ринуться в битву. Неизлечимо больной, он бросил слова: «Как прекрасно жить! Не время предаваться покою!»
«Светочем вселенной» и «отцом науки» звали гуманисты Эразма Роттердамского. Он заново перевел библию на латинский язык и, комментируя ее, пытался ввести в теологию дух настоящего исследования. Он жаждал обновления христианства. Но, человек осторожный и хитрый, он облекал свои работы в такую форму, что ему безнаказанно сходила с рук критика, очень опасная для церкви. Его сатирой «Похвальное слово глупости» зачитывались люди разных сословий. Из нее делали выводы, на которые не решался Эразм. Он не примыкал ни к одной из враждующих партий, боялся крайностей, насильственных действий, бунта. Ему дороже всего покой, необходимый для ученых занятий. Он отводил все упреки в малодушии — ведь он не солдат-наемник, чтобы отличаться храбростью.
Мюнцер, помимо латыни, изучал греческий и древнееврейский языки. Он читал произведения гуманистов и мог, подражая их стилю, сочинять изящные письма. Но Эразм казался ему слишком умеренным. А вера Гуттена в миссию немецкого рыцарства была Томасу совершенно чуждой. Дворян он обычно называл «живодерами».
Не книги — сама жизнь заставила Мюнцера усомниться в существовании бога. Своей драгоценной кровью Спаситель искупил грехи человечества? А есть ли бог вообще? Ссылки на библию годятся лишь для простаков. Написать можно все, что угодно. Почему человек, имеющий разум, должен верить в истинность писания? Он постоянно слышит — «так учил Христос», «это повелел всевышний». Чем злее притеснитель, тем громче кричит он о «заповедях господних». Все обманщики и угнетатели, как фиговым листком, прикрываются библией.
Божья воля! А во что превратилась страна?! Сплошной вертеп разбойников! Повсюду сильный давит слабого. Каждый стремится урвать кусок пожирней. С мужика дерут три шкуры, от голода пухнут дети. Куда ни повернешься, везде насилие и надувательство. Власть имущие довольны существующим порядком и без устали твердят, что он от бога. На каждом шагу лицемерие. А того, кто не хочет лгать и обманывать, считают круглым дураком.
Да, он, Мюнцер, может получить богатый приход и, уподобившись тысячам попов, жить припеваючи — морочить паству латинской тарабарщиной, копить денежки, жрать в три горла, дуть вино и предаваться блуду со своими прихожанками.
И ради этого жить? Томаса душит отчаяние. Он ни во что не верит. Жизнь представляется ему совершенно потерявшей смысл. В исступлении взывает он к богу: «Если ты есть, ответь! Или ты онемел?!» Но бог молчит. Томас сыплет богохульствами. В библии всевышний так часто разговаривает с людьми, а теперь он лишился языка.
Мюнцер сокрушен и подавлен. Неужели проклятые вопросы, которые годами его терзают, навсегда останутся без ответа? Он переживает тяжелые дни. Ни-кто ему не помог: ни мудрые наставники, ни толстые книги, ни глас господен. В чем же правда? И как должен жить человек?
Мучительным раздумьям, кажется, не будет конца. И вдруг он чувствует, что разум его начинает «раскрываться». Все ненужно и лживо: догматы, которые необходимо принимать на веру, мертвые буквы священного писания, хитроумные толкования богословов Коль разум твой «раскрыт», ты сам в глубине души услышишь «внутренний голос» и поймешь правду.
Почему так бедствует большинство людей? Да потому, что господа присвоили себе все на свете: злаки земные, птиц небесных, рыб в воде. Все принадлежит им! Отсюда все беды. А ведь люди от природы равны и свободны. Так почему же они позволяют кучке тиранов помыкать собою? Мюнцер не сомневается в народе. Он уверен, что простые люди городов и сел, безмерно измученные угнетением и бесправием, скорее всего поймут слово правды. Любой человек, несущий на своих плечах бремя страданий, будь то турок или язычник, тотчас, как только раскроется его разум, увидит, что корень зол в неравенстве и в незаконном захвате сильными мира сего прав и благ, которые должны принадлежать всем.
Он прочел множество книг по истории, изучил отцов церкви. Он задумывается: почему общность имущества раннехристианской общины просуществовала так недолго? «Учителя веры» захотели всегда сидеть наверху. И во что они превратили Евангелие — в проповедь рабской покорности! Грош цена вере, которая только и знает, что оправдывать злодейства угнетателей и сулить бедным блаженство на том свете. Томас ничего не хочет слышать о загробной жизни. Он не верит ни в потустороннего дьявола, ни в потустороннего бога. Царство равенства и справедливости, «царствие божие», должно восторжествовать здесь на земле!
Год 1517 проходит бурно. В Майнце, на рейхстаге, советники Максимилиана требуют значительного увеличения имперского войска. Иначе невозможно предотвратить народное восстание. Осенью на Верхнем Рейне с помощью изменников раскрывают новый заговор «Башмака». Во главе его опять неугомонный Иосс Фриц. И на этот раз ему удается исчезнуть. Нет, он не сложит своей головы раньше, чем дело «Башмака» не победит повсюду!
