Александр Гомельский - Центровые
Сам Отар Михайлович с какой–то отеческой заботливостью, я бы даже сказал нежностью, относился к молодежи. Причем ему неважно было, кто из какой команды. И действительно, кто, как не Отар Коркия, мог расшевелить их, новичков, робких дебютантов, приободрить, заставить поверить в себя! И он отдавал молодым массу времени и на площадке, и вне ее.
Что ж тут удивляться, если и партнеры и соперники называли его всегда только по имени–отчеству, хотя многие играли с ним долгое время в одной команде — клубной или сборной… Это был знак уважения к огромному таланту истинного мастера, большого спортсмена и чудесной души человека…
Увайс Ахтаев
Наверное, у всех, кто его видел, он навсегда остался в памяти. Как жаль, что сохранилось мало фотографий этого рано ушедшего из жизни человека, что не нашлось художника, написавшего бы его портрет, скульптора, вылепившего бы его бюст. Ведь лицо у него было — прямо просилось на полотно: резкое, словно высеченное, характерное, запоминающееся. И очень доброе.
Представьте себе этакую громадину ростом 2 м 36 см, ножищи 58‑го размера, брюки, в которые залезла бы вся команда, ручищи–лопаты, в которых и мяча–то не было видно — так, камешек какой–то… Впечатляло, что там говорить…
Я впервые увидел настоящего гиганта, рядом с которым все остальные, даже самые до него высокие игроки, казались обычными людьми. Я же был просто лилипутом. Вася (по–моему, его никто не называл Увайсом) поразил, но и заставил меня задуматься. С появлением таких игроков баскетбол должен был измениться, что давно уже поняли американцы, предпочитавшие высокорослых центровых. Наши центровые Куллам, Конев, Путмакер, Силиньш, Серцявичюс, Ульяшенко были прекрасными мастерами, но это были центровые в нашем нынешнем понимании этого слова. Ахтаев таким центровым был. Больше того, я уверен, что играй он и сегодня, приносил бы пользу любой, даже самой классной команде.
Конечно, он просто физически не мог бы так бегать весь матч по площадке, как это делают Сабонис, Гришаев, Гоборов — центровые 80‑х. Но Ахтаев не потерялся бы среди своих наследников, можно даже сказать потомков, поскольку у него была хорошая техника — техника владения мячом, техника паса, техника броска. А техника во все времена была и остается главным козырем в арсенале любого баскетболиста. Он был мягок в обращении с мячом, даже ласков с ним, Вася действительно играл. И не надо думать, что Ахтаев был ограниченным в игровом плане человеком. Отнюдь. Конечно, прежде всего он использовал свой рост и старался забить, вернее, запихнуть мяч в корзину. Но у него был неплохо поставленный бросок, особенно со штрафных. Он прекрасно играл в защите, ставя такую «крышу», что выбраться из–под нее было неимоверно трудно. Если Вася успевал к своему щиту, то забить ему оттуда становилось проблемой. Это был умный, смышленый игрок, любящий, чувствовавший, понимавший баскетбол.
Безусловно, Васе не хватало атлетизма, хотя в юности он увлекался боксом и легкой атлетикой, метал диск. И все же он был рыхловат, не слишком вынослив: как–никак вес 160 кг давал о себе знать. Однако самое главное, что для нашего баскетбола он сделал: показал, насколько необходим рост в этой игре.
Это его игра, его задачки, которые он задавал уступающим ему в росте другим центровым, заставили тренеров всерьез заняться поисками центровых ростом далеко за два метра. Он так и не стал заслуженным мастером спорта, но заслуг у него в советском баскетболе более чем достаточно.
Одна из самых популярных личностей в 40–50‑х годах, Ахтаев перед широкой публикой впервые появился летом 46‑го во Львове, где проходила спартакиада институтов и техникумов физической культуры. Тогда он еще метал диск, но внимание к себе привлекал необычайное.
В первое послевоенное время спорт был так притягателен, что трибуны стадионов заполнялись даже на относительно скромных соревнованиях. Спартакиада во Львове — не исключение. Вокруг Ахтаева и вовсе собирались толпы народа. Впечатление этот гигант производил действительно колоссальное. Молодой (ему еще не было и 18 лет), экспансивный, несмотря на громадный рост, общительный (что редкость для высокорослых), он всегда был в окружении болельщиков. За ним ходили толпами, а он был ужасно рад, когда вдруг резко оборачивался — и толпа в испуге откатывалась. Вася хохотал во всю мощь своих легких и горловых связок, довольный произведенным эффектом.
Когда мы обедали в небольшом ресторанчике, к стеклам приникали любопытные. Всех интересовало, сколько этот человек–гора ест и пьет. А надо сказать, что, как и большинство других великанов, ел Вася не так уж и много, хотя за его плечами было голодное военное детство. А вот воду пил действительно взахлеб, что тоже характерно для гигантов. Тот же Отар Коркия всегда на сборах держал под кроватью ящик боржоми и за день выдувал более десяти бутылок. Одно время врачи противились такому увлечению жидкостью, но потом поняли: гиганты на играх и тренировках теряют очень много влаги, поэтому их водяной запас должен постоянно восполняться.
Сколько помню, появление Ахтаева на улице ли, на стадионе всегда вызывало ажиотаж. Он мгновенно попадал в какой–то людской водоворот. Естественно, тут же слышалось и «дядя, достань воробушка», и «дядя Степа», что поначалу очень смущало Васю. Так что в первое время он, по свидетельству тех, кто знал его по Алма — Ате, заливался краской стеснения, пытался спрятаться от назойливого внимания окружающих, но потом, пообвыкнув, наоборот, стал гордиться такой популярностью и ходил с высоко поднятой головой. Ему, как мальчишке, льстило такое внимание публики. Правда, на его игре это никак не отразилось. В игре Вася забывал обо всем, кроме товарищей, команды. Алма–атинский «Буревестник» был середнячком, хотя играли в нем и интересные, даже незаурядные баскетболисты. Достаточно назвать Бахвалова, Нелидова, Платонова, Седристого, Джиимбаева. И все же «Буревестник» чаще находился в нижней части турнирной таблицы всесоюзных турниров — один Ахтаев погоду еще не делал. Тем не менее для любой, даже самой классной команды встреча с алмаатинцами превращалась в муку мученическую. И тренеры ломали себе голову, как победить Ахтаева и К°, как нейтрализовать грозного центрового. Кстати, появлением приличной команды, долгое время выступавшей в высшей лиге чемпионата СССР, алмаатинцы обязаны именно Ахтаеву. Он многое сделал, чтобы такая команда просто появилась, стала крепким коллективом, серьезным соперником для сильнейших клубов страны, хотя до Васи баскетбол в Казахстане не очень жаловали. Любопытно, что впоследствии там появился и еще один классный центровой — Владимир Андреев. Сам Ахтаев очень трогательно, внимательно, заботливо относился к молодым, выискивал способных игроков, опекал их, поддерживал. Валерий Платонов, работающий ныне в Госкомспорте СССР, вспоминает, как 16-летним мальчишкой попал в «Буревестник», куда его привел Вася, которому он сначала просто подавал мячи, затем стал носить за ним сетку с мячами, а там и заиграл в основном составе. И все время рядом с ним был Ахтаев — большой и добрый человек, настоящий друг и старший товарищ.
