Михаил Бобров - Записки военного альпиниста. От ленинградских шпилей до вершин Кавказа 1941–1945
Горнострелковые соединения были впервые сформированы в 1915 году на территории Баварии и отлично зарекомендовали себя в кровопролитных боях Первой мировой. В отряды принимали лишь опытных солдат, не моложе 24 лет, холостых, уроженцев земель Бавария и Вюртемберг. После войны личный состав горнострелковых частей кайзеровской армии составил костяк вооруженных сил Веймарской республики. Незадолго до Второй мировой вермахт пополнил свой личный состав хорошо обученными австрийскими горными стрелками, из которых были сформированы две новые горнострелковые дивизии.
Горные стрелки были, в сущности, легкой пехотой, подготовленной для ведения боевых действий в горах и на пересеченной местности, где ландшафт не позволял использовать тяжелое вооружение – крупнокалиберную артиллерию, танки и бронеавтомобили. Горнострелковые дивизии, как правило, располагали лишь специальными горными орудиями и минометами, которые можно было перевозить в разобранном виде на вьючных животных. Для вьючной же транспортировки было приспособлено все вооружение, боекомплект, провиант.
К физическому состоянию горных стрелков предъявлялись повышенные, даже жесткие требования. Дело в том, что им приходилось не только носить на себе все свои вещи (которые пехотинцы сдавали в обоз) и оружие, но при этом еще и передвигаться по пересеченной местности, преодолевать горные массивы и фактически заниматься альпинизмом. Действуя в своей стихии – среди горных вершин Норвегии, Балкан, Кавказа, Крымских и Карпатских гор, немецкие горные стрелки проявляли чудеса храбрости, мастерства и решительности. Они отличались высоким боевым духом и ревностно блюли честь мундира, обладали прекрасной выучкой ведения боевых действий выше снеговой линии. Они были обучены всему: скрытно передвигаться, преодолевая все формы горного рельефа, выбирать позицию для наблюдения, для огневых точек, для засады и нападения, для обороны. Экипировка и специальное снаряжение соответствовали лучшим образцам своего времени. Все виды стрелкового оружия были предельно облегчены, при сохранении стандартных калибров, и, что самое важное, их прицельные системы были рассчитаны с учетом угла возвышения вплоть до ведения огня вертикально вверх или вертикально вниз.
Офицерский состав был обеспечен хорошими картами местности всего театра военных действий и безупречной радиосвязью. В любую минуту командование обладало информацией о местонахождении, характере боевой обстановки каждого взвода отдельной артиллерийской или минометной батареи.
Как я уже сказал, немецкие горные стрелки были крепкие молодые ребята, прошедшие хорошую специальную альпинистскую и физическую подготовку. Быть зачисленным в горнострелковые войска считалось не менее почетным, чем воевать в люфтваффе или в кригсмарине. Большинство из них были уроженцами южных районов Германии и тренировались в альпинистских лагерях. Многие занимались в знаменитом Мюнхенском клубе. Насколько я знаю, на базе именно этого клуба шло формирование немецких горных войск. В дивизии «Эдельвейс», в частности, были очень хорошие спортсмены – в основном на уровне наших мастеров спорта, испытавшие на своей шкуре, что такое горы, отвесные скалы, морозы, ураганы, камнепады, ледники и лавины. И если дивизия военного времени, как правило, до 10 тысяч человек, то в «Эдельвейсе» было 22 тысячи человек, правда, среди них и вьючные части, и иные подразделения обеспечения. Однако с нашей стороны им противостояло всего около 5 тысяч человек, большей частью наспех подготовленных бойцов и военных альпинистов.
