Аллан Невинс - Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп
Однако такая оценка Скоттом оппонентов явилась третьим просчетом. «Централ» и «Эри» выступили против него в полном единении и никогда не отступали от своей позиции. Их решимость тем более крепла, что в давлении на «Стандард ойл» Поттс и Скотт стремились перекрыть их единственный источник поступления нефтепродуктов для транспортировки. В этот конкретный период времени обе железнодорожные компании в финансовом отношении были хорошо вооружены для борьбы. То же касается «Стандард ойл»: хотя Рокфеллер и тратил значительные суммы на корпоративные слияния, он был готов во всеоружии встретить более сложную ситуацию.
В марте 1877 года, когда Скотт дал ясно понять, что поддержит Поттса, Рокфеллер аннулировал свой контракт с «Пенсильванией» от 1875 года. Затем он нанес мощный ответный удар. Он сбавил цену керосина, продававшегося на всех рынках в пределах досягаемости «Эмпайр». Рокфеллер принялся спешно строить 600 новых цистерн для «северных железнодорожных линий». Агенты от «Стандард ойл» активно занялись закупкой сырой нефти. «Эри» и «Нью-Йорк централ» снизили транспортные тарифы. «Пенсильвания» ответила тем же, ее соперники снизили тарифы еще больше. Рокфеллер закрыл свои заводы в Питтсбурге и стал эксплуатировать на полную мощность нефтеперерабатывающие предприятия Кливленда для того, чтобы предотвратить перевозку «Пенсильванией» хотя бы одного галлона нефтепродуктов. После того как глава «Стандард ойл» заключил с «Балтимор энд Огайо» контракт на транспортировку нефтепродуктов в восточном направлении, он вновь открыл свои предприятия в Питтсбурге. Его торговые агенты активизировались на каждом экспортном рынке, стремясь лишить производителей нефтепродуктов «Эмпайр» покупателей, одновременно они проявляли активность на внутренних рынках.
Поттс и Том Скотт, со своей стороны, наводнили Регионы покупателями сырой нефти. Утратила значение величина цены на нее. В то же время «Пенсильвания» доставляла нефть в Нью-Йорк за бесценок, а то и вовсе бесплатно. В самом деле, Кассатт позднее свидетельствовал, что Генри Г. Охлен перевозил 2 апреля свою нефть по контракту с «Эмпайр» за цену на 8 центов ниже себестоимости ее транспортировки.
В то же время Поттс умело запугивал независимых производителей нефтепродуктов и всех производителей вообще. Конфликт автоматически поставил Поттса и «Пенсильванию» перед серьезным затруднением: они могли покупать сырую нефть, но в ее переработке должны были полагаться на дружелюбно настроенных производителей нефтепродуктов. Таких производителей было немного по той единственной причине, что «Стандард ойл» и ее союзники уже переработали подавляющую часть произведенного объема сырой нефти. Если бы Скотт выиграл время до нанесения Рокфеллером удара, Поттс смог бы построить приличное количество заводов, но борьба началась внезапно, и «Эмпайр» тешила себя главным образом надеждами, но не делами. Объем производства нефтепродуктов на заводах «Стандард ойл» превосходил выпуск продукции на заводах Поттса по меньшей мере в 3–5 раз. Таким образом, «Пенсильвания» лишилась источника доходов, которым пользовалась, когда обслуживала заводы «Стандард ойл» в Регионах, Питтсбурге и Филадельфии. Позднее государственный следователь заявил, что железная дорога потеряла в связи с этим миллион долларов в короткий трехмесячный период.
В то время как «Эмпайр» и «Пенсильвания» постоянно напрягались, «Стандард ойл» почти не ощущала болезненных последствий противоборства. Ее положение еще более укрепилось благодаря значительным резервам наличности и полному отсутствию долгов. С другой стороны, у «Пенсильвании» не было достаточных резервов. Она имела значительный долг и выплачивала большие дивиденды на чрезвычайно разводненный акционерный капитал. Следовательно, позиция компании стала бы весьма уязвимой в том случае, если бы что-то поколебало доверие к ней финансистов. В 1877 же году судьба нанесла ей два тяжелых удара.
Первый удар оказался неожиданным. Это была война тарифов между железнодорожными компаниями востока. Затем в середине лета 1877 года вспыхнула всеобщая забастовка на железных дорогах, достигшая апогея 18 июля, когда возникли беспорядки на железной дороге компании «Балтимор энд Огайо», которые перекинулись на западную Пенсильванию и штат Нью-Йорк. Забастовка была оправданной, ибо железнодорожники перерабатывали и не получали дополнительной оплаты. Когда они, наконец, приступили к активным действиям, то нигде не проявили себя столь яростными и непримиримыми, как на линиях «Пенсильвании». В последующие месяцы губернаторы штатов были вынуждены мобилизовать резервистов, а президент США Хейс – послать федеральные войска для восстановления порядка. Погибли десятки людей, пострадало имущество на миллионы долларов.
Том Скотт теперь пожинал урожай ненависти, посеянный его противодействием мерам правительства и порочной трудовой политикой. Со времени начала депрессии он не только сократил зарплату на 20 %, но попытался также удвоить количество товарных вагонов в каждом поезде, вызвав многие увольнения. В Питтсбурге каждый понимал, что «Пенсильвания» дискриминировала промышленность города, увеличивая безработицу и усиливая экономический упадок.
Вслед за беспорядками здесь полыхнуло пламя народного восстания. К железнодорожникам присоединились рабочие других предприятий и мелкие лавочники. Они нападали на вокзалы, магазины и поезда. Полицию, бессильную перед яростью толпы, поддержали после полудня 21 июля резервисты, но их загнали в укрытия. В отчаянии резервисты открыли огонь по решительно настроенной толпе, убив 25 и ранив многих других людей. С наступлением ночи силы порядка были оттеснены в цеха и депо.
Здесь они подверглись осаде. К востоку, на сортировочной станции и запасных путях выстроились на несколько миль толпы людей рядом с грузовыми вагонами, полными разных товаров, нефтепродуктов, кокса и угля. В то время как часть толпы с мрачным видом подступала к строениям, где скопились войска, другие бунтовщики поджигали вагоны. Когда разбушевалось пламя, пожарная часть направила к месту полыхания огня пожарные машины со шлангами и лестницами. Однако бунтовщики велели пожарным держаться подальше от имущества железной дороги, которое они поклялись уничтожить. Они пообещали не причинять вреда частной собственности граждан и на самом деле помогали спасать мебель, принадлежавшую отдельным собственникам. Между тем бунтовщики толкали по путям вагоны с горящим коксом в направлении депо и палили залп за залпом в резервистов, поскольку вооружились винтовками, взятыми в оружейных магазинах. Наконец, солдаты, измученные и наполовину задохнувшиеся от дыма, отступили под градом пуль и метательных снарядов, бросаемых с противоположного берега реки Аллегейни.
