Владимир Проскуряков - Иоган Гутенберг
Всегда существовала крепкая связь между техникой печатания текста и рисунков. Само изобретение Гутенберга появилось на почве, подготовленной практикой изготовления оттисков картин, вырезанных на дереве. В первое столетие своего существования книгопечатание широко использовало и развило ксилографию и уже в конце XV века вызвало к жизни гравюру на меди. Гравирование на меди явилось крупным шагом вперед в борьбе за качество книжной иллюстрации.
МАШИНА КЕНИГА
Но человеческая мысль не останавливается на этом и в XVI веке появляется офорт. Офорт означал применение химии к иллюстративному печатанию, значительно облегчал работу художника-резчика и устранял одну из главных трудностей гравирования.
Объясним это подробнее. Задачей гравера было вырезать грабштихелем (инструмент из стали со срезанным наискось острым концом) или иглой, предназначенный к воспроизведению рисунок на гладкой отполированной медной пластинке. После окончания гравирования вырезанные углубленные линии наполнялись краской, а гладкая поверхность тщательно от нее очищалась. Потом бумага сильно прижималась к медной доске, краска из углублений всасывалась бумагой и отпечаток был готов. Но этот способ труден и долог, требует величайшей тщательности и точности от гравера, – достаточно неловкого движения, ослабления внимания и неверно проведенная линия, может быть перед самым окончанием рисунка, испортит все и заставит начать работу заново.
Офорт заменил вырезывание гравюры более простым и безопасным нанесением рисунка на покрытую лаком и потом закопченную поверхность металлической пластинки. После этого углубление рисунка достигается обработкой этой пластинки азотной кислотой (по-французски – («eau forte»), проедающей металл в местах, не защищенных лаком.
Литографию изобрел немец Алоизий Зенефельдер в 1796 г.; изобретение это появилось потому, что новые общественные условия открывали богатые возможности для распространения иллюстрированных изданий и нот и требовали удешевления их производства для роста барышей предпринимателей. Зенефельдер установил, что особый сорт камня, впоследствии названный литографским, обладает всеми необходимыми свойствами, чтобы заменить дорогую медь и открывает новые большие возможности для печатания с него рисунков.
Литографский камень легко поддается углублению травлением подобно меди и этим путем Зенефельдеру удалось добиться возвышенного и углубленного печатания с камня. Но что еще более важно, был изобретен и способ плоской печати.
Дело в том, что литографский камень, состоящий в основном из углекислого кальция, с одной стороны, обладает способностью легко принимать на себя жиры, с другой, – под действием азотной кислоты, переходит в азотнокислую соль кальция, почти не восприимчивую к жирам.
На камень наносят специальным жирным карандашом или тушью (состав их противостоит действию кислоты) штрихи, потом обрабатывают камень кислотой и, слегка увлажнив его, накатывают краской, последняя пристает к камню только в тех местах, где были написаны жирные штрихи, чистые же места краску не воспринимают. Так осуществлялось печатание с гладкого камня.
Насколько литография удешевляла печатание можно судить потому, что уже в 1798 г. торговец нотами Фальтер писал другому торговцу Гомбарту в Аугсбурге, «что он предлагает сонату вместо 1 гульдена 33 крейцеров, за 30 крейцеров, т. к. соната напечатана новым способом».
Иной общественный строй, иные отношения людей наложили свой отпечаток на жизнь изобретателей Кенига и Зенефельдера, которая была не менее трудной и противоречивой, чем жизнь Гутенберга.
Изобретатели в капиталистическую эпохуИоган Фридрих Кениг родился 17 апреля 1774 г. в Эйслебене в Германии. Он был сыном мелкого земельного собственника. В детстве Иоган посещал народную школу, потом перешел в местную, гимназию и, наконец, в удивительном 1789 г., когда соседняя Франция содрогалась в первых приступах великой революции, молодой Кениг поступил учеником в Лейпцигскую книжную типографию Брейткопфа и Гертеля.
Здесь провел он половину своей сознательной жизни, понял необходимость изменения устаревших форм печатной техники и здесь его энергия обрела направление, в котором дальше неуклонно развертывалась ее стальная нить.
Великая французская революция потрясла весь мир, молодая, полная сил буржуазия впервые осознала свою власть. Зачиналась капиталистическая перестройка всей общественной жизни. Революционная борьба в Париже воочию показала буржуазии мощь печати в борьбе за власть и барыши. Ручной печатный станок оказался жалкой клячей, которую пора было отправить на живодерню; новые лихорадочные темпы требовали машины.
С настойчивостью маниака Кениг долгие годы добивается осуществления проекта, который сложился у него уже во второй половине 1802 года.
Вереница лиц, предприятий и городов проходит перед изобретателем, но все попытки безуспешны. Сначала Кениг переселяется в Баварию и там в городе Зуле, где находятся оружейные предприятия, думает построить свою машину с помощью опытных местных механиков: Зуль сменяется Мейнингеном, потом изобретатель перекочевывает в Вюрцбург, отсюда он делает путешествия в Мюнхен и Вену. Кениг скитается по европейскому континенту в поисках страны со здоровым предпринимательским духом, людей, которые не боялись бы вложить свой капитал в реализацию его изобретения, поняв, что в нем скрыты огромные возможности получения прибылей. Но Германия этих лет экономически слишком отстала; европейский мир придавлен пятой корсиканского завоевателя и болен войной. Остаются две страны, где еще можно попытать счастья; Россия и Англия.
Из Вены Кениг посылает русскому самодержцу свой план. Русское правительство откликнулось на его предложение и обещало поддержку, требуя от изобретателя подробного описания и чертежей его машины. В сентябре 1805 г. изобретатель отправил необходимые материалы через Любек в Петербург, а в мае следующего года сам выезжает в северную столицу.
Новое разочарование постигает здесь Кенига.
Первоначальные обещания свои: организовать типографию, выплачивать Кенигу 10 тыс. рублей годового содержания и обеспечить его жилищем, правительство не выполнило. Безуспешно обивал он в Петербурге пороги сильных мира сего – дело не двигалось. В ноябре Кениг направился в Англию.
Эта страна молодого капитализма, энергичной новой буржуазии стала вторым отечеством Кенига и родиной его изобретения. В Лондоне Кениг нашел капиталиста, решившего вложить деньги в рискованное дело постройки новой машины, в лице крупного типографа Томаса Бенслея. Первая скоропечатная машина была изготовлена в 1812 г., а затем через два года вышел первый номер «Таймса» отпечатанный на машине Кенига.
