Леонид Колосов - Мёртвый сезон. Конец легенды
Об английских тюрьмах написано немало книг. Многие из авторов изучали их, что называется, изнутри. Чтение подобных книг вызывает известный интерес. В основном они написаны объективно, особенно о том, как калечит людей английская тюремная система. Кстати, в тюремных библиотеках можно найти немало подобных книг, и у меня было достаточно времени, чтобы внимательно изучить их. Они дают довольно полную картину тюремной жизни, и вряд ли есть необходимость дополнять их. Тем не менее приведу некоторые собственные впечатления.
Самой поразительной особенностью английских тюрем, безусловно, является полное отсутствие в них нормальных санитарных узлов. Каждое утро начинается с выплескивания параш. Эта ежедневная процедура одинаково ненавистна как заключенным, так и тюремщикам. Правда, разница заключается в том, что рано или поздно заключенные все-таки выходят на свободу и возвращаются в лоно цивилизации. Тюремщики же участвуют в этой операции каждый день своей трудовой жизни. А это составляет не менее четверти века, если они хотят дослужиться до пенсии. После выплескивания параш можно умыться. Для этого у каждого заключенного имеется кувшин с холодной водой и таз, в котором моется все — лицо, ноги, все тело и даже пол в камере. Впрочем, как я узнал позже, у нас на Колыме бывало еще хуже.
SONO LA SPIA ROSSA
Советский разведчик впервые увидел своего годовалого сына Трофима, когда нелегально приехал в «отпуск» в Москву. 1959 г.
Сенсационное сообщение британской газеты «Дейли Экспресс» о приговоре за шпионаж советскому разведчику Лонсдейлу, его коллегам Крогерам и агентам Хаутону и Джи
Извещение Королевской лиги об исключении из оной «дорогого сэра Лонсдейла» в связи с тем, что он оказался… советским шпионом
Фотография с удостоверения полковника Внешней разведки
Собственноручный отчет Конона Молодого о всех своих ипостасях
Конон Молодым у Вечного огня в Волгограде. 1967 г,
«Пикник» в лесу. Крайний слева — К. Молодый, крайний справа — артист В. Тихонов
Друг разведчика Леонид Колосов (справа) с заместителем главного редактора «Известий» Григорием Ошеверовым
Конон Молодый (в центре) в Москве, среди коллег
Разведчик на прогулке
В день чекиста. 1967 г.
Донатас Банионис с прототипом своего героя в перерыве между съемками к/ф «Мертвый сезон»
Конон Молодый в день Победы с друзьями
Маленький Трофим с мамой Галей. Фотографировал отец
Вся семья в сборе: папа, мама, Трофим и Лиза
Трофим и Лиза Молодые. Отец еще жив…
Трофим Молодый с женой Татьяной и сыном Кононом
Питер и Хелен Крогеры с сыном и внуком шефа
Трофим Молодый — начальник погранзаставы
Внук разведчика — тоже Конон Трофимович Молодый
Как-то на прогулке я обратил внимание, что в стенах тюрьмы через определенные промежутки проходят вертикальные полосы более светлого кирпича. При случае я спросил одного из надзирателей, что это такое. Он ответил, что полвека назад какой-то гуманный министр внутренних дел, поглядев раз на выплескивание, дал указание оборудовать камеры унитазами и водопроводом. В порядке эксперимента это было сделано как раз в бирмингемской тюрьме. Устройства эти представляли собой несомненный шаг вперед. Правда, они часто засорялись и доставляли немало хлопот тюремной администрации. При первом удобном случае тюремные власти заявили, что эксперимент себя не оправдал. Камеры были возвращены в свое первобытное состояние. А от всего нововведения остались лишь полосы более свежего кирпича в местах, где проходили трубы.
Выплескивание было неприятной, но весьма кратковременной операцией. Гораздо более серьезным испытанием был постоянный холод в камере. Тюремные правила упорно игнорируют тот факт, что в Англии ежегодно бывает зима. Одни и те же куртки и брюки заключенные носят круглый год. Ни головного убора, ни перчаток им не положено. Дополнять выдаваемую арестантскую форму личным имуществом не разрешается. Поэтому зимой в английских тюрьмах можно наблюдать занятную процессию легко одетых людей, которые рысцой гуляют по кругу, непрерывно потирая руки и растирая уши. Я, естественно, переносил холод лучше других в силу своей российской закалки и за время пребывания в тюрьме ни разу не простудился. Переносить холод в камере гораздо труднее. По утрам я делал физзарядку, а затем большую часть времени проводил за чтением или переводом книг. При температуре близкой к нулю долго находиться в сидячем положении было невозможно. Впервые я столкнулся с этой проблемой в Бирмингеме, куда меня перевели из Манчестера в декабре 1961 года. Расспросив надзирателей, я выяснил, что теоретически тюрьма отапливается горячим воздухом, который подается в камеру через отдушину над дверью. Через вторую отдушину, во внешней стене камеры, подавался свежий воздух. Сие я сразу же заметил, ибо оттуда всегда дуло. Решив, что лучше страдать от недостатка свежего воздуха, чем умереть от холода, я тут же заложил внешнюю отдушину куском картона, который нашел во время прогулки.
Пища в английских тюрьмах снискала себе печальную славу во всем уголовном мире Европы, хотя, насколько мне известно, никто не умер с голоду в тюрьме в тот период, когда я жил за казенный счет. Еда состояла из овсянки, картошки и хлеба. Человек с нормальным здоровьем может прожить около года на подобном рационе без заметного ущерба для здоровья. Тех, кто провел в тюрьме более длительный срок, можно узнать сразу. Первое, что бросается в глаза, это мертвенно-бледные, почти прозрачные руки и уши. Заключенные не всегда худеют, некоторые даже прибавляют в весе, видимо, из-за малоподвижного образа жизни. Еда состоит в основном из крахмалистых веществ, физической нагрузки, по существу, нет, ибо труд в тюрьме нетяжелый. Однообразный рацион особенно сильно сказывается на пожилых людях. Впрочем, опытные рецидивисты говорили мне, что несколько месяцев нормального питания, как правило, восстанавливают здоровье. Я за все время пребывания в тюрьме потерял около десяти килограммов. Примерно через полгода после выхода из тюрьмы мой вес восстановился, и я почувствовал себя совсем здоровым. Посему еще раз спасибо надзирателям, которые помогали мне выжить. Вообще в английских каталажках были тюремщики, чье мнение обо мне отличалось от воззрений их начальников. Кое-кто из них не боялся проявлять свои симпатии на деле. У меня в камере, например, стояла не обычная для английских тюрем металлическая рама, на которой спят заключенные, а настоящая пружинная кровать. Ее подарил мне один дружелюбно относившийся ко мне тюремщик. Не буду называть его фамилии, разумеется…
