Г. Бельская - Убийства в Доме Романовых и загадки Дома Романовых
Грядущий 1801 год застает императора преисполненным смутных планов. Отправлен в Париж к Наполеону специальный посланец императора генерал Шпренгпортен, готовится армия для похода в Европу против Австрии и Англии; разрываются отношения с эмигрантским французским двором Людовика XVIII; носятся в воздухе идеи похода в Индию; римский папа приглашается жить в Россию; Павел предлагает иностранным государям решать международные споры поединком…
Привычка обращаться с высшими сановниками, в том числе и с безусловно преданными ему людьми, как с лакеями, в порывах беспричинных капризов и припадков гнева, окончательно оставляет Павла в полной изоляции. Он никому не доверяет, всех подозревает, ни к кому не привязан. В одном из таких порывов гнева, сам того не понимая, Павел подписывает себе смертный приговор: он устраняет Панина, человека, безусловно, сделавшего бы все для того, чтобы не свершилось убийство.
Пален делает ловкий ход и пополняет ряды заговорщиков, одновременно увеличивая всеобщее недовольство Павлом. Приближалось 7 ноября 1800 года. Согласно предсказаниям гадалок, после четырех лет царствования Павлу «нечего опасаться». Пален, воспользовавшись «светлым моментом в настроении императора», вызвал сострадание к участи высланных из столицы военных и гражданских лиц, и 1 ноября последовал указ императора о возвращении их в столицу. «Я был уверен, — рассказывал Пален спустя четыре года, — что первые офицеры, которые вернутся, встретят вначале самый радушный прием со стороны императора, но что очень скоро наступит охлаждение к ним и другим, еще не приехавшим». Царю надоели толпы возвратившихся, которые осаждали его различными просьбами. Он стал их высылать и «сделал этих несчастных, которые снова были лишены всяких надежд и осуждены на голодную смерть у ворот столицы, своими заклятыми врагами».
В числе вернувшихся были нужные Палену люди. Приехали братья Зубовы, люди известные в гвардии, с которыми связывались воспоминания о временах Екатерины. И, что было для заговорщиков еще важнее, в Петербурге появился Левин-Август-Теодор, или попросту Леонтий Леонтьевич Беннигсен, ганноверский граф, начавший служить в России в 1773 году и дослужившийся к 1797 году до чина генерал-лейтенанта, возвращается из ссылки, из своих глухих литовских имений. Пален получил превосходного исполнителя — Леонтий Леонтьевич был храбр, хладнокровен, обладал характером твердым и мужественным.
Теперь нужно было убрать верных императору людей. Пален заводит сложную интригу, в результате которой император увольняет и высылает из столицы другого интригана, но полностью преданного себе человека — графа Растопчина. Жертвой необузданного темперамента Павла и его сиюминутных решений становятся верные ему генералы — Аракчеев и Линденер, их высылают из Петербурга.
Лихорадочными, фантасмагорическими были дни февраля и начала марта 1801 года. Ощущение нереальности происходящего, ожидание и боязнь ожидаемого были разлиты в воздухе. Столицу лихорадило.
Множились ряды заговорщиков. В заговор вовлечены генералы П.А. Талызин и Л.И. Депрерадович, командиры гвардейских полков — Преображенского и Семеновского. Любимец Павла шеф кавалергардского полка Ф.П. Уваров тоже делает ставку на Александра. Сенаторы Трощинский, Орлов, Толстой, гвардейские офицеры Аргамаков, братья Ушаковы, князь Яшвиль, Марин, Татаринов, Скарятин — все состоят в заговоре. Зимой 1801 чередой идут обеды у Палена, Зубовых, Талызина, устраиваются пирушки у Депрерадовича и Ушаковых…
Павел не знает о заговоре, но смутно что-то ощущает. Его подозрительность возрастает, и он предпринимает действия, как всегда, импульсивные. Седьмого февраля Павлу представляют тринадцатилетнего племянника Марии Федоровны принца Евгения Вюртембергского, кузена его сыновей. Павел передает Евгения на попечение молодого Дибича, будущего фельдмаршала, и говорит, что он «сделает для принца нечто такое, что всем-всем заткнет рот и утрет носы». По Петербургу начинают ходить слухи, будто Павел намеревается женить принца на своей дочери, Екатерине, и сделать его своим наследником. Императрица будет сослана в Холмогоры, Александр отправлен в Шлиссельбургскую крепость, а Константин — в Петропавловскую.
Действительно ли Павел вынашивал такие планы или Пален распространял их, чтобы ускорить события? Мы не узнаем этого. Пален умело использует возмущение петербургского общества историей с юным Александром Рибопьером, которого император ревнует к Анне Гагариной. Третьего марта Рибопьер ранен на дуэли. Павел отправляет раненого в крепость, высылает из Петербурга его мать и сестру, а имущество конфискует. Попытка наследника заступиться приводит к аресту Александра на сутки.
Девятого марта, когда Пален по обыкновению вошел в семь часов утра в кабинет императора, чтобы подать ему рапорт о состоянии столицы, Павел запер дверь и молча рассматривал Палена в течение двух минут. Потом спросил:
— Вы были здесь в 1762 году?
— Да, государь, но что вам угодно этим сказать?
— Потому что хотят повторить то, что было сделано тогда!
Почувствовав испуг, но немедленно придя в себя, Пален хладнокровно ответил:
— Да, я знаю, государь. Я это знаю и участвую в заговоре.
— Как! Вы знаете и участвуете?
— Не беспокойтесь, я держу в руках все нити заговора, знаю все имена.
— Схватить их всех! Все пойдут в Сибирь!
Пален посоветовал императору выждать и арестовать заговорщиков вместе с императрицей и сыновьями, всех сразу.
И снова остается загадкой, был ли этот разговор или Пален его придумал, чтобы побудить Александра быть решительнее.
Десятого марта в Михайловском замке был концерт и ужин. Царило беспокойство. Перед ужином Павел подошел к Марии Федоровне, остановился перед ней, насмешливо улыбаясь, скрестил руки и тяжело дышал, что было у него признаком гнева. Затем он повторил то же самое перед сыновьями. После ужина оглядел своих близких с насмешливой улыбкой, отстранил их и удалился, не простившись. Императрица заплакала.
Последний день царствования Павла начался как обычно. Рано встал, работал до девяти утра, утвердил шесть указов. Пален был на утреннем докладе. Утром же Саблуков со своими кавалеристами занимает пост во дворце. Сослуживец Саблукова адъютант полка Ушаков, один из заговорщиков, сообщает, что по приказу великого князя Константина Саблуков должен вечером вернуться в казарму.
В десять часов император на плац-параде. Он не в духе. В полдень Павел уже в лучшем расположении возвращается с прогулки в сопровождении Кутайсова и встречает Коцебу, стоящего у статуи Клеопатры. Царь разговаривает с поэтом о статуе, потом о судьбе египетской царицы и спрашивает, скоро ли Коцебу закончит описание Михайловского дворца. Поднимаясь по лестнице, Павел оборачивается и смотрит на поэта. Это их последняя встреча. В час дня Павел обедает. Заговорщики ездят по полкам, вербуют, агитируют, делают последние приготовления.