Немцы виртуозно отстреливались из самых неудобных положений, например вися на веревке. Мы тоже могли вести огонь, отталкиваясь от стены, набирая маятниковое движение из стороны в сторону, но они были натренированы лучше. Их чутье, реакция и сноровка были очень развиты. Они ухитрялись как-то поворачиваться спиной к стене и вести прицельный огонь. «Кошки» на ногах, предназначенные для того, чтобы не скользить по склону ледника, ограничивают движения, а немецкие стрелки на них быстро ходили, бегали вверх, вбок, вниз, перепрыгивали от укрытия к укрытию. Наши в этом отношении проигрывали.
Лыжная подготовка немцев также была блестящей. Они не просто спускались с гор, но и видели всю картинку боя – кто где, куда повернуть, как не помешать своим солдатам, и при этом еще обстреливали нас. А ведь спускаться на лыжах с рюкзаком на плечах, когда центр тяжести намного выше естественного уровня, – это надо уметь. Если упадешь в глубоком снегу – сразу превращаешься в мишень и будешь в один миг застрелен. А они не падали, и не успеешь взять их в прицел, как они уже отвечают очередью из своих автоматов и проскакивают мимо.
Нам, конечно, в который уже раз помогла зима. Немцы надеялись проскочить перевалы и выйти к Баку и Грозному до конца осени, но наши отряды, а также операция под Сталинградом в корне поломали их планы.
Немцы были сильным противником – пожалуй, самым достойным из всех, с кем нам приходилось когда-либо воевать. И их военнослужащие были настоящими патриотами своей страны, что не может не вызывать определенного уважения.
В дивизии были отдельные подразделения итальянцев и румын. Итальянцы были на втором плане, как инструкторы альпинизма и поддержка немцев, а румыны работали на снабжение, во вьючных подразделениях – обеспечивали переходы караванов. Но немцы на голову превосходили по всем показателям итальянцев и румын.
В качестве иллюстрации различий итальянцев и немцев приведу эпизод из боевой биографии моего хорошего друга Валентина Коргина. Это интереснейший человек, отличный боец, один из лучших разведчиков в армии Рокоссовского. Он брал Берлин и одним из первых тогда ворвался в гитлеровскую рейхсканцелярию, воевал в самом центре фашистской столицы, уцелел, и даже есть фотография, где он стоит с ППШ возле знаменитого большого глобуса Гитлера. И подпись на фотографии соответствующая: «Вооружен и очень опасен». Коргин тоже был альпинистом и воевал на Кавказе; он рассказал мне такой анекдотический случай.
Его группа пошла в разведку в районе Караугомского плато (южнее Алагира) – это тоже Центральный Кавказ. Там немцы применяли десантирование с воздуха прямо на плато, на ледник. Самолет приземлялся, немцы высаживались и вахтовым методом держали под прицелом всю округу. Под их контролем был и Мамисонский перевал, через который проходила Военно-Осетинская дорога из Грузии в Осетию. Снабжение таких отрядов шло по воздуху, на парашютах. А итальянские части для них были запасным прикрытием с тыла.
Наша группа, в которой находился Коргин, проникла на территорию, занимаемую немцами, и натолкнулась на вспомогательную группу итальянцев – человек семь-восемь, которые спали рядком под несколькими огромными елями, сделав широкий настил из лапника и накрывшись каким-то тряпьем. Ни охраны, ни наблюдателей. Ну не стрелять же их, таких безобидных. Наши забрали оружие, припасы, потом растормошили спящих. Те повскакивали, в себя приходят, глаза трут. Неизвестно, на каком языке они договаривались, но наши их построили, обыскали. А Коргин с мирных времен имел еще одно увлечение, он был прекрасным кинооператором и уже тогда снял множество интересных материалов. И вот достал он свою камеру, навел на итальянцев, начал снимать. А те попадали на землю, стали просить не убивать их. Видимо, приняли кинокамеру за какое-то оружие. Никого, конечно, убивать не стали, а просто увели в плен. Вот так выглядели итальянцы на войне. Немцы же, напротив, оказывали ожесточенное сопротивление и показали себя очень серьезным противником.
