Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон
Вслед за мужчинами в палату ворвалась Гай Орлова. Она упала на колени перед одуревшим от боли и морфия сицилийцем.
— Чарли, о, Чарли!
Слезы ручьем хлынули из ее глаз, размазывая тушь по щекам. Больше она не смогла произнести ни слова. Только плакала, прижимая к груди руку Чарли. Костелло и Лански буквально вынесли Гай из палаты — ноги не повиновались ей. С тех пор за Луканиа окончательно утвердилось прозвище Лаки-Счастливчик. Он прославился в преступном мире как человек, сумевший перехитрить саму Смерть.
Три месяца Лаки неподвижно пролежал на больничной койке, мучимый жестокими болями. Его лечили лучшие врачи Нью-Йорка. Впервые за всю свою жизнь он имел возможность спокойно, неторопливо и тщательного размышлять. Прокручивая в голове десятки, а то и сотни вариантов, он мысленно выстраивал практически безошибочную стратегию будущих действий. Когда приходила Гай или кто-то из друзей, он возвращался из той мыслительной прострации, в которой пребывал почти постоянно. За все это время был только один неприятный визит, вызвавший у Лаки приступ раздражения. Явился Тони Морелло, личный телохранитель Джо Массерии, с целью передать ему соболезнования босса. Лаки сделал вид, что находится в отключке. Неловко потоптавшись вокруг него, Морелло поспешил уйти. Луканиа попросил врача об услуге: «Вы запомнили этого типа, док? Если он еще раз здесь появится, скажите, что я на процедурах». К моменту выписки он стал совершенно другим человеком. Более хитрым, расчетливым, безжалостным. Но мало кто из гангстеров догадывался, что выздоровление Чарли Лаки Луканиа означает знамение грядущей великой войны, которая раз и навсегда изменит преступный мир и унесет огромное количество жизней.
В результате переломов ребер Чарли усвоил привычку ходить очень прямо, слегка наклонив корпус вперед. На его лице навсегда сохранились рубцы и шрамы. Так как у него был поврежден нерв, правое веко наполовину закрывало глаз, придавая всему лицу выражение тревоги. Когда Чарли впервые появился на улице морозным январским днем 1930 года, в Нью-Йорке и во всей стране неистовствовала Великая Депрессия. Страшный, невиданный доселе биржевой крах 25 октября 1929 года пронесся по Америке, как смерч, разрушая и сметая все на своем пути. Миллионы людей одновременно оказались за бортом жизни. Нищета достигла критического уровня. Сотни вчерашних миллионеров прижимали к виску пистолеты и кончали жизнь самоубийством. Кризис косил компании, корпорации и фирмы, как траву. Вся финансово-экономическая деятельность замерла на месте. Естественно, чудовищный кризис не мог не ударить по карману гангстеров. Люди напрочь забывали о каких бы то ни было развлечениях и сосредотачивались исключительно на выживании. Некому стало пить виски в подпольных кабаках, играть в рулетку, посещать публичные дома. Значительно упал даже спрос на наркотики. В условиях кризиса требовались принципиально новые идеи. И Фрэнк Костелло нашел, что предложить: игровые автоматы! Их конструкцию изменили таким образом, чтобы игрок, дернув за ручку, обязательно что-нибудь выигрывал. Опустив в щель десять центов, взамен можно было выиграть пакетик мятных конфет стоимостью три цента или жевательную резинку стоимостью один цент. Таким образом удалось обойти закон, запрещающий азартные игры в штате Нью-Йорк. К тому же мало кто из клиентов соображал, что их безбожно надувают. В считанные дни синдикат установил по всему Нью-Йорку до пяти тысяч автоматов, которые давали совокупный ежегодный доход в сумме восемнадцати миллионов долларов. Американцы быстро прозвали эти автоматы «однорукими бандитами». Полиция, разумеется, держалась в стороне, ибо «однорукие бандиты» находились под защитой мэра Нью-Йорка Джеймса Уолкера и губернатора штата Альберта Смита. Что и говорить: хорошо, когда повсюду друзья!
Тем временем противоречия между семействами Массерия и Маранцано резко нарастали. Преступный мир находился в ожидании большой войны. Полицейские, которые получали информацию от своих осведомителей, радостно потирали руки, прикидывая, сколько нежелательных для закона субъектов в скором времени покинет этот мир. Лаки Лючано, находившийся в эпицентре событий, пытался хоть как-то сдержать Массерию. Он хотел, чтобы война началась, когда это будет выгодно ему. Но на сей раз обстоятельства оказались сильнее. Их роковое стечение спровоцировало невиданной силы взрыв намного раньше, чем ожидалось.
11 января 1930 года в апартаменты Чарли в отеле «Барбизон плаза» ворвался Томми Луччезе, капореджиме, уже давно действовавший заодно с ним в обход Джо Массерии. Часы показывали полвторого ночи. Чарли и Гай безмятежно спали после роскошного ужина в ресторане «Дары моря». Понятно, что сицилиец был крайне недоволен вторжением Луччезе.
— Чарли, я очень сожалею, — извинился Томми, — но тут случай особый. Час назад я встретился в кабаке с Щербатым Петрелли и он рассказал мне, что Том Рейна ведет переговоры с Маранцано!
Услышав это, Лаки подскочил как ужаленный. Том Рейна возглавлял сильную сицилийскую группировку в Бруклине, которая занималась рэкетом в сфере поставщиков и потребителей льда. В те годы население Нью-Йорка использовало для хранения скоропортящихся продуктов так называемые ледники. Автомашины доставляли бруски льда на дом. Лед бросали в коридорах и прихожих домов вместе с бутылками молока. Ни один бар или ресторан не мог обойтись без льда. За сутки город потреблял огромное количество этого товара. Шайка Тома Рейны заколачивала бешеные деньги и крепко держала в руках монополию на поставки льда. Конечно, банда «ледовых рэкетиров» не могла сравниться по могуществу и влиятельности с каким-либо из пяти семейств. Поэтому, чтобы не потерять свой бизнес, Том Рейна решил примкнуть к семье Массерия. Он выплачивал Джо Боссу двадцать процентов прибыли за покровительство. Но в связи с кризисом Массерия потребовал увеличить отчисления процентов в два раза, чем поставил бизнес Тома Рейны на грань краха. Никакие уговоры, никакие доводы не могли заставить Джо Босса изменить решение. Ему не было дела до чужих проблем, он думал только о себе. Скрепя сердце Том Рейна согласился платить, отлично зная, что в случае неповиновения его просто прикончат наемные убийцы, а бизнес приберет к рукам все тот же Массерия. Единственным разумным выходом из создавшейся ситуации, по мнению Рейны, была смена покровителя. Сразу после Нового года он приступил к налаживанию контактов с семейством Маранцано. Капореджиме Гаэтано Гальяно и Щербатый Доминик Петрелли (ему в драке выбили два зуба) были вполне солидарны с боссом. Переход группировки Тома Рейны «под руку Маранцано» означал начало войны, поскольку реакция Массерии сомнений не вызывала.
