Джон Робисон - Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера
В ту весну мы часто и подолгу гуляли по старым железнодорожным путям вокруг Амхерста, собирая старые ржавые гайки и стеклянные изоляторы от опор электропередач, – эти изоляторы валялись там и сям в траве. Мы говорили о себе, своих мечтах, фантастике, электронике, автомобилях и мотоциклах. Я влюбился. А два месяца спустя последовал еще один большой шаг вперед: я нашел работу в крупной национальной фирме звукозаписи. Они имели дело с серьезным оборудованием. Таким, которое применялось не в барах и клубах, а на стадионах.
Первой меня наняла компания «Британниа Роу Аудио», – ее создала группа «Пинк Флойд», чтобы сдавать напрокат свою аудиоаппаратуру в свободное от турне время. В США эту компанию сокращенно называли «Бритро». Возглавлял ее Мик Ключински, англичанин, который работал с «Пинк Флойд» уже много лет. Я познакомился с ним, когда он приехал в Амхерст обеспечивать звуковое оформление для весеннего университетского концерта. Играла группа «Ша-на-на», и усилители у них отчаянно барахлили. Я видел, что музыканты крупно влипли, и поэтому в перерыве, когда они подстраивались, подошел к ним за сцену.
– У вас явные нелады с этими усилителями с линейной фазовой характеристикой? – спросил я. А сам подумал: «Вдруг это мой шанс?»
– Да уж, охренеть какие нелады, – ответил один из музыкантов. – Я Мик, а это Сет. А ты кто?
Мик представлял собой плотного коротышку и говорил с сильным британским акцентом.
– Я отвечаю за основную систему, а Сет за мониторы.
Основная звуковая система – это, собственно, и есть тот звук, который слышит публика на концерте – именно ее динамики и высятся по бокам сцены огромными бастионами. Иногда ее еще называют «домашней системой». А вот у системы звуковых мониторов динамики направлены за сцену. Мониторы позволяют исполнителям слышать собственное пение сквозь шум усилителей и все прочие звуки на сцене.
– Меня зовут Джон Робисон, я инженер. В заморочках с усилителями разбираюсь. – Прозвучало это, наверно, внушительно. По крайней мере, я надеялся, что внушительно.
И я не ошибся. В те времена «Линейная фаза» и «Корона» были двумя ведущими фирмами, которые выпускали большие усилители для крупных звуковых систем, и я уже неоднократно чинил усилители первой фирмы для местных групп. Поэтому я знал их слабые места: у этих штуковин была несчастная склонность взрываться, если включить их слишком громко. Однако до сего времени я сталкивался лишь с вариантами, где в звуковом оборудовании был от силы один-два таких усилителя. А тут – целая гора, по моим прикидкам, штук двадцать. Никак не меньше. Ничего подобного я раньше не видывал – сильное впечатление.
– Ну, тогда идите посмотрите на них, мистер Инженер. – Мик пригласил меня на сцену и провел туда, где выстроилась вся их дополнительная электроника. Я никогда не видел такой кучи оборудования сразу, но сохранял невозмутимое лицо.
Оглядевшись, я попросил отвертку, и мне вручили целый чемоданчик инструментов – полный набор «Ксилайт». В те времена это был, можно сказать, «роллс-ройс» среди инструментов. Один-два инструмента этой фирмы имелись и у меня в арсенале, но полный набор – это невообразимая роскошь. Я осмотрел панель с плавкими предохранителями. Предохранители в рубильниках частот полетели, стекла были черными. Это означало, что внутри все закоротило. Выходные транзисторы не то что перегорели, а изжарились. Починить их было можно, но не прямо здесь – требовалось везти все в мастерскую.
– А вы вообще откуда приехали? – поинтересовался я.
– Из С. К., – ответил Мик. – Но мы только что открыли филиал в Штатах, на Лонг-Айленде.
Я не сразу сообразил, что С. К. – это Соединенное Королевство. Почему-то все мои предыдущие знакомые британцы никогда не говорили, что они просто «из Англии». Они неизменно оказывались из «С. К.»
– «Флойд» отправили нас сюда организовать филиал, а мистер Голдман, то есть Сет, – мой помощник. – Объяснил Мик.
– Я могу починить эти усилители, но их нужно разбирать на монтажном столе, а тут места не хватит. Где-нибудь за сценой свободное место найдется?
Выяснилось, что у них есть целая студия, и места мне там для работы хватит с избытком. Мы назначили встречу на следующую неделю, и, погрузив в машину все необходимые инструменты, я поехал в Нью-Йорк. На Лонг-Айленде я прежде ни разу не бывал. И вообще слегка волновался: справлюсь ли?
Я остановил машину перед ничем не примечательным зданием на окраинной улочке, – вокруг были сотни таких же домов. Туда ли я приехал, не ошибся ли? Снаружи ничто не выдавало в этом доме студию – ни вывески, ни указателя.
Я позвонил, дверь открыл Сет. Прямо из вестибюля был вход в студию. Пол был заставлен звуковым и осветительным оборудованием, а у стены были свалены колонки.
– Ого, да у вас тут уйма всего, – сказал я.
– Здесь – половина «Флойдовского» оборудования, и еще кое-что сверх того, – объяснил Сет. – А у «Флойда», как ты знаешь, самая большая аудиосистема в мире.
Они работали на «Флойд», точно так же, как сами были из «С. К.» Потому что только непричастные и посторонние говорили «Пинк Флойд» и «Англия». Это даже я, со своими ограниченными умениями общаться, усвоил быстро. Не знал я и того, что у «Пинк Флойд» самая большая аудиосистема в мире – сейчас услышал впервые – но кивнул с видом знатока.
– Ну, и где же ваши сломанные усилители? – спросил я, поскольку мне не терпелось показать свое мастерство.
Сет провел меня в заднюю комнату, где вдоль стены тянулась длинная скамья, а сквозь застекленную крышу лился дневной свет. А у стены громоздилось штук пятьдесят усилителей того самого типа, которые барахлили на концерте. Гора поломанной техники была выше меня, а в ширину – футов десять, не меньше.
– И они все поломаны? – уточнил я. Да это невозможно! Я-то ожидал, что мне предстоит чинить один-два усилителя, но никак не грузовик этого барахла.
– Да, приятель, они все повырубались к чертям собачьим, – кивнул Сет и с этими словами оставил меня наедине с усилителями.
В итоге я перечинил всю эту гору усилителей. Почти. У меня ушло на это три дня. Потребовалось несколько раз наведаться в магазин за деталями, и дважды ночевать в студии, возясь с теми самыми усилителями «Линейная фаза». Ремонту не подлежали только два из общей груды, и их я разобрал на запчасти. Когда с ремонтом было покончено, мы подсоединили починенные к павильону звукозаписи. Один за другим мы подключали их к усилителю мощности, Сет ставил предельную громкость, и включал записи «Джудас Прист» и «Рокси Мьюзик», которые сделал во время последних турне.
Все пятьдесят два усилителя, которые я починил, прошли проверку с честью.
