Вяйнё Таннер - Зимняя война. Дипломатическое противостояние Советского Союза и Финляндии. 1939–1940
Туалеты соответствовали указанию в пригласительном билете. Никто не пришел во фраке или в вечернем костюме. Дамам тоже не пришлось ломать голову над тем, в каком платье появиться. У них была другая проблема: прийти на прием в шляпке или без нее. Облачение одного из приглашенных привлекло мое особое внимание: Ууно Ханнула, министр образования, выделялся свитером плотной вязки и высокими туристическими ботинками. Заметив мой критический взгляд, он объяснил: «А я именно так хожу каждый день». Весь период Зимней войны он проходил в этом одеянии, иногда еще нацепляя на руку белую повязку репортера. Он говорил, что с ней ему проще попадать туда, куда он хочет.
Хотя мысли всех присутствующих были сосредоточены на военных проблемах, общая атмосфера не казалась гнетущей. Президент оживленно общался с приглашенными; а те старались делать вид, что все идет как надо. Газетчики выискивали себе подходящие жертвы, а вспышки блицев фоторепортеров запечатлевали свидетельства того, что президент и кабинет министров присутствуют на приеме в плоти и крови.
Вечер прошел удачно, приглашенные остались довольны, что этот день был отпразднован, несмотря на войну. Мне вспоминается долгий разговор с американским послом Шёнфельдом. Посол обстоятельно разъяснил мне позицию Соединенных Штатов, со вниманием выслушал мои суждения о ситуации.
Когда поздним вечером мы вышли с этого уникального приема, обстановка на улице сразу напомнила нам, что мы живем в военное время. Темнота на улицах была даже более непроницаемой, чем раньше. Но прием достиг своей цели: мировая пресса напечатала о нем отчеты и развеяла миф о правительстве, которое «бежало в неизвестном направлении».
Два радиообращения
В начальный период войны мы сделали несколько попыток различными способами войти в контакт с советским правительством. Одной из них стало радиообращение, которое я сделал 15 декабря на русском, финском и шведском языках. Оно было адресовано господину Молотову. В обращении я прежде всего сказал о переговорах, которые мы вели в Москве. В ходе этих переговоров мы высказали готовность пойти на уступки, хотя советское правительство не имело законных прав предъявлять свои требования. Перед отъездом мы выразили надежду на то, что переговоры будут продолжены; вина за их срыв целиком ложится на Советский Союз, который разорвал дипломатические отношения с Финляндией, а затем напал на нашу страну. Но даже после этого мы стремились решить разногласия мирным путем, прибегая к посредничеству Соединенных Штатов, Швеции и Лиги Наций. Но Советский Союз ясно продемонстрировал, что он не желает слышать наших предложений. Затем я сказал: «Поэтому я обращаюсь к вам по радио, желая задать несколько вопросов».
Первый вопрос был, действительно ли оборона Ленинграда была истинной причиной конфликта и как согласуется с этим организация «демократического» правительства в Териоки? Налицо желание покорить Финляндию власти Советского Союза.
Далее я вспоминал цитату из речи Сталина, которую прочитал на стене одного из павильонов большой сельскохозяйственной выставки в Москве: «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим». Как это согласуется с нападением на маленькую миролюбивую Финляндию?
В конце выступления я спросил:
«Намерены ли вы возобновить переговоры и этим продемонстрировать, что ваши принципы не являются просто агитками?»
Единственной реакцией стал пресс – релиз, распространенный агентством новостей ТАСС, чтобы дать нам понять – ответа, скорее всего, не будет.
Премьер – министр Рюти произнес речь по радио 8 декабря, торжественно заявив, что воля Финляндии к миру крепка, но страна будет противостоять агрессии всеми силами, имеющимися в ее распоряжении. Даже если страна будет оккупирована, люди выйдут на улицы, чтобы продемонстрировать свое неприятие этого факта.
Глава 7
Поиски пути к миру
Получив в свои руки бразды правления, мы в комиссии по внешнеполитическим вопросам Государственного совета сразу начали искать способ выйти из этой войны. Вопрос был поднят на первом же ее заседании, состоявшемся не позднее 4 декабря. Члены комиссии были проинформированы о том, что от шведского посла в Москве господина Уинтера получено известие: сейчас никаких переговоров с Советским Союзом быть не может. Советский Союз даже не принял услуги Швеции в качестве посредника, поскольку он достиг соглашения по всем финским проблемам с правительством Куусинена. Я высказал мнение, что смена нашего правительства произошла слишком поздно, поскольку Советский Союз уже организовал марионеточное правительство в Териоки. Поэтому нам не избежать войны, нужно снабдить армию оружием. Паасикиви разделял мое мнение, потому что не было возможности начать переговоры. Оставалось просить Соединенные Штаты и Англию о поставках вооружения. Переговоры станут возможны, когда Советский Союз почувствует наше сопротивление.
Мы принялись работать в этом направлении. Для этой цели была организована специальная служба, во главе которой встал министр торговли В.А. Котилайнен, она должна была вести коммерческие переговоры. Служба не испытывала недостатка в добровольцах. Известные бизнесмены предоставили себя в распоряжение правительства без всякого вознаграждения, чтобы обеспечить внутренние поставки и проводить переговоры с контрагентами за границей. В те трудные месяцы, что нам предстояли, деловые «люди года» (этот титул был их единственной наградой) были большим подспорьем.
Делалось все возможное, чтобы привлечь внимание всех народов мира к обороняющейся Финляндии. Мировая пресса освещала финскую войну в благоприятном для нашей страны духе; народ Финляндии не испытывал недостатка в сочувствии. Важно было и то, что на фронтах мировой войны царило затишье; взоры всего мира были прикованы к неравной борьбе Финляндии, противостоящей нападению страны, превосходящей ее в пятьдесят раз.
Парламент 10 декабря направил обращение правительствам иностранных государств. В нем говорилось, что наш восточный сосед предпринял наглое нападение на Финляндию, которая не дала ни малейшего повода для войны. В обращении выражалась надежда, что цивилизованный мир не оставит нас сражаться в одиночку против гораздо более сильного противника.
Наша страна стала получать оружие из Швеции, Франции, Англии и Соединенных Штатов, мы получили доступ к финансовым кредитам. Мы смогли продолжить борьбу, хотя главнокомандующий докладывал, что боеприпасов хватит только на две недели.
Когда первые атаки были успешно отбиты и ситуация на фронте стабилизировалась, настало время вернуться к вопросу о достижении мира путем переговоров. К нам снова начали поступать предложения о посредничестве. Пааво Пайула, наш посол в Копенгагене, от лица датского правительства обратился с таким запросом; Швеция дала понять, что может снова предложить свои услуги. Министр иностранных дел Норвегии Хальвдан Кот написал мне дружеское письмо, в котором рассматривал возможность заключения мира.
