Михаил Мельтюхов - Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)
Бригаде Каминского так и не удалось справиться с партизанами, контролировавшими большую часть территории Локотского округа. Об этом ясно свидетельствует тот факт, что во время операции «Цыганский барон» в мае 1943 г. немцам пришлось бросить против партизан части из состава 4-й и 18-й танковых, 107-й легкопехотной венгерской, 10-й моторизованной, 7, 292 и 707-й пехотных и 442-й особого назначения дивизий. 2 полка РОНА были лишь незначительной частью этой группировки, насчитывавшей около 50 тысяч человек[200].
Однако полностью разбить брянских партизан не удалось и тогда, хотя потери они понесли серьезные.
7. Выводы
Создание «Локотского самоуправляющегося округа» стало возможно по нескольким причинам, главными из которых стала активная боевая деятельность брянских партизан и нехватка у оккупантов сил для их подавления.
Для того чтобы сэкономить «немецкую кровь», командование 2-й танковой армии пошло на предоставление продемонстрировавшему свою лояльность оккупантам Брониславу Каминскому «милитаризировать» подчиненный ему район и вести борьбу с партизанами — естественно, под немецким контролем. Немцы называли эту операцию «Die Aktion Kaminsky»[201], и следует признать, что она оказалась довольно успешной.
Создаваемые из мобилизованных крестьян подразделения Каминского не отличались особой боеспособностью, однако они препятствовали расширению партизанского движения (могущие оказать поддержку партизанам люди оказывались мобилизованными в антипартизанские формирования) и позволяли отвлекать на борьбу с партизанами меньше немецких подразделений. Жестокость отдельных подразделений Каминского, под корень уничтожавших семьи партизан, провоцировала ответные удары партизан против семей полицейских и способствовала разжиганию междоусобного конфликта, выгодного оккупантам.
В Локотской волости, а затем в Локотском районе был установлен жестокий режим, приметами которого стали постоянные расстрелы в локотской тюрьме (после освобождения там были найдены ямы примерно с двумя тысячами трупов[202]). Даже немецкие документы свидетельствуют, что население Каминского боялось и ненавидело.
Каминскому так и не удалось установить контроль над всей территорией подчиненного ему округа. Большую часть его контролировали партизаны, справиться с которыми бригада Каминского не могла даже при активной поддержке немецких и венгерских частей. Когда о Каминском пишут как о «хозяине брянских лесов», это даже не поэтическое преувеличение, это элементарная ложь.
В наше время ни у кого не вызывает удивления, что в борьбе с повстанческим движением в Ираке или Афганистане участвуют частные компании, значительная часть сотрудников которых к тому же вербуется из местного населения. Делать из этого факта далеко идущие выводы о настроениях местного населения пытаются разве что пропагандисты. Однако из того, что немецким оккупантам удалось через посредника создать бригаду из мобилизованных жителей Брянщины и использовать ее против партизан, ревизионисты почему-то делают далеко идущие выводы о ненависти населения к советской власти. Однако на самом же деле создание бригады РОНА к настроениям населения никакого отношения не имеет.
В конечном итоге проведенная оккупантами «Die Aktion Kaminsky» обернулась для населения Брянщины огромной трагедией. Только на территории Брасовского района нацистами и их пособниками-каминцами было уничтожено 5395 человек[203]. Количество же уничтоженных людей на всей территории Локотского округа к настоящему времени остается неизвестным.
Владислав Гончаров. КАска из папье-маше
…По праву и без права почета лишены —
не обретают славы солдаты Сатаны!
А. НемировскийЭрих фон Манштейн является, наверное, самым знаменитым из военачальников нацистской Германии. Сэр Бэзил Генри Лиддел Гарт писал о нем так: «Общее мнение среди генералов, которых мне довелось допрашивать в 1945 году, сводилось к тому, что фельдмаршал фон Манштейн проявил себя как самый талантливый командир во всей армии, и именно его они в первую очередь желали бы видеть в роли главнокомандующего». По словам Гудериана, даже Гитлер однажды признал, что «Манштейн — это лучшие мозги, которые произвел на свет корпус Генштаба». По мнению же Дэвида Ирвинга, «уважение, испытываемое Гитлером к Манштейну, граничило со страхом»[204].
Манштейн приобрел славу лучшего оперативного ума германского Вермахта, и даже Роммель не может с ним сравниться — не тот масштаб, да и театр военных действий, на котором Роммель покрыл себя славой, для Германии был глубоко вторичным. Манштейн же, начав поход на Восток с должности командира моторизованного армейского корпуса, уже через пару месяцев получил под командование армию, а еще через год с небольшим стал командующим группой армий. Мало кто из немецких генералов мог бы похвастаться такой карьерой.
Однако для широкой популярности одного уважения среди коллег недостаточно. Поэтому важнейшую роль в создании образа самого блестящего немецкого полководца сыграли его мемуары — вышедший в 1955 г. объемистый том «Утраченные победы» и появившиеся три года спустя записки «Из жизни солдата», посвященные более раннему периоду.
Надо признать, что большинство воспоминаний «битых немецких генералов» написаны плохо. Они перечисляют даты, названия населенных пунктов и номера полков, но из них не возникает цельной картины происходящего. Такие книги могут быть ценны как первоисточники, но скучны большинству читателей.
«Утраченные победы» выгодно отличаются от основной массы немецких мемуаров. Они написаны ярким, образным языком и содержат не только перечисление фактов, но и анализ событий, объясняющий смысл и цель происходящего. Главное же — в них изложен ход мысли полководца, его личная реакция, которая в большинстве военноисторических сочинений обычно оказывается «за кадром».
Но и это не все. В отношении к историческому персонажу главную роль играет его личность — точнее, тот портрет, который был нарисован историками и биографами. Манштейн сам стал своим биографом. Он посвящает много места своим отношениям с другими людьми — от адъютантов и штабных офицеров до высших деятелей рейха и самого фюрера — и делает все, чтобы представить эти отношения в наиболее выгодном для себя свете. Одновременно он старается избегать прямых выпадов и резких обвинений, всячески подчеркивая свое рыцарское поведение. Недаром кульминацией мемуаров становится описание одной из последних бесед с Гитлером, во время которой Манштейн заявил фюреру: «Я — джентльмен…»
